Мне спустит шлюпку капитан
Шрифт:
– Яни! Привези мне один камушек, а? Пожалуйста, привези, а?
Как Аделаида любила получать подарки! Особенно когда кто-то уезжал в другой город! Она всегда ждала возвращения этого знакомого. Ей ужасно хотелось послушать из уст самого того, кто уезжал: что там? Как там, в другом городе?.. Что у них по-другому?.. Интересно, наверное? Какие там дома, люди? И ей всё время казалось, что в конце рассказа этот человек вынет что-то маленькое из кармана, значок, например, или сухие ягоды, или ракушку и скажет:
– А это, Аделаида, я привёз тебе!
И она обрадуется! И завизжит! И обнимет того, кто помнил о ней так далеко, в другом городе, и тоже ему подарит что-нибудь…
При чём здесь «деньги»?! Какие «деньги»?! Разве, чтоб привезти шишку из северного города, настоящую кедровую шишку, нужны деньги?! Или открытку за три копейки?..
Тогда Аделаида дала себе слово: «Когда я вырасту, и стану большой, и буду ездить, то обязательно, обязательно всем буду что-нибудь привозить! Даже чужим детям со двора! Хоть одну конфету, но привезу!»
– Так привезёшь, Янчик? Миленький…
Дядя Янис стал серьёзным и задумался:
– Кисочка моя! Знаешь, я тебе не только распилы агата привезу, но ещё и гранит и окаменевшее дерево!
Аделаида обалдела. И агат, и гранитное дерево, и всё это ей?!
Посмотрю я, как ты всё это через пограничную зону провезёшь! – мама долго не вмешивалась в разговор, даже не повторила про историю, но всё же не сдержалась. – Отнимут у тебя эти камни, скажут, что драгоценные, или ещё лучше – тебя арестуют!
Мама была права! Ах! Как она была права! Действительно: дядя жил в какой-то «приграничной зоне». Говорили, что там заканчивается Советский Союз и проходит граница с Турцией. Турки Аделаиде виделись чёрными, маленькими и злыми. Все усатые и все на одно лицо. Почти как все мужчины у них в городе, даже страшнее. Чтоб добраться до дяди, у которого чуть ли не через дорогу жили эти самые «турки», надо было дождаться от него вызова, потом идти в милицию за разрешением, потом с этим разрешением «доставать» билет в железнодорожной кассе, встав в очередь в шесть утра, а только потом долго с криком собирать вещи и ехать. В поезде ещё затемно их будил стук в дверь купе. Это были пограничники с автоматами. Они ходили по вагону с таким лицом, как будто все, кто едут в «пограничную зону», или уже вражеские шпионы, или готовятся ими стать. Они долго проверяют паспорта, какие-то «метрики» её с Сёмой. Слово «метрики» было очень противным и напомнило Аделаиде времена, когда мама с бабулей водили её в пошивочное ателье заказывать «терракотовый костюмчик». Костюмчик страшно кусался и с неё там «снимали мерки». Аделаида знала про проверку «метрик» и помнила точно, потому что они уже два раза ездили к дяде в гости.
– Это за что арестуют?! – дядя повернулся в мамину сторону.
– Сам знаешь! Агат – полудрагоценный камень!
– Это моя забота, как провезу! Не тебя же «арестуют»!
– Да! Ты провизош, патом всэ узнают, что к нам привёз и визавут милицию! (Да! Ты привезёшь, а потом все узнают, что к нам привёз, и вызовут милицию!) – папа защищал честь семьи, как мог. Папа любил спасать честь семьи. Он больше мамы и сильнее, но боится почему-то гораздо чаще, чем она. Аделаида хорошо помнит, как папа в тот раз выбросил баночку с семенами мака, которыми мама посыпала рулеты. Пока баночка стояла в кухонном шкафу на полке, папа всё это время очень мучался, «самсэм нэ спал» (совсем не спал), чувствуя на расстоянии, что в доме лежат «наркотики». Он долго нарезал круги вокруг буфета. Выбрав момент, когда мамы не было дома, папа высыпал весь мак в мусорное ведро. Он очень гордился собой, так как спас всю свою семью от ареста, а Аделаиду лично от наркомании.
