Младший наследник. Том 2
Шрифт:
Пластмассовые фигурки… с драгоценностями? Не знаю и знать не хочу, о чём речь.
— Ты можешь не платить, если не хочешь. Это твои деньги, — вздохнул я.
— Ага, конечно, — фыркнула Мария. — А чего я тогда сюда приехала? Да многие вещи могут обойтись куда дороже, чем это несчастное восстановление души. Ну спросит отец — так и скажу, крупная покупка. Все время от времени их совершают.
…может, мне сложно это принять, потому что я родился в крестьянской семье? Сколько бы лет мне ни было, всё продолжаю смотреть на этих богатеев с недоумением. И никакой
Хотя, задолжать столько денег — тоже звучит ужасно. Но тут душа Сабуро на кону. Ну не плюнуть же мне на неё?
— Ладно, если уж ты так уверена, то я позволю себе занять у тебя такие деньги. Куда я денусь?
— Правильно, ну куда ты без меня? — самодовольно отозвалась Вяземская. Затем она снова вернулась к китаянке. — Ну и что, где взять этот сосуд?
— На рынке Фухао, — с готовностью отозвалась она. — Вы легко его найдёте — в Даюе. Аккурат у шестого кольца. На въезде в город будет ритуальный магазин — там он один, не перепутаете. У владельца и спросите, как доехать до рынка. А там уж найдёте всё — владелец рынка имеет связи, так что торговлю никто не контролирует. Вы только помните: о Фухао все знают, но вслух о нём просто так не говорят.
— Отлично, — ответила Мария. — Как мы можем связаться с вами, когда получим сосуд?
— О, просто позвоните мне, — улыбнулась женщина. Она взяла визитку со стойки и протянула Марии. — Я отвечу в любое время, госпожа.
— Лучше бы это и правда было так, — произнесла Мария с ноткой высокомерия. — До встречи…
— Ву Цюань, — ответила китаянка. — А вы?
— Зовите меня Мария.
Девушка распрощалась с китаянкой, и мы отправились в сторону выхода. Тогда она коротко пересказала мне разговор: нам нужно самостоятельно купить сосуд для души Сабуро на каком-то легально-нелегальном рынке, и только тогда Ву Цюань возьмётся за заказ.
«Всего-то съездить на рынок, туда и обратно — дел осталось всего ничего,» — с этой мыслью я почувствовал невероятное облегчение.
Глава 4
Оказавшись на улице, Мария в замешательстве застыла. Она не торопилась садиться в машину — её взгляд скользнул по охранникам, и она напряжённо спросила:
— Где ещё один?
— Отвечайте, — твёрдо сказал лысый позади неё, тот что был менее сговорчивым и смотрел на всех вокруг с таким безразличием и усталостью, что я даже чувствую некоторою солидарность.
Один из тех, кто остался на улице, вышел вперёд и сказал:
— Он отлучился. Мы слышали отдалённый крик, и он принял решение узнать причину. Мы решили не догонять его,
Лысый на секунду нахмурился, но быстро вернул лицу его обычное состояние.
— Ушёл? Да как можно действовать без дозволения? — пробурчала Мария. — Живо притащите его! А что с рацией?
— По рации не отвечает, княжна.
Наконец лысый не выдержал и потёр переносицу.
— Зря взяли новобранца. Феде всего двадцать два, пустота в голове, — выразил его мысли сговорчивый, тот, что переводил мне разговоры в борделе.
Лысый шикнул на него.
— Прохор! Не болтать. Фёдор будет наказан, княжна. Вы слышали приказ! Живо тащите его!
Охранники тут отправились куда-то за угол — вероятно, видели, куда ушёл этот их Федя. Что в Оясиме имена странные, что у них в Российской империи. Мозг сломается запоминать.
Прохор и лысый (как его звать-то? Уже считай знакомый — куда не выйдем, всегда сопровождает Марию) остались рядом с нами, пока остальные разыскивали этого многострадального Фёдора. Наконец из-под пиджака лысого раздался голос одного из охранников.
О, так вот так выглядит эта рация.
— Фёдор мёртв! Точно не сказать, но не похоже, что дело рук человека. Прямо сейчас нечисти нет.
— Чёрт, — выдохнула Мария. — Они же говорили, что тут злой дух. Ну вот он и выкосил первого.
От досады она топнула ногой и хмуро глянула на лысого.
— Я хочу взглянуть. И нужно, чтобы кто-нибудь сообщил этим монахам. Они нам помогли, и мы им поможем.
— Княжна, ваш отец этого не одобрит.
— А его здесь нет! — рявкнула она. — Я тоже совершенствуюсь, я должна рано или поздно начать истреблять демонов. Идём, я же не стеклянная!
Лысому пришлось согласиться под тихое хихиканье Прохора. Последнего ситуация явно не беспокоила — помер этот Федя, а ему и плевать. Будто не в одном коллективе работали.
Что ж, они знали, на что идут. Тут не только лысый — да все, кроме Фёдора, относятся к этому, как к норме. Мол, ушёл и нарушил приказ — его проблемы, да и всё тут.
Мы обогнули бордель, проходя между ним и другим зданием, потом скользнули в какой-то грязный переулок и наконец оказались перед тупиком. Там и стояли трое охранников — одному из них лысый что-то прошептал, и тот направился обратно в сторону борделя (вероятно, на поиски монахов), а остальные встали прямо, будто палки проглотили, и настоятельно попросили Марию отойти за угол и не смотреть. Оказались они аккурат перед ней, и она тут же попыталась их обойти, но встретила сопротивление.
— Не стоит, княжна. Нехорошая картина, — сказал один из них.
— Дело говорит, — отозвался Прохор, уже нагнувшись над телом Феди — его было сложно не заметить, учитывая то, что и в рост и в ширь он был немаленький и валялся посреди дороги весьма красочно.
— Что это ещё значит — не стоит? — прорычала Мария. — Будете вы мне ещё указывать. Ну-ка разошлись!
Она тут же распихала их — конечно же, сопротивления не было, и охранники позволили девушке увидеть всю картину. А вместе с ней и мне.