Мне приснилось лондонское небо. В поисках мистера Дарси
Шрифт:
«Ничего, завтра утром начнётся колледж, поеду и выясню на месте, что и как делается в этом городе, – решила она для себя. – Наверняка, в Лондоне есть что-то помимо арабских базаров и похотливых взглядов».
После десятичасового рабочего дня, когда Арина уже рассчитывала получить свои первые заработанные фунты из расчёта четыре фунта в час, как Ахмед упомянул с утра, он заявил, что первый день не считается, так как он работал наравне с ней и проводил необходимый тренинг. Возможно, ему придётся поработать с ней ещё два дня, прежде чем её можно оставить на лотке одну.
– У меня завтра начинается колледж. Я могу работать только после обеда, – заявила Арина. – А сегодня я работала десять часов и хочу получить свои деньги. – Она хотела сказать, что для того, чтобы паковать фрукты в пакеты и подавать их покупателю, тренинг не нужен, но не хватило английского. Поэтому молча насупившись, она ждала, когда Ахмет расплатится. Ахмед хищно усмехнулся и прищурил глаза.
– Медовая моя, ты даже не знаешь названия фруктов, – очень медленно сказал он. – Конечно, тебе нужен тренинг. Ты первый день в Лондоне, ничего не знаешь, ничего не умеешь, по-английски не говоришь, тебе нужен очень хороший тренинг. И если рядом с тобой будет хороший учитель, ты всему научишься очень быстро, – и он беззастенчиво провёл рукой по её груди. Она оттолкнула его руку порывистым брезгливым жестом.
– Дайте мне мои деньги, – жёстко сказала Арина, глядя в его блестящие от вожделения глаза. – Я работала весь день и хочу мои деньги.
– Сколько? – спросил Ахмед, откровенно пялясь на её грудь. – Двадцать фунтов? Двадцать пять?
– Я работала десять часов, я хочу получить сорок фунтов, как ты обещал утром. Ты сказал, что заплатишь мне сорок фунтов за день работы.
– Сорок фунтов? – притворно удивился Ахмед. – Дорого, очень дорого. День работы? День ещё не закончился. Я приду в твою комнату сегодня вечером, крошка. Если ты будешь хорошо себя вести, я заплачу тебе сорок фунтов. Но предупреждаю, чтобы получить сорок фунтов, белая потаскушка должна работать очень хорошо.
* * *Когда Арина ступила на Тауэрский мост, на Лондон уже опустилась ночь. Бросив взгляд на мутную воду Темзы, она ещё раз ужаснулась, почему вода знаменитой реки так грязна. «Вам Темзы мутная вода, а мне лишь в гости иногда», – вспомнились слова поэта из блогов. Поэт уехал из Лондона и завещал оставшимся любить этот город, потому что он так же, как Париж, «праздник, который всегда с тобой». Пока праздника не наблюдалось. Сбежав от домогательств Ахмеда, Арина надеялась переночевать на ближайшем железнодорожном вокзале, но в час ночи её оттуда согнали. Оказывается, в Лондоне вокзалы закрываются на ночь, поэтому не было даже смысла добираться до центральной станции Виктория, обозначенной во всех путеводителях. Зайдя в ближайшую гостиницу и выяснив, что номер стоит сто семьдесят фунтов за ночь, Арина порядком сникла. Спасибо, не сегодня.
Поникшая духом девушка села на последний автобус и добралась до Тауэрского моста. По какой-то причине ей отчаянно не везло в Лондоне, город не принимал её, он гнал её, как непрошенную гостью, и Арине стало казаться, что с городом, как с человеком, можно договориться по-хорошему. Она попыталась представить Лондон человеком. Как бы он выглядел? Определённо, мужчина. Немолодой, повидавший жизнь, но ещё крепкий, энергичный, жёсткий и целеустремлённый. Он не сентиментален, не тщеславен, как Париж, и ведёт честную игру. Он знает себе цену и не будет расшаркиваться перед каждым новичком. Его внимание не так просто завоевать, ибо повидал он на своём веку немало, но, как каждый мужчина, он не может остаться равнодушным к тому, кто искренне восхищается им. Даже если эта очередная восторженная девочка из провинции.
