Мое открытие Москвы: Новеллы
Шрифт:
Урал - огненный щит, славно послуживший стране и Москве, да и всему миру, в годы войны; ныне Урал, наш седобородый красавец, - горячий цех страны. Его огненно-стальные реки ежедневно и еженощно умножают нашу мощь. Вот в окаймлении зеленых и песчаных берегов, пойменных заливных лугов и родная Волга, сестра Москвы. Нет родства ближе, они всегда вместе. Когда ветераны вспоминают суровую осень сорок первого, то наставительно говорят: «Волга, Урал, Сибирь родную Москву спасли… Помним, как на помощь ополчению сибиряки подошли, в дубленых полушубках, сами богатыри - им не страшны ни лютый мороз, ни огонь»…
– Поезд прибывает в город-герой Москву…
Чье сердце не дрогнет от этих привычных и все-таки всегда сияющих новизной слов! Вы разминаете ноги на площади Ярославского вокзала. «Вот Москва», - поет сердце. Ничего особенного. Тележки носильщиков. Груда почтовых мешков. Фонарные столбы. Встречающие с цветами. Но отчего так учащенно бьется сердце? Все дороги ведут в Москву. В нее летят, едут, плывут. Теперь Москва начинается не у застав, как в минувшем веке, а на перронах многолюдных вокзалов, посадочных площадках аэропортов, бетонированных речных причалах, автобусных остановках. На аэровокзале, что на Ленинградском проспекте (кто не знает это здание!), есть вращающийся глобус, на нем светящимися точками обозначены города, куда пролегли линии московских воздушных кораблей. Густой сетью пылающих точек покрыты все материки. Только что вы пили фруктовый сок в «Шереметьево-2» (так называется знаменитый международный аэропорт), а стюардесса распахивает дверцу и приглашает прогуляться в джунглях Африки.
Нынешняя Москва - многотомная эпопея, река жизни, бесконечный мир, не имеющий границ. Пространственную черту можно обозначить - долей условности - кольцевой автодорогой. Но, подобно гоголевскому герою, город мог бы сказать: «Вся земля по эту сторону и по ту - моя». Каждый из вокзалов или аэропортов - роман, история, незабываемая глава московской жизни. («Вот здесь мы встречали Юру Гагарина».) Для москвича поездка в Крым или на Кавказ начинается на Курском вокзале, а полет в Австралию у транспортера (вещи поехали!) на аэровокзале…
Москва не просто центр страны незакатного солнца - часть души каждого из нас принадлежит Москве. Свою столицу - раскидистую, размашистую, широкую, с ее нескончаемой сутолокой больших улиц, электрическими огнями высотных домов - мы любим все. Любим ее строгость и ее доброе материнское сердце. «Живет село мое родное извечной верою в Москву» - эти слова могут повторить многие. Вера в Москву - характернейшая особенность народного исторического миросозерцания: «та земля извечно от прародителей наших наша». Москва - земля, Москва - отечество, Москва - родина, Москва - мир.
«Москва… как много в этом звуке для сердца русского слилось! Как много в нем отозвалось!» - писал Пушкин. Ему вторил Лермонтов: «Москва, Москва!., люблю тебя, как сын. Как русский, - сильно, пламенно и нежно!» Владимир Маяковский, не склонный по натуре к чувствительным излияниям, сказал: «Я хотел бы жить и умереть в Париже, если б не было такой земли - Москва». Современный писатель-философ Леонид Леонов высказал такую мысль: «Москва - громадная летопись, в которой уместилась вся история народа русского». Ныне же Москва, как сказал современный поэт Егор Исаев, «земля земель сомноженных народов, соборный свод согласных языков».
