Молчание
Шрифт:
Я отказываюсь реагировать на его уговоры. Насколько я знаю, он уже понял, почему в последнее время я психически обеспокоен, и он просто ищет подтверждения.
Обернувшись, я блокирую все мои компьютеры. Моя золотая императорская манжета рядом с одной из клавиатур. Чувствуя, как Дреган смотрит мне в спину, я хлопаю его по левому запястью.
— Ну …Так мы обсудим это?
Блядь.
— Нет. — Сердце колотится от того факта, что этот придурок раскусил
— В конце концов, нам придется поговорить об этом! — пытается вернуть меня обратно.
— Иди пососи свой член и прекрати зацикливаться на том, что происходит с моим.
Я позволил тяжелым резным дверям захлопнуться, зная, что это не конец.
Я должен разобраться в себе.
Скоро.
Дреган был мне как брат, с тех пор как мы были малышами. Он знает меня лучше, чем кто-либо. Лучше, чем мой собственный кровный брат.
И ему понадобилось всего несколько мгновений в одной комнате со мной и Каламити, чтобы заметить это.
Если я не буду осторожен — если я не вычеркну эту девушку из моей системы — это только вопрос времени, когда кто-то еще заметит.
Наше королевство, наша социальная структура, не выдержит такого скандала.
Оно просто не сможет.
Глава 3
— Лоренц женится на своей падчерице, теперь, когда она достигла совершеннолетия, — Алессандра улыбается молодой вампирше, которая протягивает ей глубокого цвета бордовую ткань. — Все королевство в смятении. Все, кроме молодого поколения.
Я разрываюсь между моим желанием уединения и ужасом от того, что я слышу.
— И совет принял это?
— Аргумент заключается в том, что ее мать была мертва шестнадцать лет, и он не воспитывал ее как свою собственную дочь, он платил сиделкам, чтобы они позаботились об этом, — Алессандра бросает ткань на одну из темных деревянных поверхностей и наклоняет голову, рассматривая ее.
Она всегда так делает, хотя я не могу понять, зачем.
— Это все еще его воспитанница. Как, черт возьми, ему удалось получить одобрение на это?
Моя невестка небрежно пожимает плечами.
— Его семья одна из старейших. Его связи огромны, — ее оценивающий взгляд проходится по вампирам, мчащихся по коридору. — Нам нужно, чтобы вы остались здесь и помогли с беспорядками.
Мой хмурый взгляд задерживается на ее профиле, когда темный пурпур врывается в мое периферийное зрение.
Ее темный пурпур.
Она стоит перед дверями на террасу, освещенная лунным светом. Оценивая всех перед ней так же беззаботно, как и ее мать.
Я отворачиваюсь, блокируя ее взгляд. Всегда помня о великолепном слухе, которым обладает
— Есть только один способ, которым я могу помочь с этим — напомнить совету, что слияние не в интересах королевства.
Алессандра слегка качает головой.
— Все не так просто. При таком политическом климате молодое поколение с большей вероятностью будет бунтовать, если мы будем отрицать это. Ты не видел их вместе, Обсидиан. Он потерян для нее, а она потеряна для него.
— Они обнародовали это? — шиплю я, когда легкий порыв воздуха ударяет мне в спину.
— Мама.
Дерьмо. Почти невозможно скрыть мою реакцию на ее близость. Звук ее голоса, этот чертов аромат.
— Каламити, — улыбаясь, Алессандра проходит мимо меня.
Я продолжаю смотреть в сторону от женщины, клыки давят на мои напряженные губы. Если я не успокоюсь, скоро мои глаза станут черными. И в этот момент никто, абсолютно никто не усомнится в том, что я нахожусь в тисках жажды крови.
Сомневаюсь, что это будет далекий прыжок от того, кто ответственен за это.
— Ты говорила с Таллоном, чтобы организовать свою поездку? — спрашивает Алессандра.
Глава королевской гвардии? Поездка? Изогнув бровь, я смотрю через плечо на стоявших рядом женщин. Одна в элегантном темно-синем платье, другая одета так, чтобы, черт, убить этим фиолетовым платьем. Тем самым, которое подходит ей как вторая кожа. Ничего не остается воображению, когда дело доходит до ее изгибов.
Как они позволяют ей так одеваться? Я не изучал ее список женихов, но он, должно быть, километровый. Как будто она пытается склонить неженатого мужчину к тому, чтобы схватить ее.
С клыков капает яд прямо в мой рот.
— Все было урегулировано. Не беспокойся, мама.
Алессандра приглаживает густую черную прядь волос на обнаженном плече дочери.
— Я всегда волнуюсь, когда ты отправляешься на эти вечеринки в человеческий мир.
— Что? — я грубо перебиваю и шагаю в их направлении.
К тому времени любой из нас осознает, что я собираюсь сделать. Мой следующий вопрос направлен на ее безмятежную, уравновешенную мать.
— Куда она ходит на вечеринки?
Каламити снова пронизывает меня взглядом, который мерцает какими-то неопределенными эмоциями.
Возможно, развлечением.
— Хорошего дня, дядя Обсидиан.
Желание зарычать на нее заставляет меня чуть ли не обнажить клыки.
— Расслабься. Мы потворствуем ей, потому что многие другие молодые вампиры делают тоже самое. Они выходят большими группами под усиленной охраной.
Мое неверие должно быть проявилось на моем лице, когда я смотрю на нее сверху вниз.
— В мир людей.