Могила ткача
Шрифт:
— Ты всегда был смелым, — продолжала Нэн, — смелым и выносливым. Тебе надо благодарить Бога и за то, и за другое, или Сара Финнесси уже давно была бы в нашей с миссис Лаури компании — в компании двух вдов, которые не перестают оплакивать своих мужей.
— Миссис Лаури мудрая женщина, — удалось вставить Кристи Финнесси. — Она никогда не предавалась горю так, как ты, Нэн Хоган.
При этих словах Нэн Хоган привстала на подушках с выражением такого любопытства на лице, что у Кристи душа убежала в пятки.
— Чем
— Ну уж, у меня никогда не было сожалений из-за того дня, — сдержанно произнес Кристи.
— Так-то так, милый, — продолжала Нэн, — ты всю жизнь тянул свою лямку со смелостью десятерых мужчин. Никто не слышал, чтобы с твоих губ слетела хоть одна жалоба, но ведь тебе приходилось не легче, чем мулу, который тащит большой караван. Тобой все восхищались.
С огромным облегчением Кристи Финнесси увидел, что в комнату вошла вдова Лаури. Она поправила подушки и приложила ладонь ко лбу Нэн.
— Слава Богу, все в порядке, — сказала вдова Лаури. — Ничего страшного не случилось.
— Какая разница? — отозвалась Нэн. — Да и тебе не следовало так печалить Кристи Финнесси, ведь ему еще предстоит рассказать об этом дома. Вряд ли его встретят с радостью, если он не принесет весть о скором последнем вздохе Нэн Хоган.
— У Кристи Финнесси нет желания сообщать дурные вести, — сказала вдова, и Кристи с благодарностью посмотрел на нее.
— У него нет желания! — воскликнула Нэн. — Когда это желания Кристи имели значение в доме Сары Финнесси? Только что я как раз говорила ему о всеобщем уважении и восхищении, которое он заслужил. И кому известно об этом лучше, чем вам, мэм, ведь через ваши руки руки прошли двое мужчин.
Вдова Лаури добродушно рассмеялась:
— Я бы не против еще нескольких.
— Что ж, если так, — заявила Нэн Хоган, — вам посчастливилось не ввязаться в драку из-за Кристи Финнесси. Если бы Сара не помучила так Кристи Финнесси, никому бы и в голову не пришло, что в его-то годы можно стать таким доходягой, особенно если бы он попал в ваши руки, миссис Лаури.
Кристи Финнесси двинулся к двери.
— Надо бы трубку раскурить, — сказал он, выходя в кухню.
Но голос Нэн преследовал его.
— Скажи Саре, — кричала она, — что с Нэн Хоган еще не покончено. И похорон, которых она ждет, ей придется еще подождать. Не стоит и говорить, кто может опередить ее. Боже сохрани. Кристи Финнесси, ты такой из себя крепкий, что твоей тени не видать на полу.
Нэн откинулась на подушку, закрыла единственный глаз, и ее лицо, как показалось вдове Лаури, еще больше побледнело.
— Зачем вы обманываете себя? — с раздражением спросила вдова.
Нэн открыла свой глаз и внимательно посмотрела на вдову Лаури.
— Я была бы рада, — сказала она, — если бы этот Кристи Финнесси не был таким олухом. Меня бесит то, что он ничего не скажет дома. Это так ужасно — быть больной и растрачивать слова на человека, который пропускает их мимо ушей.
Вернувшись домой, Кристи Финнесси уселся у камина.
— Ну, — с любопытством спросила его жена, — что там с ней?
— Она говорит, что заболела.
С этими словами Кристи постучал трубкой о ладонь.
— Ну и?
— Ну, — ответил Кристи, — если заболела, то с языком у нее все в порядке. Мозги у нее не откажут до самого конца.
Миссис Сара Финнесси наклонилась над мужем.
— Она что-нибудь говорила? — спросила она, и в ожидании бойцовский огонь зажегся в ее глазах.
— Говорила. Много чего говорила.
— И все обо мне, я полагаю?
Кристи зевнул и вытянул ноги поближе к огню.
— Не могу припомнить точно, — ответил он. — Всё как-то у нее получалось двусмысленно. И вылетело у меня из головы. Пока я шел домой, ничего не осталось в памяти.
А так как Кристи стоял на своем, то его жена смотрела на него с нескрываемым презрением.
Когда вдова Лаури пришла домой, она увидела, что Сара Финнесси, обхватив себя руками, стоит, прислонившись к ее двери.
— Она как будто заснула, — сообщила вдова. — Кристи что-нибудь рассказал?
— Нет, мэм, совсем ничего, — ответила миссис Финнесси. — Молчит, словно в рот воды набрал. В первый раз в жизни вижу человека, который ничего не запоминает.
Вдова Лаури уловила в голосе Сары Финнесси ту же болезненную ноту сожаления, что прежде в голосе Нэн Хоган.
И она мысленно посмеялась, приглашая Сару Финнесси в дом.
— Кристи, — сказала она, — постоял за них обеих. Он самый несчастный посол в стране.
Когда Тим О’Халлоран, ведающий помощью беднякам в приходе, на другой день приехал по делам в Килбег из Бохерлахана, Нэн Хоган была в очень плохом состоянии. Она не вставала с постели.
— Оставь пару шиллингов на комоде, Тим, — сказала она.
— Нэн, мне придется прислать к вам врача, — отозвался Тим. — Вы не очень хорошо выглядите.
— У меня слабость, ноги совсем не ходят. Тебе очень повезло, и дело совсем не в соседях, что ты видишь меня живой, Тим О’Халлоран. Думаю, тебе не доставило бы удовольствия найти мой труп на полу. А ведь до этого было совсем близко благодаря милосердию соседей.