В течение более шести столетий Москва - средоточие мысли, силы, творчества, художественных и научных дерзаний, исторической, политической жизни и промышленной предприимчивости. Революционная эпоха сделала Москву городом-светочем, городом - символом нового мира, провозглашенного Лениным. С гордостью отметила Москва мемориальными досками дома, в которых жили Георгий Димитров, Вильгельм Пик, Антонио Грамши…
Москва - единение прошлого, настоящего и будущего. Зримое олицетворение этой общности - Кремль, прекрасный, вечный и живой, он плывет по волнам времени, не подверженный усталости и косности. Недаром к бою курантов на Спасской башне прислушивается планета - для миллионов людей их мелодия стала спутницей жизни, ежеутренним началом рабочего дня. Город-светоч не утрачивал блеска своего даже в труднейшую военную годину, благодаря поразительной стойкости сограждан-воинов, возвестивших миру: «Велика Россия, а отступать некуда - позади Москва». Об этом красноречиво напоминают ныне железобетонные надолбы на Волоколамском шоссе, Вечный огонь у Кремлевской стены и священная тень Неизвестного солдата. Недаром возник обычай - в канун Дня Победы юность несет землю, взятую у стен Кремля, в города-герои: Киев, Севастополь, Керчь, Брест… Таким образом, московская земля становится и почвой для новых и новых цветов Мужества. Наш взгляд пробивается через толщу столетий. Разве не с Москвой в сердце шли ратники Куликова поля и Бородина?
Московскую главу в русской литературе открывает «Задонщина», рожденная радостью победы в устье Непрядвы. Из сердца поэта вырвались слова, потом многократно повторенные Москвой: «Нам земля русская есть подобна милому младенцу, матери своей». Трудности казались нескончаемыми, они приходили с Запада и с Востока. Максим Грек, известный публицист, нарисовал в одном из сочинений образ женщины, присевшей у дороги и окруженной дикими зверями. Таким представлялось ему положение Руси Московской. Но все перебороли внуки Дмитрия Донского! Старина и новизна становятся единой героической былью, которую в свое время с редкостной разговорной непринужденностью воспроизвел в стихах Лермонтов: «Ведь были ж схватки боевые, да, говорят, еще какие! Недаром помнит вся Россия про день Бородина!»
Петербургу - Петрограду суждено было стать городом трех революций, поддержанных Москвой и страной. Ленин вновь сделал Москву первым городом революционной страны, вставшей на путь социального переустройства, строительства нового мира. В 1922 году в Москве на I Всесоюзном съезде Советов было провозглашено создание СССР. И с особой силой вспыхнула любовь к Москве.
Новь рождает интерес к былому. Нельзя не вспомнить, что писал в «Журнале моей поездки в Москву» Виссарион Григорьевич Белинский: «Из всех российских городов Москва есть истинный русский город, сохранивший свою национальную физиогномию, богатый историческими воспоминаниями, ознаменованный печатью священной древности, и зато нигде сердце русского не бьется так сильно, так радостно, как в Москве».
Москва, которую некогда называли ситцевым царством, стала городом машиностроения и металлообработки; в ней созданы такие отрасли, как автомобильная, подшипниковая, электротехническая, авиационная, радиотехническая, приборостроительная… После того как были открыты Волго-Балтийский водный путь и Волго-Донской судоходный канал, суда от московских причалов пошли к Каспийскому, Азовскому, Черному, Белому и Балтийскому морям… Размах жилищного строительства носит всенародный характер. Достаточно сказать, что в городе строится сто тысяч квартир в год.
Город хочется сравнить с живым существом. Но Москва не имеет ничего общего с жутковатым образом, нарисованным некогда бельгийским поэтом-урбанистом Эмилем Верхарном: «То город-осьминог, спрут пламенный, со щупальцами жадный, костяк торжественно громадный». Нет, Москва, разросшаяся до гигантских размеров, не утратила ни своего живописного разнообразия (им всегда восхищались путешественники!), ни ощущения домашности, родственной близости каждому из нас. Семь холмов теперь не больше, как историческая метафора. Строители, работающие над устройством и переустройством, знают, что ровная местность - идеальное пространство для города, в котором улицы с нескончаемым потоком машин напоминают кровеносные сосуды. Как кровь питает ткани, так движение насыщает городскую жизнь. Где во времена Ивана Калиты пастухи гнали по ровным дорогам, ведущим к Москве-реке, стада на водопой, там ныне неутомимые регулировщики движением руки останавливают напоминающие стада лавины мчащихся машин.