– Когда привезу? – Янис опять не видел, что делают его слова с папой и мамой. – Через полгода! Когда снова приеду, тогда и привезу! Василий! – Янис обернулся. – Ты что, совсем с ума сошёл?! Кто узнает?! Кто тебя вызовет?! Какая милиция?!
– Почему ты всё время чего-то боишься?! Слушай, когда ты вино в кастрюле разогревал на плите – я думал, грог варишь. А ты, оказывается, боишься «горлишко простудилса»! Я многое понимаю, многое не хочу ни видеть, ни замечать, но предел должен быть?! Почему ты всегда всё делаешь не как люди?! Мне иногда кажется, что ты притворяешься! Но зачем?!
– Ох! Харашо, харашо! – папа вдруг вспомнил, что перед ним старший брат. – Дэлай что хочэш! Хочеш – привези, хочеш – нэ привези. Что в поэзде будэт – мой какой дэла?!
– Если тебе нравятся минералы, и распил агата тебе привезу, – дядя снова обнял Аделаиду за плечи, – и целиком камень, как мы его добываем, да?
Аделаида, держась за ручку входной двери, медленно приходила в себя от неожиданности: неужели уже прошло целых полгода и дядя Янис действительно снова здесь?!. Она удивлённо прислушивалась к тому, что происходило в доме. Вдруг дверь сама распахнулась, чуть не втащив её в проходную кухню.
– Ой! Ой! Ой! Кто к нам пришёл?! Какое счастье! – дядя Янис, замерев на несколько секунд, взревел голосом кота Базилио из фильма «Буратино». – А вот я скажу папе Карло, с кем это ты по помойкам шляешься! Ур-р-ра!!!! Вернулась из школы моя Кисочка!!!
Он схватил её за руки и стал пытаться укусить за шею:
– Знаешь, как кошки своих котят таскают? Вот так берут за шкирку зубами, а котятам совсем не больно! Вот, смотри, как надо!
– Не хочу за шкирку!!! – Аделаида делает вид, что отбивается.
– Что вы стоите в дверях? – послышался голос мамы. – Дайте людям пройти: я стол опорожнила и мне надо скатерть выбросить на балкон, чтоб проветрилась!
– Пошли, пошли в комнату. Посмотри, что я тебе привёз! – дядя Янис раздумал курить, и, повертев сигарету в пальцах, снова засунул её в пачку.
– Агат! – задохнулась от счастья Аделаида.
– Сперва посуду вытри, потом посмотришь! – мама стояла у таза с водой и вылавливала оттуда тарелки. Казалось, мама всеми силами хочет превратить праздник в обычный день. А что, собственно, произошло? «Давно не виде-е-е-лись!» Кругом проза и рутина. – Вытрешь посуду, переоденешься, поужинаешь, потом посмотришь какие-то камни, которые ещё неизвестно куда класть, и так вся квартира «захламлена», потом садись делать уроки. Скоро вторник и папа придёт в школу…
Но это мама только претворяется строгой! Ведь не может же так быть на самом деле! Мама тоже очень любит дядю Яниса и рада, что он приехал!
За секунду переодевшись и вытерев посуду, Аделаида вдруг вспомнила, что у неё не спросили «что принесла?», а она сама не сказала про «двойку» по «директорской» работе по математике. На седьмом небе от счастья она начала с таким остервенением тереть тарелки, что задела и чуть не скинула крышку от «супницы» на пол.
Коробка с подарками была из-под чешских туфлей «Цебо». Аделаида знала, что эта обувь самая лучшая, потому что «чехословацкая», и ей было приятно, что дядя Янис носит именно такую. Агат… Кусок целиком и тонкие срезы… Какая неземная красота у неё в руках! Пластиночка камня, прозрачная на свет! Причудливые краски – белый, голубой, бежевый, зелёный сливаются друг в друга, а потом снова словно вытекают из общей чаши и как река извиваются сами по себе. В середине небольшая дырочка, присыпанная прозрачными, как лёд кристаллами…