Мои неотразимые гадюки. Книга 2
Шрифт:
– А ты лично сможешь обработать хотя бы одного? – на полном серьёзе спросил Дон.
Лэти бросила взгляд мимо него, призадумалась. Потом отрицательно качнула головёнкой и спросила:
– А ты?
– А я не щуп. Без прямого доступа, на расстоянии я могу только убить. А вот охмурить, заморочить голову, как вы, мне слабо.
– А код доступа?
– Легко, – усмехнулся Дон и протянул руку: – Давай. И через минуту граги слезут с этой горки. Примаршируют сюда и будут мне тут на задних лапах отплясывать.
– За что тебя женщины любят? – надула губы Лэти.
– Не за
– Ой, ну хватит! – насупилась Лэйра. – Ещё не закончил? Кода нет? Так и скажи. А мне надоело тут торчать, – заявила она, поднимаясь. – Вы, как хотите, а я должна немедленно что-то сделать. Ну, хоть что-нибудь. Иначе меня порвёт.
– Тогда тащи их на нас, – оживился дедушка, огладил бородку и заискрил глазами.
– Ты с ума сошёл! – возмутилась Паксая и требовательно уставилась на братца.
Мол, ты тут стабилизатор или хвост собачий? Ты дозволишь старому маразматику такое баловство?
– Да, пусть балдеют, – отмахнулся Дон. – Позиция у нас нормальная. Лобовой атаки не предвидится: под нами обрыв. А граги всё-таки кабаны, а не зайцы: не запрыгнут. Ну, а на короткой дистанции две гадины даже…, – он чуть не брякнул про подбитый паровоз, но вовремя поймал себя за язык: – Даже грагу свернут мозги набекрень. Пусть пробуют.
– Руф! – рявкнула Паксая, ринувшись к куче сваленных рюкзаков.
Дон нехотя поднялся. Обе гадючки уже стояли на самом краю обрыва и вовсю семафорили грагам. Блок защиты системы верещал, указывая манипулятору на недопустимость неконструктивных действий, ведущих к… Дон огрызнулся на «системника». И указал, в свою очередь, на состояние дел с расшифровкой кода доступа к бронированной башке. На это «системник» в паре с «барбосом» указали, что…
Но, Дон проигнорировал приглашение попрепираться. У него как-то резко появилось настроение потрепать нервы на пару с щупами. Не себе – этим бородавочникам, что вновь утвердились перед воротами. Верней, утвердился младший – в этот раз успел первым. А старший – за неимением оперативного простора – завис на краю площадки. Лежал на нём брюхом, сучил задними ногами и тщился прогнать нахального щенка. Ругал его последними словами и норовил поддеть сабелькой. Малой пританцовывал перед воротами, то и дело, бухая в них задом. Он явно стремился уступить место старшему, но не мог сообразить как.
Вот в этот час семейной склоки грагов и застало подозрительное шебаршение в их собственных головах. Матёрый отчётливо тряхнул башкой, грохнув подбородком о землю. Потом замотал ею из стороны в сторону. Потерял равновесие, лишился сцепки брюха с краем площадки, и поехал вниз. Он умудрился затормозить сход лавины своего тела. Но, не замер, как любой нормальный человек, а снова затряс башкой. Молодой на площадке так и вовсе выписывал ею кругаля. Невольно подался вперёд, оступился и поехал мордой вниз. По пути сбил старшего. Дальше они уже катились по склону чуть ли не в обнимку, поднимая тучи пыли и мелких каменных брызг.
Дон хмыкнул и посмотрел на гадин. Кулаки Лэйры уткнуты в бока. Глаза сощурены, сквозь поджатые губы прорывается змеиное шипение:
– Тупые свиньи!
Лэти тоже напряжена до невозможности. Можно подумать, насилие над телом хоть чем-то поможет голове – мысленно съязвил Дон, не рискуя высказываться вслух. Дед тоже смеялся молча – щупы вообще его забавляют. Он им симпатизирует, но искренно считает кукушками, которые разбазаривают по чужим гнёздам не яйца, а мозги. Манипуляторы переглянулись. Перекинулись мыслишками, в которых не содержалось намерения помочь. Лишь оперативный сговор на случай оказания экстренной помощи.
Короче, дурдом в цирке. И кто из двух противоборствующих сторон дурдом, а кто цирк, не разобрать. Дон досмотрел выступление бородавочных бобслеистов и невольно зауважал парней: такой рисковый полёт, а им хоть бы хны. Моментально подскочили и уже более вдумчиво занялись самочувствием. К их чести, в считанные секунды определились с направлением атаки на эти самые чувства. Душевное равновесие не потеряли – просто оценили доступность новой добычи. Понятно, что обрыв не учли, зациклившись на отсутствии стен. Так что добычу ждёт старый аттракцион с прежними акробатами, но с модифицированным спортивным инвентарём. Что ж, сколько угодно, лишь бы потянуть время: «эрудиту» с расшифровкой кода осталось всего-то ничего.
Дон поднялся и шагнул к самому краю плацдарма. Обрыв, что защищал их позицию, в полтора его роста. Здоровенному грагу такая преграда была вполне по силам, если бы тот мог разбежаться на ровном месте. Но, под этим обрывом ровных мест не было. Был крутой бугристый склон, что ставил под сомненье параметры прыгучести броневиков. Там чуть переборщи с усилием, и тело в очередной раз отъедет, следуя зову силы притяжения. Дон покосился на щупов – девчонки стояли бок о бок и пытались унять разволновавшийся приобретательский азарт. Прекрасные глаза горели от нетерпения – два визгливых бугая пылко скакали к ним, вышибая из склона камни железными копытами.
КУС запросил доступ к центру управления системой – Дон дал добро и тут же прочитал расшифрованную «эрудитом» телеграмму деда. Дескать, уверен ли внук, что девок не нужно связать? Мол, неадекватны задрыги, а потому вполне способны всё испортить. Дон удивлённо поднял брови: кто будет вязать? Лично ему эта идея не улыбается. Ему с щупами ещё жизнь проживать да поле переходить. Дед пожал плечами: как знаешь.
– Если меня сожрут, я тебя убью, – предупредила вернувшаяся Паксая.
Уткнув арбалет в землю, она работала воротом.
– Сестрёнка, не трать время. Тут нужна катапульта. А мы не припасли.
Паксая не ответила. Закончила взводить арбалет, поймала кого-то в прицел. Дон переглянулся с дедом – тот махнул рукой, мол, пусть внуча играется. Да, он и не против – ему не до этого. Время бежало взапуски с отщёлкивающими тремя цифрами после запятой. Они вот-вот просчитают код, но граги, кажется, финишируют первыми. Так что, придётся подсуетиться, дабы не сдохнуть до победы над тёмными силами, что злобно гнетут. Причём, отнюдь не зверскими рожами, а этим муторным визгом. Так и подмывало добраться до рыла и забить сапог в визгливую глотку. Он этих сволочей заставит Беломорские каналы рыть, чтоб навек позатыкались, если уж им суждено совместное проживание.