Многоликий странник
Шрифт:
– Я назвал мои камни лиг'бурнами, – стараясь справиться с охватившим его волнением, начал пояснять Хейзит. – Хотя это не совсем так…
– «Рожденные в огне»? – переспросил Ракли, откашлялся в кулак и вопросительно воззрился на юного собеседника. – Которые не рождены огнем? Ладно, надеюсь, кое-что понимает мой сын. так что продолжай.
– Я только хотел сказать, что те, которые вы держите в руке, не прошли обжига. Они высохли сами по себе и прилипли друг к другу, поскольку сделаны из глины. Как и все остальные. – Хейзиту стало неловко при взгляде на грубые грязные камни, лежащие теперь не
– Поджарить на огне? – Ракли недоверчиво снова перебрал все камни и поиграл маленькими, сложив из них нечто вроде колодца. – И ты хочешь сказать, что из них был построен Меген'тор?
– Разве ты не понимаешь, отец! – воскликнул притихший было Локлан, и Хейзит, переведя на него встревоженный взгляд, увидел в глазах своего негласного покровителя затаенный восторг. – Это же настоящее чудо! И настолько простое, что до сих пор никто из твоих строителей не смог до него додуматься.
Хейзит уловил, что между Локланом и Ракли ведется скрытое соперничество, в центре которого теперь оказался он сам. Он уже собрался открыть рот и заметить, что едва ли должен соглашаться на пальму первенства, поскольку задолго до него кто-то придумал именно таким образом соорудить не только башню, но и колодец, да вовремя осекся. Лучше прослыть тугодумом, чем сболтнуть лишнего, гласила одна из излюбленных поговорок его отца. Вслух же он сказал:
– Я только понял то, о чем другие успели забыть.
– Совсем неплохо для подмастерья, – усмехнулся Ракли, делая вид, будто не заметил выпада со стороны сына. – И тебе хватило на это трех дней.
– Если обжигать камни в хорошей печи, можно сделать гораздо быстрее…
– … и гораздо больше, – подхватил Локлан. Он посерьезнел и добавил: – А ты посчитал, во сколько обходится каждый такой, как ты выразился, лиг'бурн?
Хейзит решился. По дороге в замок он усиленно размышлял, что говорить, когда будет задан главный вопрос. Сколько это будет стоить? Смотря кому, разумеется: ему самому, Ракли с его сыном или простому обитателю Вайла'туна? Хейзит понял одно: сейчас он будет продавать не кусок затвердевшей глины, а секрет, тайну того, как заставить этот кусок стать полноценным камнем, из которого любой строитель в дальнейшем сможет построить и дом, и колодец, и башню. Хотя. наверное, насчет башни он все-таки погорячился.
– А сколько, на ваш взгляд, захочет заплатить эдель, чтобы перестроить свой деревянный дом в каменный? – уклончиво ответил он вопросом на вопрос. Это было дерзко, но Хейзит чувствовал, что прав, поступая так. Еще мать поутру предупреждала о том, что влиятельные люди предпочитают иметь дело если не с равными себе, то уж во всяком случае с теми. кто их не боится.
Отец с сыном переглянулись.
– Эдели бывают разные, – покачал головой Ракли, но в глазах его уже искрилась не насмешка, а живой интерес. – Кого ты имеешь в виду?
Хейзиту пришел почему-то на память один из тех выскочек, которых в последнее время развелось в Малом Вайла'туне больше, чем… ну, скажем, чем хороших людей, если вспомнить события прошлой ночи, Однажды Хейзит видел, как он проезжает на своем рысаке под синей попоной и чинно кланяется чудесной
Он заметил, что от него по-прежнему ждут ответа.
– Тачка глины обошлась мне у Ниеракта, к которому вы меня послали, в четыре силфура. Обычно он продает ее за пять, но мне один силфур скинул. При той форме, по которой я изготавливал эти камни, глины мне могло бы хватить ровно на двенадцать штук. Я все точно подсчитал.
– Вижу, – хмыкнул Ракли, внимательно слушая юношу и поглядывая на сына, который, как и он сам, уже смекнул, что речь идет о крайне выгодном предприятии. – Продолжай.
– Если не учитывать мою работу и печь, в которой камни обжигались… по придуманному мной способу, – поспешил добавить Хейзит, – то три лиг’бурна стоили мне один силфур.
– Это притом, что настоящий камень, если бы он у нас был, – задумчиво почесал нос Локлан, – продавался бы ровно наоборот: силфура по три за штуку.
Оказывается, он неплохо изучил этот вопрос, отметил про себя Хейзит и в ответ кивнул, ожидая дальнейшей реакции слушателей.
– Где Эдлох? – поинтересовался Ракли.
– Вероятно, там, где ему и положено быть, отец: руководит работами по подкопу. Ты ведь пока еще не отменил приказ копать под Бехему.
– Зови его сюда и хватит ему заниматься всякой ерундой. Похоже, этот малый и в самом деле придумал, как надрать задницу шеважа, да еще с выгодой для нас.
Хейзит понадеялся, что Локлан не станет упоминать сейчас о том, кто был инициатором идеи делать подкоп, который только что назвали «всякой ерундой». При этом, он по-прежнему искренне верил в то, что возможность перехода на другой берег реки необходима для вабонов вне зависимости от того, удастся им обзавестись камнями по эту сторону или нет. Локлан промолчал и вышел, однако сразу же по своему обыкновению вернулся, очевидно, озаботив приказом верного Олака.
– Зачем нам понадобился Эдлох? – осведомился он. – Я не думаю, что пришло время посвящать его в наши дела. Будет лучше, если он сразу получит лиг’бурны в свое распоряжение как данность, а до тех пор он лишний.
– Не говори глупостей. – Хейзит уже почувствовал, что отец с сыном разговаривают в его присутствии, не таясь и не особо выбирая выражений, и терялся в догадках, хорошо это или плохо. Придется посоветоваться по этому поводу со всезнающим Ротрамом. – Кто как не Эдлох сможет оценить качество этих камней? На мой взгляд, хотя они и похожи на настоящие, глина есть глина. Ты согласен со мной, строитель?
Хейзит не мог не отметить, что его не назвали «подмастерьем».
– Не совсем, вита Ракли.
– Почему? Или ты считаешь, что придумал нечто безупречное?
– Я уже сказал, что ничего не придумывал. – Хейзит старался, чтобы его голос звучал сдержанно и вежливо. Сейчас, когда чаша весов начала склоняться в его пользу, главное было не навредить. Но и сдаваться он не собирался. – Я сделал камень, из которого построен Меген’тор. А он, как вы видите, стоит прочно.