Мое!
Шрифт:
Мэри взяла оба пакета с покупками и внесла их в квартиру. Там все еще пахло горелой пластмассой. Передняя комната с сосновыми панелями была опрятной и в полном порядке, она никогда ею не пользовалась. Лампа «лава» отбрасывала голубой свет, вещество в ней медленно сгущалось и распадалось на части, и это наводило на мысль о сперматозоидах, ищущих яйцеклетку. Мэри положила пакеты на кухонный стол и смахнула мертвого таракана с исцарапанной пластмассы. Затем вернулась, чтобы достать своего нового ребенка.
Еще не дойдя до порога квартиры, она услышала, как открывается дверь с пассажирской стороны пикапа. Петли двери издавали высокий отчетливый скрип. Ее сердце яростно подпрыгнуло, она почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо.
«Шеклет! Он шарит в пикапе! Мой ребенок!» — подумала она и вышла из дверей тяжелым шагом.
Кто-то засунулся в пассажирскую дверь машины. Мэри схватила дверь и хлопнула ею по нарушителю. Раздался болезненный вой.
— Ой! Господи Иисусе!
Человек отскочил от автомобиля. Глаза его были затуманены болью, а рука прижата к боку.
— Ты что, мне ребра хочешь на фиг переломать? Это был не Шеклет, хотя Шеклет точно следил за действием из своего окна. Это был Горди Пауэре, двадцати пяти лет от роду, со светло-каштановыми волосами, свисавшими по плечам. Он был худ, как щепка. На впалых изможденных щеках и подбородке торчала щетина. Одет он был в выцветшие джинсы и фланелевую рубашку под черной кожаной курткой с металлическими заклепками.
— Ну и ну! — сказал он. — Я из-за тебя чуть не обоссался! — Это тебе для предупреждения! — сказала она. — Что ты пытаешься украсть?
— Ни хрена! Я просто подъехал и увидел, как ты вынимаешь свои покупки! Хотел вытащить для тебя следующий пакет! — Он отошел от автомобиля с тонкогубой ухмылкой. — Вот что я получаю за то, что был добрым самаритянином, да?
Мэри посмотрела налево и увидела спортивную «мазду» Горди, припаркованную за пару мест от нее. Она сказала:
— Спасибо, но я сама возьму.
Она взяла пакет с пола, и Горди увидел штамп магазина игрушек.
— Что это ты делаешь? — спросил Горди. — В игрушки играешь?
Мэри хлопнула дверью и прошла в квартиру. Горди последовал за ней, как она и знала заранее. В конце концов он же к ней приехал. Вчера она прибралась до того, как Роби так плохо себя повел.
— Ну и странный здесь запах, — сказал Горди, когда закрыл дверь и повернул замок. — Ты что-то спалила?
— Ага. Свой обед.
Мэри унесла пакет в комнату и засунула в шкаф. Затем, вопреки своей привычке, включила телевизор и настроила его на канал новостей кабельного телевидения. Вела их Лин Рассел. Мэри нравилась Лин Рассел: выглядит как настоящая женщина. На экране появились легавские автомобили со своими глупыми мигалками, и чья-то говорящая голова сообщила, что кого-то убили. На простыне, покрывавшей носилки, проступила кровь и очертания тела. Образы были гипнотизирующими — жестокий пульс жизни. Порой Мэри часами смотрела Си-эн-эн, не в силах и не желая делать ничего, только лежать в кровати, как паразит, питающийся муками других человеческих существ. Когда она улетала на ЛСД, эти сцены становились трехмерными и вторгались в ее комнату, и это были по-настоящему классные приходы.
Она услышала шорох пакета. Затем его голос:
— Эй, Джинджер! Зачем это ты набрала всего этого детского питания?
Ответ пришел к ней по дороге в кухню:
— Тут одна кошка бродит, я ее подкармливаю.
— Кошкой Любит детское питание? Черт побери, ненавижу кошек. У меня от них мурашки. — Карие глаза-бусинки Горди все время двигались, вторгаясь в ее жизнь. Они увидели корочку обгорелой пластмассы на одной из горелок плиты, отметили этот факт и двинулись дальше. — У тебя тут тараканы, — заметил он. Пока Мэри убирала свои покупки, он прошелся по кухне и остановился перед вырезанной из журнала и вставленной в рамку фотографией улыбающегося младенца. — Ты немножко того к младенцам, верно?
— Да, — сказала Мэри.
— Как же вышло, что у тебя нет своего? «Храни тайну, — подумала Мэри. — Горди — это мышка, щиплющая крошки между клыками тигра».
— Вот так. Просто не завела.
— Ты знаешь, это странно, да? Ведем с тобой дела уже… сколько? Пять, то ли шесть месяцев, и я ничего о тебе не знаю. — Он вынул из кармана своей рубашки зубочистку и стал ковырять ею в мелких желтых зубах. — Даже не знаю, откуда ты.
— Из ада, — сказала Мэри.
— Ух ты! — В притворном страхе он вскинул руки вверх. — Не пугай меня, сестра. Нет, я серьезно. Откуда ты?
— В смысле где я родилась?
— Да. Ты ведь не из этих мест, потому что у тебя нет акцента Джорджии.
Она решила рассказать ему. Может быть, потому, что уже очень давно этого не произносила.
— Ричмонд, Вирджиния.
— А как ты сюда попала? Почему ты не в Вирджинии? Пока Мэри запихивала свежезамороженные обеды в морозилку, ее мозг сплетал ткань выдумки.
— Развелась несколько лет назад. Мой муж поймал меня с пижончиком помоложе. А он был ревнивый, зверюга. Сказал, что изрежет меня и оставит истекать кровью в лесах, где меня никто не найдет. Сказал, что если он сам этого не сделает, то у него есть друзья, которые это сделают. Вот я и смылась. И никогда даже не оглядывалась назад. С тех пор все еду. Я много где побывала, но дома себе пока не нашла.
— Изрежет тебя? — Губы Горди вокруг зубочистки сложились в ухмылку. — Не могу поверить. Мэри уставилась на него.
— Я в том смысле, что ты ж очень мощная женщина. Это ж какой должен быть мужик, чтобы тебя одолеть?
Она убрала баночки с детским питанием в стенной шкаф. Горди издал над своей зубочисткой чмокающий звук, совсем как та девочка с пустышкой.
— Еще что-нибудь хочешь знать?
Она закрыла дверцы шкафа и повернулась лицом к нему.
— Да. Например, сколько тебе лет?
— Слишком много лишнего для идиотского трепа. Ты принес заказ?
— Он прямо у моего сердца. — Горди залез во внутренний карман своей куртки и вытащил целлофановый пакетик, в котором лежал небольшой квадратик вощеной бумаги. — Подумал, может, тебе понравится оформленьице.
Он протянул пакетик Мэри, и она разглядела пять небольших желтых улыбающихся лиц, таких же, как на ее значке, и расставленных на равном расстоянии по квадратику.
— Мой друг — настоящий художник, — сказал Горди. — Он может сделать почти любое оформление. Тут на днях клиент захотел маленькие самолетики. А еще один хмырь попросил американский флаг. За исполнение в цвете — дополнительная цена. В общем, моему другу его работа нравится.