– Здравствуйте, Лондон, – сказала она негромко, – и оглянулась, не увидит ли кто и не сочтёт ли её за сумасшедшую. – Меня зовут Арина Бердяева. Я приехала из России и хочу провести здесь лето, если вы не возражаете. Я хочу выучить английский язык. Это великий язык, и вы, Лондон – великий город. Я знаю про вас очень много, я знаю всю вашу историю от высадки римлян до распада империи после Второй мировой войны, я знаю про чуму и про Великий пожар в 1666 году, после которого Кристофер Рэн отстроил город заново и возвёл Собор Святого Павла, я знаю про победу при Ватерлоо, в честь которой Нельсону поставили памятник на Трафальгарской площади, про Всемирную выставку искусств в Хрустальном дворце, который погорел в двадцатом веке, и про бомбёжки во время Второй мировой, я уверена, не каждый англичанин знает вас так хорошо. Я восхищаюсь вами. Я преодолела расстояние в пять тысяч километров, чтобы выразить вам своё восхищение. Я молодая и глупая девчонка, но я хочу учиться. Если вы позволите мне пожить здесь немного, я буду очень благодарна. Не гоните меня. Я пришла с миром.
Постояв немного и послушав сонные всплески волн, Арина спустилась с моста и побрела вдоль набережной. Ночная набережная была удивительно красива, вдоль реки тянулись тяжёлые литые фонари в форме королевских скипетров, а густая листва платанов сияла тёмно-синими ёлочными гирляндами. Подсвеченные здания вдоль реки были удивительно величественны и красивы. Как завороженная, Арина смотрела на них и думала, что она должна быть очень счастлива увидеть всю эту красоту. Внезапно ей стало очень весело. Приехать из захолустного Краснознамённого в столицу мира, стоять на берегу этой великой реки и чувствовать себя частью этого мира. Ей казалось, что договор на Тауэрском мосту был подписан обратной стороной. Лондон милостиво разрешил ей остаться. А когда она дошла до самого красивого здания в мире – британского Парламента – и Биг-Бен величественно проиграл колокольную мелодию и отбил два удара, Арина приняла решение рассматривать все невзгоды как часть своего путешествия в «другую реальность», воспринимать их как новые уроки, которые преподносит ей Жизнь, мужественно и с лёгким сердцем. В свете нового решения восход солнца, встреченный ею на берегу Темзы напротив Парламента, показался одним из самых грандиозных моментов её жизни.
Глава 9. Бедная родственница
В понедельник утром, наконец, Арина дозвонилась до троюродной сестры из телефона-автомата. Дашка сказала, что ездила на выходные к подруге в Плимут, а на телефоне села батарейка. По голосу трудно было сказать, обрадовалась Дашка её приезду или нет, но Арину это уже не волновало. Как бы ни был прекрасен рассвет на Темзе, ночевать на улице следующую ночь не хотелось.
– Ты знаешь, – промямлила Дашка. – Мы с мужем снимаем дом, но у нас только одна комната, в остальных жильцы живут. Спать можно только в кухне на полу, но я не уверена, что Серёжа обрадуется.
– Даша, я так отлично провела мои первые три ночи в Лондоне, что готова спать на полу с превеликим удовольствием. К тому же, мне нужно разобраться, что произошло с моим жильём, которое я оплатила вперёд, и найти колледж. После этого я, возможно, оставлю тебя в покое.
– Ладно, – Дашка тяжело вздохнула. – Серёжа возвращается только в среду вечером, поэтому можешь две ночи ночевать в моей комнате. Я тебе объясню, как доехать. В какой гостинице ты сейчас находишься? Где? Напротив Парламента? Не фига себе ты гостиницы выбираешь!
Дашка встретила её на автобусной остановке, утиной походкой пробираясь сквозь толпу и переваливая с боку на бок семимесячный живот.
«Почему родители говорили, что мы похожи? – удивилась Арина, разглядывая сестру издалека. – Я высокая и худая, Дашка маленькая и коренастая. Руки вон какие накачанные, грудь большая. Впрочем, может, это от беременности. Если только черты лица схожие, да и то, у меня немецкий нос, с горбинкой, а у неё русский, вздёрнутый. Характер, должно быть, вздорный… А вот взгляда у неё такого не было. Делового, цепкого, оценивающего. Наверное, это уже лондонское».