Младенцы Медника
Шрифт:
– А чем он хотел заниматься? Ну, ведь чего-то он хотел, верно?
Хвощев пренебрежительно хмыкнул.
– Хотел!
– недовольно сказал он.
– Лечение бесплодия путем внесения в клетки спермы ДНК донора. Создание здоровых и жизнеспособных модификаций зародышей.
– Именно поэтому он начал работать в Первой больнице?
– Ну да - поэтому!
– со злостью сказал Хвощев.
– Просто там главврачом его приятель работал, а он в свое время с живым Пророком Гонтарем в одном институте и даже в одной группе учился. У того денег куры не клюют, он Первую больницу в порядке спонсорской
– Да разве это плохо?
– удивился Примус.
– Ну, не сошелся он с вами характерами, так в больнице он своим любимым делом мог заняться, не так?
Хвощев ехидно засмеялся.
– К деньгам он побежал, а не к науке, - сказал он.
– Запомните, молодой человек, чистая наука от абортариев далека, там не открытия, а аборты делают. За деньги, между прочим!
Помолчал немного и почти мечтательно добавил:
– За хорошие деньги!
Глава четвертая
– Мужика опознали, - доложил Примус.
– Ну, того, которого рядом с домом Редигер нашли. Саенко Мыкола Степанович, гражданин Украины. В свое время он был подрывником в дагестанском отряде «Защитники Веры», пять лет отсидел за покушение на министра Дагестана, а потом вроде помер. И вот воскрес. Пальчики его в картотеке ОСО ГНИИЦУИ сохранились, слава Богу, не вычистили. И надо же - пригодились.
– Надо соседям о наших открытиях сообщить, - сказал Нечаев.
– Ты бы взялся, Рома. Это ведь серьезно - в послушниках у Пророков церкви Единого Бога террористы ходят и преступные авторитеты. Вообще, церковь эта всегда насилие отвергала, у них даже эмблемой голубя с веточкой мирры в клювике выбрали. А теперь получается, что ребятки-то на многое способны, боюсь, как бы чего хлеще не натворили.
– Сделаем, Сергей Иванович, - сказал Калгин.
– Только я думаю, мы опять уперлись куда-то не туда. Рыли, рыли, а до чего-то полезного так и не докопались. Наблюдение с мамаш не сняли?
– Пока не сняли, - сказал Нечаев.
– Но ты не думай, что это долго продлится, начальство уже ворчит. Вот если бы им из министерства приказали. Тогда они сразу руку к козырьку кинут!
– Я шефу позвоню, - сказал Калгин.
– Доложу обстановку, он распорядится. Пусть он не министр, а авторитет у него достаточный, чтобы ваших начальников приструнить. И вот еще… Пора с Гнатюком встретиться. Глядишь, он нам что-то расскажет. Может, он объяснит нам, что такое «святой король».
– Я тут насчет татуировок выяснил, - сказал Нечаев.
– Кленовым листком себя послушники Земного Братства метят.
– Опять Земное Братство, - заметил Калгин.
– Это уже случайностью не назовешь. Ростовчане оказались членами братства, огнеметчик этот… И Гонтарь опять же, он деньги на больницу давал…
– Кстати, о Гонтаре. Я тут немного по гостиницам посмотрел, и вот что выяснилось, - оживился Примус.
– Начальник службы личной охраны второго Пророка господин Постников был в Царицыне два раза - первый раз десять месяцев назад, а второй - незадолго до убийства Медника. Если точнее - за неделю до него. В обоих случаях прилетал на личном самолете
– Связь, - уныло сказал Калгин. Зазвонил телефон.
Нечаев взял трубку и долго внимательно слушал невидимого собеседника. На лице его появилось выражение обреченности.
– Хорошо, хорошо, - сказал он.
– Сейчас будем. Положил трубку, оглядел сидящих за столом товарищей и пожал плечами.
– Собирайтесь, в дом Новиковых гранату бросили. Она - из списка.
– Никто не пострадал?
– моментально отреагировал Примус.
– Пока не знаю, - сказал Нечаев.
– Но об одном трупе точно уже известно - того, кто гранату в окно бросил.
– Черт!
– не выдержал Калгин.
– Если дела так пойдут, мне у вас до пенсии сидеть.
– Ну и что?
– невозмутимо сказал Нечаев, запирая сейф.
– Город у нас неплохой, народ доброжелательный, квартиру тебе выделят, в свободные дни на рыбалку ездить будем.
Семья Новиковых жила на первом этаже, поэтому подобраться к квартире было легко. Конечно, два сержанта, дежуривших в «гражданке» неподалеку, ничего не могли поделать - слишком быстро все произошло. Шел по улице ничем не примечательный гражданин с полиэтиленовым кульком в руках, поравнялся с открытым окном квартиры и баскетбольным движением забросил в окно квартиры гранату.
– А потом он побежал, - сказал старший наряда.
– Сделал несколько шагов, за горло схватился, мы подбежали, смотрим, а он уже не дышит.
Покойник лежал под деревом, накрытый куском черной полиэтиленовой пленки.
На месте окна зиял проем с торчащими в разные стороны кусками древесины, еще недавно бывшими рамой. Асфальт под окном был усеян битым стеклом. Пахло жженой пластмассой.
– Вы его накрыли?
– спросил Нечаев.
– Так точно, - сказал старший наряда.
– Чтобы внимания не привлекать и обеспечить сохранность всех возможных вещдоков до прибытия следователя прокуратуры.
– А дальше?
– А дальше мы разделились. Фалеев, - сержант кивнул на напарника, - остался труп охранять, а я в квартиру побежал. Он ведь, гад, гранату в детскую комнату швырнул. Хозяйка на кухне была, она не пострадала. Муж - на работе. Дверь детской тоже вынесло, настенный шкаф в коридоре разнесло. Стоим с ней и боимся в комнату заглянуть. Потом слышим, ребенок заплакал. У меня от сердца отлегло - повезло, значит, пацану, живым остался. Мы с хозяйкой в комнату вошли, смотрим, кроватка в щепки, а пацан в конвертике невредимый лежит и пузыри пускает…
Он посмотрел на Нечаева и жалобно добавил:
– Не успели мы. У подъезда даже скамеечки не было, вот и пришлось в стороне сидеть.
Во двор въехали две легковые машины.
На одной приехала следственно-оперативная группа из районного отделения милиции и судмедэксперт, которого районные милиционеры захватили из городского морга. На другой приехал сам районный прокурор и его следователь.
Полный прокурор с трудом выбрался из машины, подошел и поздоровался с Нечаевым.
– Что тут, Сергей Иванович?
– тонким голосом поинтересовался прокурор.