Младший научный сотрудник
Шрифт:
Я оглянулся и увидел залежи трудноидентифицирумого железа.
— Вот это что ли? — поднял я кусок железа с торчащими проводами?
— Да хотя бы и это — называется Электроника-60… втыкай вон тот разъем из него в крейт-контроллер…
— Ээээ, — остановил её я, — куда?
— 24 и 25 станция у крейта КАМАК это крейт-контроллер, — пояснила она, как тупому, мне. — Вон шлейф, вот разъёмы, дальше объяснять надо?
Я немного обиделся и воткнул то, что мне было сказано, без слов.
— А дальше что?
— Дальше подсоединяй дисплей, вот сюда, — и она показала куда, — включай машинку и это… программульку надо бы маленькую, в ассемблере, — пояснила она.
— Ээээ, — вторично встал в тупик я, — в чём?
— Блин, чему вас там в политехе-то учат? — спросила она, — ассемблер это язык низкого уровня, для PDP свой, для IBM немного другой.
— Ясно, — скорбно сдвинул брови я, — а не поможешь мне эту программульку задвинуть? А то я после политеха с трудом воспринимаю такие сложные слова.
Оленька пожала плечами и быстренько накатала мне эту программу, справившись предварительно, в какой порт я воткнул свою схему и что там с системой команд. А далее она отодвинулась на своё место, тоже не желая, видимо, форсировать отношения, а я сел с осциллографом замерять работу микросхем. Но долго мне просидеть не пришлось — через полчаса буквально на наши антресоли поднялся некто в сиреневом свитере и трубным голосом провозгласил:
— Ну кто тут у вас за наборами едет? Машина пришла.
Через полминуты оживлённых переговоров выяснилось, что сегодня день, когда ИППановцам выдают продуктовые наборы за август, и ехать за ними очередь нашего отдела.
— Камак пусть и едет, — сразу же сориентировался Коля, — он самый молодой, ему и дорога в гастроном.
Гастроном
— Двоих надо, — уточнил сиреневый свитер.
— Тогда пусть Аскольд ещё с ним, — добавил начальник Бессмертнов, — всё равно у него особой работы нет.
Из глубин антресоли выдвинулся этот самый Аскольд, чуть старше меня, кудрявый и с очень нехорошим взглядом.
— Я не против, — сказал он, — пошли что ли, Камак, — видимо он уже был в курсе присвоенной мне кликухи.
— Пошли, — согласился я, на второй день работы спорить с начальством себе дороже. — А сколько эти наборы весят-то?
— Кило на брата, всего в ИПП около тысячи сотрудников, итого тонна, — пояснил сиреневый.
— Аскольд, — протянул мне руку новоявленный напарник.
— Камак, — ответил я, но тут же поправился, — то есть Петя. Ты тут давно работаешь?
— Второй год, — ответил он мне. — Скоро дембель.
Я непонимающе посмотрел на него, тогда он пояснил:
— Шутка. Тут все шутят. Пошли, машина ждать не будет.
Нам выделили для перевозки наборов видавший виды ГАЗ-53 с бортовым кузовом. Мы поздоровались с водилой, Аскольд для порядка спросил, куда поедем (оказалось, что на площадь Свободы). А далее мы запрыгнули в кузов и затряслись по булыжной мостовой — вот прикиньте, в этом Нижнереченске и такие улицы остались.
— Вылезай, — сказал водитель, притормозив у заднего крыльца магазина, как я успел заметить, назывался он «Гастроном №3 Нижнереченского горпищеторга».
Мы и выпрыгнули на землю размять затёкшие в дороге ноги и успокоить сотрясенные на брусчатке мозги.
— Из ИППАНа? — строго спросила нас продавщица в белом халате?
— Из него, — ответил Аскольд.
— Документы привезли?
— А как же, — и он протянул ей два листочка со списком и с сиротливой печатью в углу.
Продавщица ознакомилась с ними и махнула нам рукой, следуйте, мол, за мной. Мы и проследовали в подсобку, где с одного края высились до потолка батоны варёной колбасы, а с другого была сборная солянка из другого дефицита.
— Берёте колбасу, складываете в эти мешки и таскаете в кузов, — строго сказала она нам обоим, — в мешок по 10 батонов, всего 55 мешков. Лишнего не класть, больше ничего здесь не трогать — я проверю, — добавила она командным голосом, — если чего-то недосчитаюсь, пеняйте на себя.
— Больно надо-то, — проворчал Аскольд, а я благоразумно промолчал.
Следующие полчаса мы были заняты погрузкой и перетаскиванием колбасы любительской ГОСТ 23670-79 по 2 рубля 90 копеек за кило, как следовало и наклеенных на батонах бумажек. Так-то её в свободной продаже по этой цене никогда не было, надо было ловить или связи иметь, но в магазине типа «кооп» она вполне свободно лежала по шесть рублей.
— Перекур, — сказал через полчаса Аскольд и достал пачку сигарет «Союз-Аполлон», — замудохался я что-то.
— Я не курю, — ответил я, когда он предложил мне сигаретку, — как-то не сложилось.
— Моё дело предложить, — убрал он пачку в карман. — Значит, только что политех закончил?
— Ну да, неделю назад диплом выдали, — ответил я.
— А как в ИПП попал?
— Распределили, — отговорился я.
— Ну-ну, — усмехнулся он, — к нам просто так не распределяют — знакомые поди какие-нибудь посодействовали…
— Ну был один звонок откуда надо, — быстро соврал я, чтобы отвязаться, — а ты сам-то как сюда попал?
— Это отдельная история, — затушил он бычок, — потом как-нибудь расскажу. Давай с колбасой для начала закончим.
И мы продолжили физические упражнения с любительской колбасой. Запах, если честно, от неё стоял в воздухе не очень приятный — там наверняка пара батонов сгнило, пока они в этом штабеле лежали. Перетащили последний мешок, тут появилась директорша.
— Молодцы, быстро управились, — сказала она, пересчитав мешки, а потом прикинув на глаз высоту оставшейся кучи. — Лишнего ничего не взяли?