Молчун-гора
Шрифт:
Эта тишина показалась девочке простой, открытой, интересной.
Библиотека с огромными окнами. Раскидистые цветы на полу по этой же стене, смотрели на проезжую часть дороги. Простор и много полочек, лабиринтов из книг. Девочка с мамой прошли по потертому полу, до стола, который стоял посередине, перегораживая доступ к книгам.
Аня спросила есть ли книги по психологии, медицине.
– Это напротив, в этой стороне детская литература.
Она повернулась к выходу, но как будто вспомнила, что с ней дочь, – Сиди вот тут. Я сейчас приду.
Усадив на крайний стул дочку, на удивление библиотекаря она последовала к двери. Открыла ее, и пока она захлопывалась, открылась другая. Эта дверь закрылась, а следом эхом, дверь напротив.
Леся сидела за столом, соединенным с другим столом и так эта змейка тянулась возле окна. Много книг, смотрели на нее. Руки были свободны, а понервничав, она уже не смогла их остановить. Одна рука терла шею, напряженно, рывками, следом терла нос. Убирала с лица волосы. А глаза изучали каждую полосочку, точку, впитывали запах, цвет, книги, название, до которых мог дотянутся взор. Неизвестный ранее мир можно было прочувствовать и насладится. Девочка немного успокоилась. Сливаясь с зеленью цветов позади нее.
Анна же нашла на одной из полок совсем новую книгу о ранней детской шизофрении. Она начала читать, стоя там же. Одна страница за другой. Но потом пропустив пару листов, почитав пару абзацев, она хлопнула книгой. И хлопок раздался со всех сторон.
– Нет у нее шизофрении, – сказала она самой себе, а потом поняв, что сказала вслух посмотрела по сторонам.
Она вернулась за дочкой. Та сидела в окружении книг, смотря их с библиотекарем. Маленькой, худенькой бабушкой, одетой в серый пиджак, показывая и объясняя ей что-то.
– Она не говорит, – сказала Анна, подходя к столу, – Но читать должна уметь, – оправдываясь и опуская руку дочки.
– Это хорошо, – поднимаясь из-за стола начала женщина, – Она все понимает, ходит сама, это уже хорошо. У моей подруги сын с аутизмом родился, все не так хорошо. Вам повезло, – она начала закрывать книги.
– Что вы сказали? Аутизмом? Я не смогла добиться нормального диагноза от врача. Как это называется?
– Аутизм.
– Да, я видела это название на книге рядом. Ладно, потом, – сказала Аня самой себе, – Пойдем, потом придем. Леся вставай. Пойдем домой, – она подняла дочку.
– Давайте я читательский билет оформлю, будет ходить книги читать. Мы как раз эту книгу только начали. Пусть с собой возьмет.
Мама посмотрела на дочку, она в руке держала книгу «Волшебник Изумрудного города», и согласилась записать дочку в библиотеку.
Леся гордо держала книгу, с читальным листом внутри. Жара уже казалась незначительной, все, о чем она могла думать, что на листе теперь значится ее имя и фамилия. А название книги обещает волшебство, и что теперь она может прочитать все книги, которые есть в библиотеке.
“Я знаю кто читал ее до меня, и после будут знать, что ее читала я”
Немного неуверенно, по слогам, Леся начала читать книги. Картины, которые создавались в ее голове из букв, завораживали и притягивали. Сказки, которые читала ей мама, казались теперь ей неестественными, простыми, детскими. Из них получалась маленькая картинка. А у девочки было куда больше вопросов.
У Леси не нашлось серебряных башмачков, но были белые сандалии. Которые она нашла в прихожей. Они стали маловаты, но она их носила, представляя, что они волшебные. Мама пыталась ее облагоразумить, говоря, что это просто сказка, но разрешила и дальше ходить дома в сандалиях.
Пока они совсем не стали малы, Леся отказывалась их снимать.
Когда темнело, мама переставала шить и шла на кухню, готовя что-нибудь поесть. А после ужина даже бывало, что они вместе садились на диван и читали книгу. Мама включала торшер, Леся садилась так что бы следить за маминым пальцем, который она вела по тексту.
Леся поймала себя идущей по желтой дороге, но немного смазавшись эта дорога уперлась в место, где лежали папины книги. Там их больше не было. Тумбы не было. Мама оттащила ее в коридор, а книги пропали.
“Я не помню, как они выглядели и теперь не узнаю, что он читал”
И она вернула взор на черные буквы. Пытаясь проникнутся и вспомнить, о чем мама читала только что.
Так девочка прочла первую книгу и через неделю они пошли ее возвращать.
Анна оставляла дочку одну и еще пару раз ходила в соседний зал, а Леся в это время искала ту самую книгу.
Бабье лето во всей красе шагало тоже по улицам, заманивала надеждами, одаривало жаркими лучами солнца. Собирала на лавочках бабушек, пульсировало от пения птиц. Последние теплые дни были сокращены солнечными лучами, осень плавно отнимала листья у деревьев.
Леся научилась как следует читать; раз в неделю или две ходила с мамой в библиотеку за новыми историями.
Библиотекарь задавала ей вопросы, скорее риторические. Относилась с понимаем и не ходила за ней, выжидая, когда она выберет книгу. Это могло длиться долго. А когда мама ходила с ней, библиотекарь отвлекала маму, чтобы та, не выбирала книгу за дочку.
Иногда Леся выбирала пару книг и что бы выбрать какую будет читать первую садилась за стол и начинала читать первую страницу. Конечно побеждала книга, которая заинтересовала ее сильнее. Выдавали ей все книги, даже не по возрасту.
Вопросов становилось еще больше, а картина мира немного расширялась. Она скорее впитывала, чем читала. Наполнялась жизнью изнутри. Познавала тот далекий мир за окном, до которого могла дотянутся только, сделав огромный крюк.
Несколько раз они ездили в школу для особенных детей, но мама не могла с этим смирится и добилась домашнего обучения в обычной школе.
– Я же не много прошу, Леся, будь внимательна. Пиши аккуратно, что все буквы пляшут? – мама вырвала лист, скомкала его и указала на следующий чистый лист в тетради, – Медленнее пиши, если не можешь быстро, но главное аккуратно. Ты и так не говоришь, хоть писать научись нормально. А то будешь неучем. И что тогда? Правильно ничего. А так хоть что-то будешь знать. Давай еще раз. Я читаю, ты пишешь.