Могильщики талантов
Шрифт:
— А вот если бы пропали все МТА… — мечтательно произнёс Григорий.
Дима даже вздохнул.
Завздыхали и другие редакторы, столь близка была тема.
— Молодых талантливых авторов надо убивать, — с неизведанным доселе чувством признался Астролягов. — Таланты надо хоронить, пока они маленькие.
— Вот ты и поработал как следует в нашем издательстве, — заключил Тантлевский.
— Почему Григорий как волк-одиночка? — невзначай обронил Астролягов, когда они с Игорем шли домой. — Либо на работе, либо книжки пишет,
— Григорий — вдовец, — Игорь замолчал, стал смотреть под ноги. — Они разбились на машине. Григорий уцелел, а жена — нет.
— Я не знал, — пробормотал Астролягов.
— А мы помалкиваем, на фирме это табуированная тема. Григорий до сих пор сильно переживает. Он сидел за рулём и съехал с дороги, а жена была не пристёгнута. Очень себя за это винит.
— Давно случилось?
— В двухтысячном.
— Шестнадцать лет прошло.
— Такой человек.
— Я бы забыл, — ляпнул Астролягов.
— Кто поверит? — Игорь пожал плечами. — Я бы радовался, если бы жена за меня так переживала. Но тут пока не попадёшь на тот свет, не узнаешь наверняка, кто любит, а кто так себе. И почему…
«А кто ещё тебя любит?» — подумал Астролягов, но на всякий случай прикусил язык. Чужая душа — потёмки. Даже если это однокашник и старый приятель, кто знает, что у него в голове творится, что он может выкинуть после неосторожно брошенной фразы? Особенно, если твой друг — отец троих детей, который только что стал отцом четверых.
Приходилось быть чертовски осмотрительным, чтобы не задеть за живое.
Журналист-ищейка начал ко всем относиться с опаской.
44. УСУГУБЛЕННЫЙ
Астролягову перестало житься спокойно. Проекцию своих страхов на окружающих он называл «подспудным чувством» или «чутьём». Такова была плата за подозрительность.
Наступил период белых ночей, пора зыбкая и тревожная. Алексей перестал высыпаться. Продолжая раскапывать человеческую породу, слежавшуюся в недрах издательства, он стал раскаиваться, что пошёл на поводу у Ника Далёва и взвалил на себя непосильную ношу. Много раз припоминал наставление, данное Матвеевым при найме на работу — не бухать с авторами, не брататься и не позволять садиться на шею. Директор был прав. В случае с Далёвым так и произошло. Проклиная себя за слабость, Астролягов топал домой, когда рядом послышался мягкий гудок и возле тротуара остановилась машина.
«Бандиты!» — встрепенулся криминальный репортёр, но голос разума с запозданием подсказал, что сейчас другая эпоха, да и тачка не бандитская.
Из тёмно-синего «Ауди А8» вышел мужчина в тёмно-синем костюме — как есть чиновник.
— Здравствуйте, Алексей! Рад вас видеть.
Ивана Строева было не узнать, так он переменился, но, когда Астролягов признал, то сразу перепугался.
Это был главный подозреваемый автор.
Который согласился на сомнительное предложение написать произведение в жанре Большой Литературы, более отвечающее амбициям начинающего редактора, чем издательским потребностям, авторским возможностям и читательскому запросу.
После этого об Иване Строеве не было ни слуху, ни духу, а теперь он вылавливает виновника на улице, тогда как логично было бы проехать мимо.
Строев направился к нему.
«Кругом свидетели», — успокаивал себя Астролягов, но всё равно переживал.
— Случайно вас встретил, — Строев улыбнулся с нескрываемым радушием.
— Добрый вечер, Иван, — в тон ему ответил Астролягов и протянул руку. — Мы ходим разными дорогами, но вот наши пути пересеклись.
— Никак не мог найти времени объясниться.
«Начинается», — по коже Алексея пробежали мурашки.
— Я хочу выразить вам свою благодарность, — признательным тоном поделился Иван Строев. — Вы мне сильно помогли. Размышляя над вашим концептом, я стал иначе думать. По-другому, шире, по-государственному. Я заметил, что мысли о романе нового качества влияют на мои поступки и выбор при принятии решений в коммерческой сфере. Стал меняться круг общения. Когда начал писать произведение, сами собой проклюнулись другие интересы. Я перешёл на государственную службу и теперь работаю в мэрии. Закономерно поменялась вся жизнь. Я вам за это очень признателен, уважаемый Алексей!
Иван Строев обеими руками пожал редактору на прощание руку и сердечно добавил:
— Я оставил литературные занятия. Теперь свои творческие способности я могу применить с большей пользой — для всего народа. Ещё раз благодарю за открытую вами возможность качественного роста.
Бывший автор сел в автомобиль и уехал, оставив Астролягова на обочине с открытым ртом ловить мух и сортировать думки.
Ноги сами понесли Астролягова в магазин. Он купил три полторашки «Болварии», которое недавно появилось в продаже и ещё не успело испортиться. Встречу с одним из основных подозреваемых требовалось немедленно залить. Алексей буквально вбежал в квартиру, запер дверь на все замки и, едва разувшись, потащил пиво в кабинет.
Он налил в пивную кружку почти доверху, стараясь попадать на стенку, чтобы уменьшить пену, — сказывался опыт. Отставил кеглю, поднял крухан. Пиво в вечернем свете превращало пейзаж за окном в янтарный мир кривого зеркала.
— Ну, за изменения личности, — негромко сказал Астролягов и приложился.
Он долго пил, пока не ополовинил кружку, столь сильна была жажда. Да и от встречи с Иваном Строевым надо было отойти. Астролягов разлюбил сюрпризы. Он хотел, чтобы его жизнь текла медленно, гладко и предсказуемо.
Астролягов подумал, что, подозревая Ивана Строева, он создал подробную ошибочную версию, основанную на ложных доказательствах. Некоторые догадки были верны, некоторые неверны, но из них сложилась цельная, непротиворечивая и совершенно превратная картина преступления.
Алексей понял, что именно это его и беспокоило. Он не хотел признавать очевидного.
Маньяк забивал людей насмерть молотком. Астролягов гадал, кто это мог быть. Окончательно слетевший с катушек графоман? Отвергнутый всеми лузер? МТА, преисполненный безумной ненависти? Возможно, качок, сидящий на анаболических стероидах…