Мое сердце между строк
Шрифт:
— Я уже могу плавать, — возражает Делайла. — Так называется вид спорта, и он доставляет удовольствие.
Но если в комплексном плавании всегда оказываться последней как я, это дается немного сложно, получать
от этого удовольствие.
— Почему тогда ты делаешь это?
— Моя мама считает, что это поможет мне лучше интегрироваться.
— Скажи ей просто, что хотела бы прекратить тренироваться.
Она останавливается и смотрит на меня. — Почему ты не говоришь своей маме твое мнение, если она осложняет
— Это совершенно другое. Я так написан.
— В одном ты можешь мне поверить, — говорит Делайла. — Быть подростком не очень сильно отличается от того, чтобы быть частью истории, которую выдумал кто-то другой. Всегда есть кто-нибудь, кто считает, что знает все лучше чем ты.
Я дарю ей мою очаровывающую улыбку.
— Ты могла бы вместо этого остаться со мной.
— Я бы хотела, — вздыхает Делайла. — Но этого не произойдет.
— Тогда возьми меня с собой.
— Книги и вода не совместимы.
— ДЕЛАЙЛА! — снова с заднего плана гремит голос ее матери.
И так она закрывает книгу, на этот раз более аккуратно, и покидает меня.
Я сажусь в углу сорок третьей страницы и сразу же начинаю скучать по ней, когда королева Морин проходит через край страницы. Так происходит, если книгу закрыли,
каждый из нас может гулять везде, нет никакого личного пространства. — Ой, мне ужасно жаль! — говорит она и разворачивается, чтобы уйти. — Я не знала, что кто-то есть на этой странице!
— Нет, нет, — говорю я и встаю. — Все в порядке.
Королева Морин, конечно, не моя настоящая мама. Собственно, автор, написав эту историю, подарила всем нам жизнь. Но, как известно два актера, которые давно играют роль, Морин и я понимаем очень хорошо друг друга и идентифицируем нас с нашими персонажами, что она уже почти исполняет роль моей матери за пределами этой книги.
Мне нравится, что она всегда, когда она в настроении печь, приносит для меня из кухни замка имбирное печенье. И время от времени я прихожу к ней за советом, если поспорил с Фрампом или Серафима сотворила себе иллюзию так, что преследует меня постоянно в наше свободное время. Я ценю советы Морин.
Я считаю, что так мой персонаж смешивается с настоящим я.
— У тебя есть немного времени? — спрашиваю я.
— Конечно, — она подходит ко мне и садится рядом со мной на маленькую скалистую глыбу. — Ты выглядишь так, как будто хочешь разбежаться и врезаться в стену.
Я извергаю воздух. — Я просто ужасно разочарован.
— Кто же тебе так насолил? — спрашивает она и поднимает при этом одну бровь.
— Если мы только выдуманные, наши чувства вообще могут быть настоящими?
— Ах, дорогой! — начинает Маурин. — Так кого- то сегодня потянуло
— Я серьезно, — перебиваю я ее. — Откуда я должен знать, что должен испытывать, когда люблю?
— Ох, ты боже, пожалуйста, не говори мне, что ты втрескался в эту нелепую принцессу...
— В Серафиму? — дрожу я. — Нет.
Глаза Морин начинают светиться. — Это Эмбер верно? Я видела, как она украдкой пожирала тебя своими крохотными глазками.
— Я не влюблен в фею...
— Ну не в Кук же?
— Кук? Она в два раза старше меня...
Морин хмурит лоб. — Одна из морских нимф? Я должна предупредить, ваши свидания будут довольно мокрыми...
— Она не из книги, — отвечаю я.
Морин удивленно моргает. — Ага. Ну, тогда, мой мальчик, я не могу тебе с этим помочь.
— Она не похожа ни на кого из тех, кого я знаю. Я скучаю по ней, если ее нет рядом. А если она открывает книгу, и я вижу ее лицо, едва могу открыть рот, не говоря уже о том, что мой текст обрушивается на меня. — Я пытаюсь попробовать слова на вкус. — Мне кажется, я влюблен в нее. Но как я могу быть в этом уверен? Единственная любовь, которую я знаю, была написана для меня.
— О, дорогой мой, именно это и есть любовь.
Сила, которая больше нас с тобой и которая заставляет нас тянуться к совершенно особенному человеку.
Морин говорит так, как будто точно знает, о чем идет речь. Как будто она сама пережила то, что я чувствую теперь.
— Я думаю, ты правда любила Мориса, — говорю я.
Она смеется.
— Сокровище мое, он не больше чем воспоминание.
Я прижимаю пальцы к вискам. Все так запутанно, что реально, что на самом деле фикция?
В сказке я влюбляюсь в Серафиму, но то, что я испытываю рядом с ней, совершенно не похоже на те чувства, когда рядом Делайла.
С Серафимой я делаю вид, как будто влюблен. С Делайлой все по новому, в цветных тонах и непредсказуемо. — Откуда ты тогда знаешь, что такое любовь?
— Из историй, которые написаны о любви, рассказанные людьми, которую он испытали. В пещере Раскуллио есть пещера с огромным количеством книг
о персонажах, которых нет в нашей истории, но все равно они похожи друг на друга.
Ромео и Джульетта, Красавица и Чудовище, Хитклифф и Кэтрин.
— Кто они такие?
Морин пожимает плечами. — Я не знаю, на наш автор написала их имена на нашей книге, которые стоят на иллюстрации на тридцать шестой странице. Пару из них я прочитала, в свободное время. Ты знаешь, что все, что возникает в голове у автора, может осуществиться в книге, даже если это совершенно не настоящая история.
Это верно. Мир, в котором мы живем, выходит за границы сказки, она такая же большая как фантазия женщины, которая сотворила нас. Поэтому Фрамп и я могу играть в шахматы, а капитан Краббе охотно выдумывает кроссворды.