Многоликий странник
Шрифт:
– Ну и как? – оживился торговец.
– Что как?
– Доспехи, разумеется. Я жду не дождусь, когда Ракли соберется показать их народу. Сколько про них все с пеленок слышали, а в глаза не видели! Меч-то хоть красивый?
– Да обычный, по-моему, – замялся Хейзит.
– «Обычный», – передразнил его Ротрам. – Много ты понимаешь! Изумруды с рубинами видел?
Хейзит задумался.
– Видел, кажется. Мы все у Граки сидели, темно было.
– «Кажется»! Ты меня без ножа режешь! Разве может «казаться», когда перед тобой лежит меч, которого касалась рука Дули?!
– Так ведь ночь была, темно, говорю.
Ротрам только сокрушенно отмахнулся и прочитал речитативом:
– Камнем двойным
– У меча острие раздвоенное, – вспомнил отличавшийся врожденной наблюдательностью Хейзит. – Как бы два острия вместо одного получается. А по лезвию надпись сделана: «охрани да укрепи», кажется…
Теперь Ротрам воззрился на юношу с нескрываемым восторгом и некоторое время не мог ничего сказать. Потом вспомнил про новую кружку, которую за время их предыдущего разговора незаметно поставила на стол Велла, и выпил ее залпом.
– Ну, считай, я у тебя в долгу, маго! Никогда бы сам не догадался до такой простоты. Похоже, ты и правда его видел. Могу только позавидовать.
– Я бы не стал себе завидовать, – заметил Хейзит, стараясь сохранить почтительный тон. – А что до долга, то я, так и быть, готов вам его забыть, если вы мне расскажете вон про того молодчика в наряде мерга, который сейчас делает вид, будто в сто сорок шестой раз заказывает пиво у моей сестры.
Ротрам с интересом перевел взгляд туда, куда указывала двузубая вилка Хейзита.
– Ты имеешь в виду аби’мерга Норлана?
– Вероятно. Имя его я уже слышал от матери. А что значит «аби»? Вы это поняли по тому желтому лепестку, что вышит у него на груди?
– Этот лепесток «аби» и называется. Странно, что в своем возрасте, да еще успев послужить в Пограничье, ты не знаешь таких простых вещей.
– Зато у меня есть, кого спросить, – подыграл собеседнику Хейзит и изобразил на лице напряженное внимание, как в годы детства, когда хотел, чтобы взрослые продолжали захватывающую сказку и не отвлекались. – То есть, если он «аби», значит, он над кем-то главный?
– Не совсем так, – позабыв про совсем недавно охватывавшие его переживания, степенно разглагольствовал Ротрам. – Давай я лучше все тебе по порядку расскажу, чтобы ты впредь не попал ненароком впросак по недомыслию. Хочешь общаться с Ракли, а как там все устроено, ни ухом ни рылом, извини за прямоту. Если тебя берут на службу в конную гвардию, то ты становишься мергом. Это, надеюсь, понятно. Всего, насколько мне известно, мергов в замке четыре сотни. Причем это количество держится вот уже много зим постоянным. Ни больше, ни меньше. Быть может, в свете теперешних событий Ракли этот порядок и пересмотрит. Не берусь судить. Но это что касается мергов. Те в свою очередь делятся на дюжины, а десять дюжин поставляют сотню.
– Как-то странно вы складываете, – не преминул поправить собеседника Хейзит.
– Ничего странного. Я к этому и клоню. Должен же во главе каждого десятка кто-то стоять. Вот и получается, что одиннадцатым в дюжине считается тэн’мерг, или брегон, у которого всегда бывает еще и помощник, тот самый двенадцатый, что стоит чуть выше, чем простой мерг, то есть аби’мерг. Брегона легко узнать по двум желтым лепесткам,
– И почему виггеры так любят разводить все эти сложности с чинами и званиями? – поморщился Хейзит. – Почему у нас все просто: есть мастер, а есть подмастерье, его помощник? И вполне хватает.
– Об этом ты лучше не меня спрашивай, а тех, кто соглашаются служить в гвардии.
– Почему «соглашаются»? Как я слышал, от желающих обзавестись бесплатным конем, доспехами да всеобщим уважением отбоя нет.
– То-то и оно! А ты говоришь «зачем сложности»! Кому-то нравится камни класть, а кому-то другими командовать. Но ведь сразу тебе людей никто и никогда не доверит. Вот и приходится набираться опыта, поднимаясь по лестнице из чинов и званий. Ты еще не забывай, что у каждой сотни свой глава – хеа’герефа. Еще его же называют херетога. Почему так и в чем разница, признаться честно, понятия не имею. У хеа’герефа сразу три красных лепестка, тогда как у херетоги – один красный, но перечеркнутый желтой дугой.
– А во главе всех стоит сам Ракли?
– По сути, да, но вообще-то у него есть для этого особый помощник, которого зовут, насколько я знаю, Тиван. Тиван ведает только конной гвардией, однако никаких специальных чинов или отличий у него, вроде бы, нет. Во всяком случае, мне слышать о них приходилось. Да они ему и вряд ли когда потребуются. Приближенные Ракли – люди особого сорта. Им и без чинов неплохо. – В словах Ротрама послышалась если не зависть, то откровенное раздражение, какое, по мнению Хейзита, больше пристало простым фолдитам, нежели богатому торговцу.
– А разве не он закупает у вас оружие для всех этих мергов, херетогов и кого там еще?
– Не хочу жаловаться на жизнь, но если бы мне удалось быть накоротке с такими виггерами, как Тиван, уверяю тебя, мои дела шли бы еще лучше! Увы, за снабжение оружием у Ракли отвечают совершенно другие люди. Причем, похоже, никакого отношения к ратным подвигам не имеющие.
Хейзит припомнил, что и строительством в замке ведали отнюдь не опытные каменщики. Хокан, его покойный отец, был хоть и мастером, но всего лишь одним из доброго десятка ему подобных, каждый из которых вел отдельную часть работ: кто занимался башнями, кто мостами, кто внутренними постройками, кто земляными укреплениями. При всей своей заинтересованности в результате их совместных усилий Ракли нечасто вмешивался в повседневные нужды строителей. С ними все мастера шли к человеку по имени Эдлох, который сам принимал решения, улаживал споры и выделял деньги на закупку необходимых материалов. Даже сделавшись подмастерьем, Хейзит никогда не разговаривал с ним лично и только раза два видел издали. В свое время отец отзывался о нем как о руководителе грамотном и смелом. Последнее качество Хокан ценил в представителях всех ремесел, кроме собственного. Он считал, что строитель должен быть в первую очередь осмотрительным, чтобы потом никому не приходилось исправлять за ним допущенные в спешке ошибки.
– А о самом Норлане вы что-нибудь слышали, вита Ротрам? – вышел из задумчивости Хейзит. – Давно он сюда повадился? Что-то мне не приходилось видеть его у нас раньше.
– Я некоторое время назад приболел по глупости, а когда выздоровел, он уже тут сидел. Когда же это было? Хм, да пожалуй что вскорости после твоего отъезда. Выходит, давненько. Меня твоя мать тогда тоже просила о нем справки навести. Очень беспокоилась за Веллу. Это она сейчас к парню благосклонна, а поначалу сестричку твою к нему не подпускала, сама норовила обслужить.