Моабитская тетрадь

Джалиль Муса Мустафович

«Ты осквернил мой край родимый,Ты мужа моего убил —И раскрываешь мне объятья,Чтоб утолить свой подлый пыл!Ты пожелал, чтоб я ласкалаМоей отчизны палача?О, нет! Кто к нам с мечом приходит.Тот погибает от меча».И до чеканной рукоятиКлинок ему вонзился в грудь.Майор, головорез отпетый,Окончил свой бесславный путь.Он угощеньем сыт по горло.Кровь заструилась, клокоча.«Умри! Кто к

нам с мечом приходит,Тот погибает от меча».Октябрь — ноябрь (?) 1942

ЗВОНОК

Однажды на крыльце особнякаСтоял мальчишка возле самой двери,А дотянуться пальцем до звонкаНикак не мог — и явно был растерян.Я подошел и говорю ему:«Что, мальчик, плохо? Не хватает роста?..Ну, так и быть, я за тебя нажму.Один звонок иль два? Мне это просто».«Нет, пять!» Пять раз нажал я кнопку.А мальчик мне: «Ну, дяденька, айда!Бежим! Хоть ты большой смельчак, а трепкуТакую нам хозяин даст — беда!»Декабрь 1942

ЛИШЬ БЫЛА БЫ ВОЛЮШКА

1

Если б ласточкой я был,Если б крыльями я бил,В час, как солнышко зайдетИ Чулпан-звезда взойдет,Дом родной, страна моя,Прилетел к тебе бы я,Только свет заря прольет.

2

Был бы рыбкой золотой,В час, когда волной крутойБелая кипит река,Затопляя берега,Тонкобедрая моя,Верь, приплыл к тебе бы я,Лишь туман падет в луга.

3

Был бы быстрым я конем,В час, когда живым огнемНа траве роса блеснет,Ветер гриву разовьет,Дочь моя, звезда моя,Прибежал к тебе бы я,Лишь цветами ночь дохнет.

4

Нет, лишь воля мне мила,Лишь бы воля мне была —Я бы саблю в руки взял,Карабин свой верный ваял,Край любимый мой, тебяЗащитил бы я, любя,В славной битве храбро пал!1942

РАБ

Поднял руки он, бросив винтовку,В смертном ужасе перед врагом.Враг скрутил ему руки веревкойИ погнал: его в тыл под бичом,Нагрузив его груза горою,И — зачеркнут он с этой поры.Над его головой молодоюПалачи занесли топоры.Словно рабским клеймом ненавистным,Он отмечен ударом бича,И согнулось уже коромысломТело, стройное, как свеча.Разве в скрюченном этом беднягеСходство с воином в чем-нибудь есть?У него ни души, ни отваги.Он во власти хозяина весь.Поднял руки ты перед врагами —И закрыл себе жизненный путь,Оказавшись навек под бичами.То, что ты человек, — позабудь!Только раз поднял руки ты вверх —И навек себя в рабство ты вверг.Смело бейся за правое дело,В битве жизни своей не жалей.Быть героем — нет выше удела!Быть рабом — нет позора черней!Январь 1943

ХАДИЧА

Хадича тонка, как ветка,И с гуляния нередкоЗа полночь она приходит:Любит погулять соседка.Старый сторож рано что-тоЗатворил вчера воротаИ заснул к ее приходу.Как же быть ей? Вот забота!Ночевать под лунным светомУ забора даже летомНелегко, будь даже совесть,Как лицо, чиста при этом.Хадича, уняв досаду,Стала лезть через оградуИ о гвоздь внезапно юбкуПорвала, беря преграду. Девушка, войдя в светелку,Поступила б не без толку,Если бы не полениласьНиткою взнуздать иголку.Но она сказала: «Поздно.Ишь как небо нынче звездно».И, отдавшись сну безвольно,Поступила несерьезно.Утром, скинув одеяло,Потянулась, еле всталаИ помчалась на работу:Времени осталось мало.А в дороге, эка жалость,Ножка слишком обнажалась,Но ужасно модной юбкаВстречным женщинам казалась. День прошел. И вот потеха:Юбки, чтоб достичь успеха,Женский пол разрезал сбоку.Чуть не плачу я от смеха.Изменяясь, как погода,День живет порою мода.Если б юбку в час приходаХадича вчера зашила,Не испортилась бы мода.Девушки, весной и летом,Внемля дружеским советам,Не гуляйте слишком поздно,Очень вас прошу об этом.В час, когда луна в зените,Вы преграды не беритеИ, порвав еще что-либо,Модным это не зовите!12 февраля 1943

ЛЮБОВЬ И НАСМОРК

Я помню юности года,Свидания и ссоры.Любил смертельно я тогдаКрасотку из конторы.И, как поведал бы о томПоэт, чуждаясь прозы,Моя любовь, горя огнем,Цветы дала в морозы.Схватил в ту пору насморк яИ, словно в наказанье,Платок свой позабыл, друзья,Отправясь на свиданье.Прощай, любовь! Погиб успех!Сижу. Из носа льется.И нос, как будто бы на грех,Бездоннее колодца. Что делать мне? Что предпринять?Не насморк, а стихия.«Душа моя» — хочу сказать,А говорю: «Апчхи!» — я.За что страдания терплю?Робеть я начал, каюсь.Хочу произнести «люблю»,Но не могу — сморкаюсь.И вот, расстроенный до слез,Вздохнул я очень страстно,Но мой неумолимый носТут свистнул безобразно.Любовь и насморк не хотятМежду собой ужиться.И хоть я в том не виноват,Мне впору удавиться.