Млечный Путь, 2012 № 03 (3)
Шрифт:
Он знал, что Анна его тоже не выносит. Они были совершенно разными людьми — из разных кругов и социальных групп. Анна — ученый с мировым именем и пустыми карманами, и Джон-Грей Саллер — богатый принц. Анна терпела Джона из-за его денег, Джон терпел Анну из-за её ума. Ещё была Ева, которая умело сглаживала отношения между своим мужем и своей сестрой.
— Сегодня я проснулся, — медленно сказал Грей, — и понял, что потерял жизнь. Я заставил себя приехать сюда, но, честно говоря, думать не могу о работе.
— Тогда поезжай домой, — ледяным голосом ответила Анна.
— Не могу. Там все напоминает о Еве и…
Он устало
— Господи, как ужасно.
— Хватит, Джон, — резко произнесла Анна. — Я сыта по горло твоей скорбью. Возьми же себя в руки.
— Сухарь! — прошипел внезапно он, наливаясь яростью. — Ева для тебя ничего не значила! Ты ревновала её ко мне, к своей работе, к её успеху и к моим деньгам, которыми она могла свободно пользоваться!
Анна чуть слышно ахнула от злости, и мгновенно её лицо стало розовым, некрасивым, она скрипнула зубами и изо всех сил сжала пальцами стопку бумаг, безжалостно комкая их… Минуту она тяжело дышала, тигриными глазами обжигая Грея, а потом неожиданно сглотнула с усилием и тихо прошептала:
— Прости, Джон, прости меня! Я знаю, как тебе плохо! Прости.
Он тут же успокоился и уже более миролюбиво ответил:
— Мы все расстроены безвременной кончиной Евы, но надо оставаться людьми.
— Вот именно, — кивнула Анна и как-то странно блеснула глазами.
Джон-Грей подождал несколько секунд, давая Анне время успокоиться, а потом протянул руку к её бумагам:
— Ну, ладно, что там у тебя срочного?
— Три дня назад, перед… — она хотела сказать «перед кончиной», но осеклась, — перед отъездом, Ева подписала разрешение на начало новой серии опытов. Генный материал к тому времени был готов. Она его одобрила. Мы ждали только твоего согласия.
— Новый генный материал? — спросил Грей, рассматривая бумаги и с трудом разбирая ужасный почерк Анны. Неужели нельзя писать крупнее и аккуратнее?
— Новый, — подтвердила Анна.
— Почему? Кажется, у нас была вынесена на обсуждение ученого совета и одобрена структура генмата. В чем же дело?
Анна села в кресло напротив Саллера. Ему опять пришлось смотреть на дьявольски умное лицо и сожалеть, что он когда-то уступил просьбам жены и взял Анну в свою компанию.
— Джон, структуру никто не одобрил, — сказала Анна. — Первоначальной идеей было вырастить солдата, биологическую машину для военных. Первые же опыты показали, что у всех искусственно выращенных образцов уровень подсознательного страха превышает все мыслимые показатели. Страх блокирует способность обучаться. О том, чтобы такой продукт предлагать министерству обороны, не могло быть и речи. Инстинкты у образцов превалировали над внушаемыми знаниями. Ева сказала, что мы должны начать с того, чтобы вырастить существо, вообще способное взрослеть и обучаться.
Грей постучал пальцами по бумагам.
— И что же это за генный материал? — спросил он. — Чей он?
— Ну-у, — протянула Анна. — Мозаика. Как всегда.
Он повернулся вместе с креслом к огромному окну за спиной. С высоты пятнадцатого этажа открывался чудный вид на город — сплошь красные черепичные крыши, серебристые ленты дорог, голубые пятна бассейнов во дворах…
Ни о чем не могу думать, пожаловался он сам себе. Ну просто пустая голова… Ева, Ева… Как ты могла бросить меня одного в этом сером мире?
Анна кашлянула нетерпеливо.
Он резко повернулся к ней.
— Значит, так… — сказал
— Что? — словно нехотя переспросила Анна.
— Мы воссоздадим Еву, — сказал он, загораясь идеей. — Да, да… В память о Еве… Клон, способный совершенствовать себя. И будет он — Евой.
— Джо-он, — угрожающе протянула Анна, сверкнув глазами. — Ты понимаешь, что предлагаешь?
— Я не предлагаю, милая моя, — он оперся локтями о крышку полированного стола и приблизил лицо к Анне, которая внезапно побелела, как мел. — Я приказываю. Ты создашь мне Еву. Заново. Такую же.
— Джон! — закричала Анна, покрываясь красными пятнами. Она опять стала некрасивой и старой. — Это опыт, Джон. Это эксперимент. Мы клонируем человека не для прихоти богатенького мерзавца, а ради человечества!
— Богатенький мерзавец, — сказал Грей достаточно спокойно, — платит тебе зарплату. И довольно высокую зарплату. Тебе и всем твоим бездельникам, этим ученым. Пока ты работаешь здесь, будешь делать то, что я приказываю!
Он на миг испугался, что она бросит ему в лицо презрительное «фи», развернется и уйдет, оставив его с умирающей мечтой. Он уже подался вперед, ожидая этого, но Анна, вспыхнув после его слов, внезапно холодным и мерзким голосом ответила:
— Да, сэр. Конечно, сэр. Ваши деньги — ваши идеи, сэр. Ещё указания?
Он расслабленно упал на спинку кресла, с трудом сдерживая взволнованное дыхание.
— Средств не жалеть. Мне докладывать о результатах ежечасно.
Она развернулась на каблуках и пошла к двери, чуть покачиваясь. Ещё до того, как хлопнула дверь, он услышал её шипение. Чудовище — вот что она прошипела.
Змея, подумал ей вслед Грей.
И сразу же забыл о ней. Повернувшись к окну, он устремил взгляд в облака и вдруг со всей ясностью представил себе лицо Евы — её ангельской красоты лицо, всегда смеющиеся глаза, пышную корону из каштановых волос, которые она каждое утро старательно укладывала перед зеркалом, но которые подчиняться шпилькам и заколкам никак не желали, и уже через полчаса выбивались прелестными завитками из прически и падали на длинную тонкую шею… Он вспомнил последнюю их случайную ссору в день её гибели. Из-за чего они тогда поругались? И вспомнить-то сложно. Ах, Ева, если бы ты могла сейчас представить себе, как мало значит вся эта работа, когда нет тебя рядом… Клоны. Что клоны? Что может целая армия их без тебя? Сожги их, растопчи, утопи, разрежь на кусочки — они всего лишь куклы, подобия людей, марионетки без памяти, без прошлого и будущего. Для них есть только настоящее; и не могут они любить, как любят люди, и не могут ненавидеть, и радоваться, и удивляться. Их надо воспитывать, как детей, впихивая в головы целые тома знаний.
Но я верну тебя, подумал он. Ты выйдешь из инкубатора с чистой головой, и я смогу вернуть тебя в свою жизнь. Я напишу сценарий твоей прошлой жизни, и ты примешь его, потому это твоя реальная прошлая жизнь, где было всё — и наша встреча, и наша безумная любовь, и компания, построенная на костях мертвых лабораторий. Я верну тебя любой ценой, потому что ты, Ева, — часть меня, ты мой орган, мое сердце, и пусть даже будешь ты искусственным сердцем, но и в нем я нуждаюсь, потому что не могу жить без маленького моторчика в груди, сгорающего от страстей земных.