Мое сердце между строк
Шрифт:
— Пф, — я делаю вид, как будто мне сначала нужно переварить информацию. — И сколько различных видов бабочек ты уже поймал?
Мне кажется, или он краснеет?
— На сегодняшний момент сорок восемь. Однако, мне приходится ограничиться шестьюдесятью страницами этой книги.
Между тем мы подошли к гнилой двери его хижины. — А если бы я тебе сказал, что ты смог бы поймать все
Раскуллио останавливается, задержав руку на дверной ручке.
— Ты знаешь, выходить на прогулку с людьми не такой уж тонкий вид.
— Я и не делаю этого, Раскуллио, я мог бы поклясться.
Я следую за ним в его пещеру. Конечно, я бывал здесь бесчисленное количество раз, но я все еще ее немного жутким. Стены на ощупь кажутся сырыми, и от земли покрытой мхом поднимается пар.
В углу стоит загруженный письменный стол, который сделан из звериных костей и проеденной червями древесиной. Единственный естественный свет проникает через выдолбленную в стене скалы дырку и падает на мольберт, на котором натянут большой холст, наполовину готовый портрет королевы Морин, когда она была еще молодой девушкой, в которую, по истории, влюбляется несчастный Раскуллио, прежде чем он превращается в злодея.
В небольшом помещении находится еще полдюжины очередных ее картин, и к тому же несколько с изображением огнедышащих драконов.
— Следующее, — говорю я и заканчиваю на этом наблюдение. — Я думаю, что должен существовать своего рода портал. Путь, чтобы перейти из сказки в реальный мир. И в реальном мире, Раскуллио, ты мог бы каждый день проводить за охотой на бабочек, как это возможно только в самых заветных мечтах.
— Почему я должен это делать? — говорит он. — Тоже самое я мог бы и здесь делать.
— Но ты сказал, есть только пятьсот шестьдесят один вид...
— До сих пор, — возражает Раскуллио. Он теснит меня в сторону и хватает своей костлявой рукой картину за моей спиной, которую я не замечал до сих пор. Хатем берет наполовину готовый портрет Морин, и заменяет его новой картиной.
Это превосходная копия помещения, в котором мы стоит. На ней стоит мольберт.
И на мольберте стоит превосходная копия этого помещения. И так далее и так далее. Пристальный взгляд на картину вызывает головокружение, такое чувство, будто окно, открылось перед моими глазами.
— Вау, — говорю я пораженно. — Вероятно, тебе стоит повесить свою карьеру злодея на гвоздь и вместо этого стать художником.
— Посмотри сюда и научись кое-чему, мой друг, — говорит Раскуллио. Он берет свою палитру и погружает кисть в малиновый цвет.
Затем рисует тщательными, тонкими чертами великолепную бабочку на холсте, которая непосредственно парит над письменным столом. С несколькими желтыми и черными точками, затем делает последнюю штриховку, затем отступает, чтобы рассмотреть произведение.
— Вуаля, — говорит он, и я становлюсь свидетелем, как бабочка постепенно исчезает с полотна.
И как она снова появляется на расстоянии десяти сантиметров от моего носа, прежде чем она вылетает через дырку в стене скалы.
— Так создаются пятьсот шестьдесят два вида, — замечает Раскуллио.
В предисловии сказки мы узнаем, как Раскуллио сделал так, чтобы дракон погрузил королевство в страх и ужас и убивает короля Мориса.
Вместо того, чтобы отправиться на охоту на дракона, где эти животные живут согласно сказаниям, он сотворил одного из них с помощью магического холста. Все, что он на нем рисует, выбирается оттуда, становясь живым, как ты и я.
Я не могу понять, как мог забыть об этом?
— Подожди-ка, — говорю я ошарашено. — Ты можешь сотворить все что захочешь, всего лишь нарисовав это, даже если никто не читает книгу?
Вместо ответа он берет другую кисть и рисует дымящийся бокал на письменном столе картины. И в тот же момент он появляется в его руке.
— Чаю? — предлагает он мне.
— Раскуллио, это великолепно. Это даже больше чем великолепно. В самом деле, ты можешь все, что захочешь, принести в историю?
— Выглядит так, — соглашается он. — Я не знаю, почему это работает, если книгу не читают в это время. Или почему я могу оживить что-то еще кроме Пиро на своих рисунках. Но я должен согласиться, что это довольно практично.
— Ты рисуешь еще что-то кроме бабочек?
Раскуллио смотрит в пол. — Последнюю неделю мне очень хотелось шоколадный пудинг с ягодами, так что я нарисовал полную миску, и ел до тех пор, пока я почти не лопнул.
— Если ты можешь что-то принести в сказку, — говорю я медленно, пока я размышляю, — это значит, что ты можешь и вытащить отсюда?
Он открывает рот и собирается ответить, но лихорадочный голос Фрампа перебивает его, который звучит как из громкоговорителя.
— Все по местам! Книга открывается!
Мы видим слабый свет на краю, люди! И не забудьте: будьте готовы выступить оскороносно!
И тогда внезапно меня тянет обратно, и я лечу кувырком, до тех пор пока я не приземляюсь как кошка на странице сорок три, где я цепляюсь за отвесную скалу.
Глава 9
Делайла
Во время тренировки по плаванию я как всегда оказываюсь последней, кто выходит из раздевалки. Меня ожидает час пытки, поэтому я особо не тороплюсь.
Все равно, какой сталь плавания, из двадцати пяти пловчих я всегда финишировала двадцать пятой. Тренер вздрагивает каждый раз, когда зовет меня приготовиться к старту.
Но сегодня у меня совершенно другое чувство.
Возможно, это из-за разговора с Оливером, во всяком случае, я думаю, что сегодня, возможно, не буду последней во время наших псевдо-соревнованиях.