Мне приснилось лондонское небо. В поисках мистера Дарси
Шрифт:
«Будешь хоть у меня под присмотром, не везёт тебе в Лондоне, как я погляжу».
* * *Камран пересчитывал деньги на кассе и сокрушённо качал головой.
– Плохи дела, посетителей мало, у всех интернет дома, в кафе одни подростки ходят, а у них тоже денег нет, – бормотал он. – Почему сегодня женщина жаловалась, что ты факс ей не отправила? Я же три раза тебе показывал, как факсы посылать.
– Я не могла прочитать номер.
– Какой номер?
– Слушай, я думала те цифры, которые мы используем – арабские. Так нас учили в школе. Есть арабские и есть римские. А она какие-то закорючки нарисовала, я по-арабски не читаю.
– Это цифры такие, тоже арабские, только старые. Она других не знает, поэтому не могла тебе объяснить. Женщина неграмотная и по-английски не говорит. Она моей тёти подруга.
– Недавно приехала?
– Давно. Десять лет назад.
– И до сих пор не говорит по-английски? – изумилась Арина. – Как же она общается?
– С кем ей общаться? Дома муж, дети, внуки – всё по-арабски. Магазины арабские кругом, банки. Арабские женщины без дела по улицам не шляются, с посторонними людьми не болтают.
– Камран, ты говоришь по-русски? – неожиданно спросила Арина.
– Нет, не говоришь, – ответил Камран по-русски. – Жена русский, мама у жена русский, ребёнка русский. Он говоришь русский язык, а я не говоришь.
– Надо учить.
– Надо, – вздохнул Камран. – Я русский курс ходил, но нет время. Очень бизи.
– Как ты познакомился со своей женой? – Арина перешла на английский.
– В кафе. Она приехала в Лондон учить английский язык, ходила в твой колледж, здесь, на Эджвер-роуд, я встретил её в кафе. У неё подружка была очень красивая, и я пошёл познакомиться, но подружка не захотела со мной встречаться, а Яна захотела. Я только что начал этот бизнес, у меня были деньги, машина, квартира прямо здесь, на этой улице. Не зря меня отец Камраном назвал. Знаешь, что такое Камран? Счастливый, удачливый, успешный. Это я был тогда. Мы начали встречаться. Через два месяца она случайно забеременела.
– Случайно? – вскинула глаза Арина.
– Случайно, случайно, – повторил Камран. – Слово такое в английском. Означает «не нарочно, неожиданно, без предварительного планирования».
– Я поняла, – прикусила язык Арина. – Всегда путаю слова «случайно» и «нарочно» по-английски.
– Она оказалась беременная, и я на ней женился, потому что у неё виза заканчивалась, и надо было уезжать. Не мог же я отпустить её с моим ребёнком. А потом приехала её мама из Крыма нянчиться с младенцем, и мне пришлось спать у Намира, потому что в моей квартире не было места. Через два месяца я продал квартиру на Эджвер-роуд и купил побольше в третьей зоне. Теперь вот ездить далеко. Перестал каждый день бывать в кафе, бизнес пошёл на спад. Наверное, у меня имя поменялось.
– Ты всерьёз веришь в имена? – усмехнулась Арина.
– Уже нет. Моя мама верит. Абдул верит, над ним все смеются. Когда его называют Абдул, он всё время поправляет Абдул Акбар – такое у него полное имя. Абдул – означает раб, слуга, и само по себе звучит не очень. А Акбар – это всемогущий, к Аллаху обращаются Акбар. Вот и выходит, что Абдул Акбар – это слуга Всевышнего, а без Акбара – всего лишь прислуга, и он из-за этого очень сердится…
– А что означает Намир?
– Намир – это леопард, тигр, сильный и хитрый зверь. Только к нашему Намиру это не относится. Ему нравится изображать из себя тигра, но он давно уже утратил свои зубы.
Последние дни Намир стал появляться в кафе каждое утро. Арина пыталась выяснить, какова его роль в бизнесе, но многого не добилась. Он сказал, что Камран – сын его друга, и поэтому он ему помогает. В чём суть этой помощи, Арина не понимала, но довольно быстро привыкла к Намиру и сменам его настроения. Через несколько недель у них даже возникло некое подобие дружбы, и Арина недоумевала, почему так испугалась его во время их поездки на квартиру Ахмеда. Чем больше она работала в кафе, тем больше понимала, что нельзя всех равнять под одну гребёнку, и среди каждой национальности есть плохие и хорошие люди. Намир, например, взял над ней определённое шефство. Хотя, кто знает, может, если бы у неё не было мужа и двоих детей, этот патронаж принял был совсем другой характер.
Намир жил в соседнем дворе и открывал ей кафе по утрам. Больше он ничем особенно не занимался: разговаривал по мобильному, читал арабские газеты, браузил интернет. Иногда вступал в пространные разговоры с Ариной, каждый раз запутывая её ещё больше. Несовершенный русский язык и нежелание говорить ей всю правду или правду вообще с каждым днём нагоняли вокруг него всё больше тумана. Например, он сказал, что в те времена, когда Советский Союз оказывал поддержку странам третьего мира, он учился в Москве. У него была там русская женщина, одна главная, не считая бесчисленных интрижек, и она до сих пор его любит и всегда зовёт в гости, но почему-то последний раз он её видел пять лет назад. Заявил, что выучился на инженера в Москве, но никогда не работал по этой профессии. У него была квартира в самом центре Лондона, но при этом никакого видимого дохода. Он водил крутую машину, но экономил на одежде и подолгу торговался, покупая фрукты в соседнем ларьке. У него были замашки человека, привыкшего жить на широкую ногу, но при этом он регулярно таскал фунт-другой из кассы. В одиннадцать часов он отправлялся перекусить в арабское кафе по соседству и приносил Арине питту – пресную лепёшку с помидорами и сыром халуми. Обеды в городе не входили в бюджетный план девушки, поэтому она была очень благодарна за подобные знаки внимания. Широким жестом Намир предлагал ей напитки из холодильника на выбор.
– Бери-бери, – совал он ей в рюкзак баночку кока-колы. – Они её за полтора фунта продают, а покупают за двадцать пенсов.
– Ты с ума сошёл! Если Камран увидит у меня в рюкзаке кока-колу, он решит, что я воровка!
– Ничего он не решит, скажешь – Намир дал.
– Но ведь это же не твоё, – спорила Арина.
– Моё-не моё, я тут и так всё бесплатно делаю. Факсы посылаю, талончики на интернет продаю, двери открываю.
– Почему ты не работаешь?
– Не хочу и не работаю, – огрызался Намир. – У меня много других дел. В кино хожу, в ресторан. Вот если бы ты не была замужем, я бы тебя в ресторан пригласил. У тебя муж очень строгий?
– Строгий, – вздыхала Арина, продолжая начатую игру. В ресторан хотелось, но надо было держать марку.
– Скажи ему, пусть он тебе кредитную карту откроет.
– Зачем мне кредитная карта?
– Как зачем? Что тебе, ничего купить не хочется? Домой поедешь, девочкам своим подарки купишь.
– Отдавать потом надо.
– Не надо. Поедешь домой – скажешь, нету.
– В тюрьму посадят.
– Не посадят. Здесь за это в тюрьму не садят. Они только письма присылают. Если ты по этому адресу не живёшь уже – какая тебе разница? Где они потом тебя в твоей Литве искать будут?