Моё чужое имя
Шрифт:
Код она случайно подсмотрела, когда Сережа в очередной раз полез внутрь, но обостренным любопытством она никогда не страдала, да и нужды ей заглядывать в сейф никогда не было. До сего дня.
Разобравшись с замком, она услышала нужный щелчок, и отворила тяжелую дверцу.
Оба пистолета лежали на верхней полке, рядом же находился коробок с патронами. Нерешительно и осторожно Женя взяла один из них в руку: холодная рукоятка удобно расположилась в ладони. Глядя на черную сталь, Женя невольно задумалась, стреляли ли когда—нибудь из этого пистолета? И вообще, способен ли ее муж выстрелить в человека, убить.
Незнакомец,
Невольно в памяти всплыл старый эпизод....
Ей шестнадцать лет, Сереже двадцать один – он уже студент. Они сидят вдвоем на скамейке у подъезда. Теплая майская ночь, фонарь над дверью перегорел, потому сидят в темноте – издалека их точно не видно. Женька, влюбленная и восторженная, смотрит на предмет своего обожания, а Сережа, устремив взгляд куда—то вдаль, весело рассказывает ей о том, как он проходил практику в районном УВД. Слов она не слышит, просто смотрит, улыбаясь его улыбкам и огорчаясь всякий раз, когда он замолкает.
Они ждут, когда вернется Катька, которая ушла в кино с каким—то очередным то ли Денисом, то ли Вадимом, и хотя сеанс кончился час назад, до сих пор не вернулась. Они ждут уже давно, и, наконец, парочка появилась в поле зрения. Женя только головой покачала: этот Денис совсем Кате не пара – он на голову выше, чем Сережа, не то, что Катька. Да и по возрасту… младшая сестра хвасталась, что он из армии недавно вернулся.
Еле сдерживаясь от душившего ее смеха – настолько забавным ей казался сам факт подглядывания – Женька наблюдала, как сестра и этот Денис целуются в свете фонаря у соседнего подъезда. Женя бросила взгляд на лицо Сережи, уверенная, что и он умирает со смеху, но тот сидел напряженный и не сводящий с парочки немигающего взгляда. А когда Денис, шепнув что—то Катьке на ухо, воровато оглянулся и открыл подъездную дверь, а сестра вполне добровольно вошла, Сергей, как ужаленный, сорвался с места и – через палисадник, через кусты и заборы помчался к ним.
— Сережа, ты куда?! – непонимающе взвизгнула Женька и засеменила следом.
Она искренне понимала, что здесь такого – пусть бы себе целовались!
Когда она вбежала в полутемный подъезд, то первое, что увидела – этого Дениса, которого Сергей, держа за ворот рубашки, с силой ударял о стену:
— Урод, она малолетка! Ей пятнадцать! – выкрикивал Сережа, не давая парню перевести дух. Он ударил его сперва под ребра, отчего тот начал задыхаться, потом по лицу, потом снова в живот – еще и еще…
Женька никогда не видела, чтобы так били: даже в кино дерутся всякими спецприемами, вполне аккуратно, в чем-то даже красиво, и крови почти не бывает. А Сережа просто бил – безыскусно и страшно. Денис, который действительно был на голову выше Сережи, уже кривился на полу, пытаясь защититься от града ударов, а Сережа бил его теперь ногами. Рядом все это время суетилась Катька в расстегнутой наполовину блузке, она то и дело пыталась схватить Сергея за руку, истерично просила прекратить. Когда Сережа, наконец, бросил на нее взгляд – бешеный и полный ненависти – Женя подумала, что сейчас он ударит и сестру, но тот только выплюнул зло и тихо:
— Дура!
Потом перешагнул через тело на полу и вышел.
А Катька упала на колени и, плача и причитая, начала приводить в чувства Дениса.
Да, наверное, Сергей действительно
Боязливо Женя положила пистолет на место. Она хотела уже с горечью захлопнуть дверцу сейфа, но вдруг увидела рядом с пистолетом сотовый телефон. Откуда он здесь?.. У Жени задрожали руки – модель точно такая же, как у Кати! Он был выключен, но покрутив его в руках, жена убедилась, что сотовый действительно Катин. Был. Но почему он здесь, в сейфе?
Уже теперь она увидела документы, лежавшие на нижней полке – было их немного. Лицензия на оружие, еще какие-то бумаги, в которых Женя ровным счетом ничего не понимала. Вот.
Увидев неприметный листок с плохо отпечатанным словом «Свидетельство», Женя перестала дышать, а перед глазами снова поплыли образы металлического стола с мигающей под потолком лампой, выпавшая из-под простыни закостеневшая рука, покрытая сажей, ворох оплавленных и спутанных рыжих волос… Нет-нет-нет, только не сейчас! Усилием воли отгоняя воспоминания, она начала читать. Но тут же страшно удивилась: в графе имени значилось «Шорохова Татьяна Леонидовна»…
— Это не тот документ, — произнесла Женя вслух, раздумывая, что может связывать ее мужа с какой-то Шороховой. Может, дальняя родственница?
Изучить документ детально Женя не успела, потому что внимание привлекла потасканная записная книжка в выцветшей голубой обложке. Ну да! Это ее записная книжка, куда Женя еще с института вписывала телефоны и адреса знакомых. Женя уже весь дом перерыла в поисках ее. На одной из страниц был записан номер телефона в каирской гостинице…
***
Следующий день был выходным.
Ночью Женя долго не могла уснуть, перебирая в памяти все события, пытаясь хоть что-то для себя решить. Лишь под утро, уже когда небо стало нежно-сиреневым, а москвичи-собаководы начали выводить питомцев на прогулку, она провалилась в сон. Проснулась поздно, но хорошо
отдохнувшей, и даже настроение не было как обычно подавленным. Она не могла усидеть на месте: столько планов было на сегодня, столько мыслей. Женя наспех и с аппетитом позавтракала, обдумывая все, что узнала накануне, потом тщательно накрасилась – чего не делала уже давно — не вызывающе, а лишь подкрасила глаза и выделила румянами скулы. Потом набрала номер Киры. Признаться, у нее совсем не было желания продолжать вчерашнюю тему сейчас, но, зато, безумно хотелось просто поговорить. О чем-нибудь легком и отвлеченном. Может, даже поддаться уговорам Кирюши и вечером поехать с ней в какой-нибудь ночной клуб развеяться? Или узнать у нее телефон того милого психолога, с которым Кира ее мельком познакомила.
Женя и сама не ожидала от себя такой прыти.
Вообще, и в семье, и среди знакомых Женя слыла скромницей. Обе сестры Астафьевы со школы были влюблены в соседа Сережу, но если Катька предпочитала привлекать внимание соседа – то провоцируя его короткими до неприличия юбками, то бесцеремонно вваливаясь в его холостяцкую квартиру с учебниками по криминалистике – «чтобы Сережа разъяснил во-он тот параграф»; то Женя даже не всегда решалась первой начать разговор.
Сейчас же она сама себя не узнавала: к чему этот макияж? К чему эти облегающие «гуччевские» брючки? Напоследок она отрепетировала перед зеркалом пару очаровательных, скромных полуулыбок, которые так шли ей, опрыскалась духами и поехала на встречу с подругой.