Мое прекрасное искупление
Шрифт:
– Ты уже знаешь, что это дерьмовая идея? Эбби Эбернати – вот способ сделать это.
– Она не в ладах с отцом. Трэвис – более подходящий выбор.
– Она утащила Трэвиса в Вегас и солгала насчет алиби. Трентон был на бою. Он знал, что его брат там был. Вся семья была в курсе.
– Кроме Томаса.
Он с раздражением вздохнул и подался вперед, положив локти на колени.
– Теперь это Томас?
Я сердито взглянула на него.
– Я год твердил Томасу, что он должен использовать Эбби. Она была бы лучшим объектом.
–
Он подвинулся к краю дивана и протянул руки.
– Просто… выслушай меня.
– В чем дело? Если Трэвис узнает, что мы принудили его жену, операция провалится.
– Тогда лучшим вариантом будет использовать его, непостоянного, в качестве средства для достижения цели? – сказал он невозмутимо.
– Я думаю, Мэддокс знает своего брата, и он руководитель в этом деле. Мы должны доверять ему.
– Ты знаешь его неделю. Ты доверяешь ему?
– Даже меньше недели. И да. И ты тоже должен.
– Он слишком близок к этому делу. Это его брат, Черт, даже директор слишком близок. По какой–то неизвестной причине он практически усыновил Мэддокса. Им всем следует знать лучше. Не я здесь болван. Такова причина, и я схожу с ума от того, что никто не слушает. Затем приходишь ты – кто–то не вовлеченный в это и назначенный на место руководителя. Я думал, что, наконец, получил шанс, и будь я проклят, если Мэддокс активно не удерживает меня в стороне от тебя.
– Я дам тебе это, – сказала я.
– Хуже всего то, что чем громче я говорю, тем меньше они слышат.
– «Может, тебе стоит попытаться говорить помягче.
Сойер покачал головой. Его горящие голубые глаза потухли, когда он посмотрел в сторону от меня.
– Господи, Линди. Тебе помочь распаковать вещи?
Я хотела послать его подальше, но дополнительная пара рук могла бы сделать процесс гораздо быстрее.
– Вообще–то…
Он снова протянул руки.
– Я знаю о своей репутации в офисе. Я признаю ее половину, хорошо, большую часть. Но я не всегда такая задница. Я помогу тебе и пойду домой. Клянусь.
Я взглянула на него.
– Я лесбиянка.
– Неправда.
– Ладно, но для меня больше шансов быть лесбиянкой, чем заняться с тобой сексом.
– Понял. Хотя я считаю тебя невероятно привлекательной, – я не буду отрицать, что в реальном мире я бы приложил все усилия, чтобы увести тебя домой из бара, – ты должна знать это, хотя я иногда бываю придурком и парнем–шлюхой, я не глупый. Я не стану спать со своим боссом.
Комментарий Сойера заставил мои щеки вспыхнуть, и я повернулась к нему спиной. Его южное очарование не было потеряно для меня, хотя разум подсказывал мне, что это напрасная трата времени для любой женщины, которая хочет уважения или отношений.
Сойер мог быть бабником, и даже быть полной задницей большую часть времени, но у него не было проблем с открытостью. Если держать его на расстоянии вытянутой руки,
Я показала на кухню.
– Давай начнем там.
Глава 7
Я проснулась в практически убранной спальне. Вся моя одежда или висела в гардеробе, или была сложена и убрана в ящики комода. Сойер и я успели распаковать каждую коробку и даже убрать за собой почти весь беспорядок – кроме оберточного материала и пустых коробок, которые мы унесли вниз и сложили у двери.
Одетая в серый свитшот и домашние брюки в морском стиле, я завернулась в пушистый белый халат и открыла дверь спальни, выглядывая в гостиную и кухню. Они находились одна в другой, разделенные лишь кухонной стойкой, выполнявшей двойную роль островка и, возможно, барной стойки.
Моя квартира была небольшой, но мне не нужно было много пространства. Мысль о том, что все пространство было только моим, заставила меня глубоко вдохнуть и закружиться, как Мария из «Звуков музыки» - пока я не вспомнила, что была не одна.
Сойер лежал намоем диване и еще спал. Мы выпили две с половиной бутылки вина, до того, как он отключился. Одна его рука упала ему на лицо, закрывая глаза. Одна нога в носке была на полу, как будто он пытался заставить комнату перестать вращаться. Я улыбнулась. Даже будучи пьяным, он сдержал обещание не подкатывать ко мне, и заслужил некоторое уважение к тому времени, как я оставила его на диване в моей комнате.
Порывшись в моих скудно заполненных шкафчиках, я попыталась найти что-нибудь поесть, что не помешало бы моему похмелью. Как только я добралась до коробки соленых крекеров, в дверь постучали.
Я сунула ноги в свои бело-розовые полосатые тапочки – подарок на Рождество от моей мамы в прошлом году.
Проклятье, подумала я, надо позвонить ей сегодня.
Убрав цепочку и отперев замок, я повернула ручку и выглянула за дверь.
– Томас, - сказала я удивленно.
– Привет. Прости, что бросил тебя вчера вечером.
– Ты меня не бросал.
– Ты только что проснулась? – спросил он, оглядев мой наряд.
Я затянула пояс потуже.
– Да. Вечеринка продолжилась за распаковыванием вещей.
– Нужна помощь? – спросил он.
– Нет, я закончила.
Его глаза огляделись вокруг, включилось его следовательское чутье. Я видела подобное выражение раньше много раз.
– Ты закончила распаковывать все это сама?
Мое колебание в ответ побудило его дотронуться до двери и медленно толкнуть ее. Он вышел из себя мгновенно.
– Какого хрена он здесь делает?
Я вернула дверь в ее прежнее положение.
– Он спит на диване, Томас. Иисусе, сам подумай.