Млечный Путь: Рассвет Башни Мрака
Шрифт:
Ли ни на секунду не сомневался и не разочаровывался в своём учителе. Даже когда за три дня до своей казни Джон признался, что он был соперником Нью-Йорка и всё время работал под прикрытием, Ли только всё сильнее полюбил образ своего героя – человека, который за свои идеалы, за свой народ шёл до самого конца.
Такая реакция Ли сильно тронула Джона. В момент откровения в нём бушевала тревога быть преданным новым другом. Но потом наступило спокойствие, смирение. Он осознал, что не ошибался на счёт ли.
Всё было хорошо. Вот только со дня на день Джона уже должны были казнить. Да и казнь доброго и отзывчивого Ли тоже была не за горами. Снова дорогие Джону люди были
Завтра вечером Джона ждала смертная казнь. Он лежал на койке в мрачной комнате и всматривался в потолок.
– В Млечном Пути столько райских планет с чистым воздухом и красивой природой, а я вынужден сгнивать в стенах этой вонючей тюрьмы! – послышался безнадёжный голос Джона в тёмной пустоте.
7
25 ноября. 13:51.
На правой койке, укутавшись под тоненькое покрывало, зажмурив глаза, бесшумно плакал такой же беспомощный, как и в первый день своего прибивания в тюрьме, заключённый номер СИ-780234. Он понимал, что вскоре останется один в этих стенах.
В камеру зашли двое тюремных служащих. Джон и Ли синхронно уселись на койки. Они молча смотрели друг на друга. Лидиец встал и сделал два шага к надзирателям. Он остановился.
За спиной Джона стояли двое тюремщиков. Джон посмотрел на своего приятеля в последний раз. Они крепко обняли друг друга. Джон давал себе отчет, как это прощание только усиливает их боль. Он отпустил Ли и спешно покинул камеру. Включились лазерные решётки. Ли остался в одиночестве.
Джона вели по белому, как снег коридору. Не так он видел свою смерть, когда шёл против нью-йоркской армии. Он ждал смерти на просторах пустыни, в крови и грязи, пылю покрытой одежде, и с каплями пота, скользящими по всему телу под шестидесятиградусную жару. Он представлял муки, боль и крики, разбросанные по периметру конечности своих и чужих, лужи свежепролитой крови и вопли. Миллионы беспомощных воплей. Белый коридор и капсула для заморозки – не то, чего желал Джон. В такой смерти героизма нет!
Джон сидел за столом и смотрел на вкусные блюда перед собой – его до заморозки повели в столовую. Надзиратели всё ещё стояли за спиной, но Джон их не замечал, как и еду. Мысленно он уже был в той капсуле, где ему суждено было заморозиться.
Джона проводили до дверей лифта. Он стоял там молча. Вскоре к нему подвели ещё двоих людей в оранжевой тюремной униформе. Они встали по обе стороны Джона. Он повернул голову направо. Рядом стояла красивая девушка среднего роста и с рыжими волосами, достающих до плеч. Вогнутое переносье девушки на секунду позволило Джону разглядеть в ней Джейн.
“А ведь и вправду! Ка же они похожи. Вот если бы ещё волосы были тёмные!”.
Наверно пристальный взгляд Джона не приглянулся девушке, которая повернула голову и угрожающе посмотрела на него. Джон увидел её глаза. Они были карими.
“Эта заключённая ни разу не похожа на мою Джейн!”.
Джон опустил голову, девушка повернула голову обратно.
На сей раз Джона заинтересовала персона третьего арестанта. Не поворачивая головы, Джон краем глаза рассматривал его. Это был непримечательный молодой мужчина, на самую малость ниже него самого. Мёртвым и пустым взглядом этот заключенный смотрел на белую стену перед собой, лишь изредка моргая. Крепкое телосложение, прямая осанка, ноги, расставленные на ширине плеч, и равномерное дыхание выдавали в нём человека с военной подготовкой. Но смотря на его ухоженное лицо, лишённое морщин, голубые глаза и светлые волосы, Джон отказывался верить в такой гламурный образ солдата, которым обычно по телевидению пудрили мозги молодых людей, что рвались в новобранцы. И в чем же предназначение завербованного таким образом солдата? Правильно, стать пушечным мясом в руках вышепоставленного командования.
И тут Джон увидел номер на правой стороне груди блондина. Видно было только несколько первых знаков, но и этого хватило Джону, чтобы понять, кто стоит рядом с ним.
“А-0014..”. Остальное додумать было несложно. Несомненно, рядом с Джоном стоял заключённый, о котором говорили все. Тот, кого никто в лицо не видел. Тот, кто провёл всё своё заключение в одиночной камере. Тот, кого ненавидели все в Нью-Йорке.
“Что же такого натворил этот парень? С виду не сказать, что он изверг. Или же внешность обманчива, как говорит старая мудрость?”. Все эти мысли Джона сразу же улетучились, когда двери лифта открылись.
Заключённые вошли в лифт. Двери захлопнулись. Трое заключённых молча стояли в белом, сильно освещённом узком помещении и поднимались на морозильный этаж.
В голове у Джона всё ещё крутилась картина капсулы заморозки.
Лифт остановился. Двери открылись. Заключённые вышли к ждущим их надзирателям. Двух других повели в комнату ожидания, а Джона к кулисам. Стоя там за ширмой, Джон слушал громкий и возбуждённый голос ведущего. Донеслись аплодисменты.
– Снимите одежду, сэр! – велел один из надзирателей Джону.
Наручники с Джона сняли, и он послушно принялся выполнять приказ.
– А теперь встречайте, первый из наших сегодняшних героев! – прозвучал на всё помещение голос ведущего.
Джона пронзило сильное освещение. Он прикрыл глаза и только так заметил, что прожекторы нацелены на него, в то время как остальная студия была в темноте.
– Проходите, Джон! Прошу! – звал его ведущий.
Джон раньше видел передачу “По заслугам” по субботам в прайм-тайм, сразу после реалити-шоу “На что готов ТЫ?”, где герои выполняли самые мерзкие задания, чтобы получить гражданство Нью-Йорка. Бешеная популярность и абсолютная аморальность этих шоу, да и остального контента телеканалов, сильно раздражала Джона ещё в те временя, когда он был вынужден жить в Нью-Йорке, чтобы суметь попасть в армию. А сейчас он сам стал одним из героев подобной передачи и увлекал миллионы зрителей, слившихся со своими ультраудобными диванами и креслами; пропахших алкоголем, сойлом, потом и мерзким запахом; толстых и отупевших, главной целью которых было желание успеть подписаться на новые серии рейтинговых реалити-шоу и доставку самой вкусной продукции производителей сладких или, ещё лучше, жирных продуктов, которые так и манят своим ароматом, привлекательным видом, насыщенным вкусом и мягкой, хрустящей корочкой. Джон был пилюлей для подавления их голода. Ненасытное потребительское псевдообщество, а на деле – сборище охотно раздающих корпорациям и властям свои деньги деградантов, готово было поглотить очередную дозу визуального наркотика.
Голый Джон стоял уже на освещённой сцене перед публикой.
Ведущий вдохновлённо говорил что-то зрителям, но внимание Джона было приковано к другому – он смотрел на приближающуюся капсулу. С другой стороны сцены механизированный аппарат скользил к центру сцены. Зал прогремел овациями. К публике вышел человек в белом халате.
– Встречайте доктора Байрона! – величественно произнёс ведущий.
Джон видел доктора Байрона и в прежних сериях программы. Казалось, этот старый доктор во все времена проводил смертные казни. Не зря молчаливый, но колоритный мужчина был любимчиком публики.