Младенцы Медника
Шрифт:
– Опасное, - согласился Примус.
– Но игра того стоит. Заполучить Младенца даже с матерью, с рождения подвергнуть его соответствующей идеологической обработке… Да он же в клочья любого потенциального противника разнесет!
– Ребята, вы о чем?
– негромко спросил Нечаев.
– Вы только вдумайтесь, о Ком вы так говорите! Только вдумайтесь! Не боитесь, что Он вас самих по кочкам разнесет?
– А я вне его юрисдикции, - гордо сказал Примус.
– Я в Бога не верю!
– Свалилось на бедную Россию, - не обращая внимания на последние слова оперуполномоченного, прокомментировал Нечаев.
– Сначала перестройка,
– Это ненадолго, - сказал Калгин.
– Они все разъедутся в самом ближайшем будущем. Ну, может, один останется. Сережа, ты не прав, это обрушилось не на Россию, это обрушилось на весь мир! Чертов Медник! Ну, почему он не подумал о последствиях?
Некоторое время все трое молчали.
– А может, оно и к лучшему?
– неуверенно сказал Примус.
– Может, ничего страшного не случилось? Вдруг все изменится в хорошую сторону? И потом… мы ведь все равно ничего не сможем сделать, правильно?
– Главное, чтобы они не слушали людских молитв, - вздохнул Нечаев.
– Начнут слушать, тут-то нам всем и хана. Мы ведь такого нажелаем!..
– …удивительное и чудесное, - сообщил диктор новостей.
– Тысячи сирийцев, проживающих на побережье, вдруг обрели неожиданную способность ходить по воде. Жители приморских городов Сирии с удовольствием демонстрируют открывшиеся способности многочисленным туристам со всего мира…
– Началось, началось, - нервно повторил Калгин.
– А я бы хотел научиться ходить по воде, - разглядывая папку с оперативно-розыскными материалами, лежащую перед ним, сообщил Примус.
– Даже удобно, когда на дачу едешь, речной трамвайчик иногда по сорок минут ждать приходится, а тут собрался и пошел по воде. И добираться в три раза короче, чем транспортом.
– Коля, - вздохнул Калгин.
– Думай, что говоришь!
– Так ведь все равно мы ничего сделать не можем!
– Это верно, - кивнул Нечаев.
– Сделать мы ничего не можем. Только ждать и смотреть, как оно все обернется.
Утром, когда они с Калгиным вышли из дома, Нечаев поднял голову и посмотрел на небо.
В медленно разгорающихся и набирающих свет небесах виднелись шесть звезд, образующих правильную окружность. Именно о них наперебой сообщали все средства массовой информации. Кто-то видел во вспыхнувших звездах сигнал разумных существ, астрономы утверждали, что шесть сверхновых просто не могли вспыхнуть одновременно в одном месте, попы видели в этом тайный знак, предсказанный давным-давно, но и их смущало и озадачивало количество высыпавших в одночасье звезд. И только они трое знали, что происходит на самом деле. Впрочем, нет - почти всё знали Второй Пророк Церкви Единого Бога Гонтарь, начальник службы его безопасности Постников и кандидат биологических наук Гнатюк, но Нечаев сомневался, что такое положение дел протянется длительный срок.
Сейчас они с Калгиным сидели в кабинете Нечаева и смотрели, как Примус, ловко орудуя кривой хирургической иглой, шьет толстыми белыми нитками оперативно-поисковое дело.
– Помалкивать надо, - сказал Калган.
– Ну, напугаем мы народ, дальше-то что? С ними все равно никто ничего поделать не сможет! Значит так, Сергей Иванович, сворачиваться надо, засиделся я у вас. Время к концу света, пора подниматься на крыло.
– Иваныч, так я пойду?
– спросил Примус, вставая из-за стола и протягивая оформленную папку
– Иди, - сказал Нечаев.
– Иди, Коля.
– Кстати, Николай, - остановил опера Калгин.
– А почему тебя Примусом прозвали? Все вокруг - Примус, Примус…
– Так, - смущенно сказал Евграфов.
– Давно это уже было. У нас занятие по изучению приказов и указаний МВД было. Ну, начальнику показалось, что я с соседями разговариваю, поднял меня, отчитывать начал. А я ему говорю: «За что, Владимир Иваныч? Сижу спокойно, никого не трогаю, примус починяю»… Ну, с тех пор и пошло…
Он вышел из кабинета начальника, прошел к себе, сел за стол и, воровато оглянувшись на дверь, подняв телефонную трубку, стал набирать номер.
– Вика, привет, - сказал он, прикрывая трубку ладонью.
– «Хванчкару» хочешь? А конфеты «Рафаэлло»?.. А меня?..
– Ну, не в вине счастье, - рассудительно сказали на другом конце провода, - без конфет я тоже могла бы обойтись, а вот то, что ты предложил на третье… Ты же знаешь, не могу отказаться от сладкого. Слушай, Колька, я ведь и располнеть могу! Как ты будешь объяснять жене, что у тебя вдруг появилась внебрачная дочка?
– Времени достаточно, чтобы придумать что-нибудь умное, - нетерпеливо сказал Примус.
– Все-таки девять месяцев - не один день. Так что?
– О, господи!
– засмеялась Вика.
– Конечно же, приезжай. И «Хванчкару» свою захвати, о конфетах я уж не говорю!
Глава четвертая
Шесть звезд, образуя правильную окружность, все еще горели над миром.
Они были видны всю ночь, от заката до рассвета, они светили нагло и невероятно, опрокидывая все представления о вечности, космосе и звездных светилах. О них спорили, о них говорили, их свет вызывал дикие предположения, так же далекие от истинности происходящего, как представления Птолемея об устройстве Вселенной.
Небо манило и пугало новыми звездами, которые открывались глазам астрономов ежедневно, словно черная тьма космоса покрылась серебристыми мигающими язвочками, от которых не было спасения. Стала медно-красной Луна, она словно придвинулась ближе к Земле, она пугала округлостью своих чудовищных боков, вздымала в океане многометровые волны, и на страны, что были близки к океанам и южным морям, накатывались цунами, ежедневно разрушая дома и унося в морские глубины людей. Словно чудовищные челюсти, волны перемалывали земляной пирог, принося вместо унесенных плодородных земель белый океанский песок, в котором сверкали золотые улитки и раковины, но до них уже никому не было дела - мертвый богач ничем не лучше живого нищего, живому нечего тратить, мертвому тратить некогда.
Начальник личной охраны Второго Пророка Постников был найден в номере одной из московских гостиниц при обстоятельствах, не исключающих самоубийство.
Это случилось за неделю до того, как Второй Пророк скоропостижно скончался в своей резиденции. Обыкновенная история - инсульт, недолгие муки и торжеств единые похороны, какие только могут случиться у того, в кого верила паства. Их показывала мировая телекоммуникационная сеть.
«Мы хороним не человека, - сказал Первый Пророк в траурной речи.
– Мы хороним святого, прикоснувшегося к скрижалям истины и света, мы провожаем в последний заоблачный путь истинно верующего, который стремится к встрече с Создателем».