Молодость с нами
Шрифт:
— А отчего они получаются?
— Ученые говорят разно. Большинство считает: от водорода. Внесешь с шихтой, со шлаком, с какой-
нибудь присадкой воду в печь, перегреешь ванну не в тот период, когда это можно, — вот вам и лишку водорода
получится. У тех ребят так и случилось. — Сталевар указал рукавицей на мартеновскую печь, возле которой
Оля только что видела отца. — Перегрели, — добавил он и снова взялся за свою великанскую ложку. Первый
подручный тотчас открыл
тумбе.
Оля вздрогнула, потому что ее неожиданно обняли за плечи и крикнули ей почти в самое ухо: “Оленька!
А я тебя всюду ищу”.
В Олино лицо заглядывали большие, серые, в длинных ресницах, глаза Вари Стрельцовой.
— Варя! — Оля схватила ее за рукав курточки. — Как же я забыла, что ты здесь работаешь!
— Вот видишь, — ответила Варя. В ее глазах было настороженное-настороженное выражение; она не
знала, как держаться с Олей: говорить ли слова сочувствия, или, может быть, вообще молчать о том, что
случилось. — Вот видишь, — повторила она, — а я тебя не забываю. Ну пойдем ко мне в лабораторию. Тут
недалеко, два двора пройти — и у меня.
По дороге она говорила:
— Это Павел Петрович мне сказал, что ты где-то здесь. Я была на третьем мартене, он там наводил
порядки, он мне и сказал, чтобы найти тебя.
— А что на этом мартене случилось? — перебила Оля, вспомнив, как размахивал рукой отец.
— Запороли плавку.
— Флокены?
— Флокены? — переспросила Варя. — А ты откуда знаешь?
Прежде чем отворить дверь с табличкой: “Лаборатория”, она удивленно посмотрела на Олю, а введя ее в
помещение, заполненное различными приборами для испытания металлов, первым делом взяла с одного из
столов обломок стального диска и показала:
— Видишь на изломе светлые пятна, окруженные темным металлом? В таком месте сталь никуда не
годится.
Обе смотрели на обломок стали, но думали совсем о другом. Варя отбросила обломок и обняла Олю. Они
постояли так, уткнувшись лицами в плечи друг другу, потом утерли мокрые глаза и щеки, сели рядом возле
длинного стола, заваленного пробами металлов.
В соседней, комнате зазвонил телефон. Варя пошла послушать, потом сказала, что она на минутку
выйдет, ее куда-то зовут. Оля осталась одна среди столов и приборов. Она взяла в руки обломок, брошенный
Варей, повертела его, увидела предательские трещины, подумала о Варе — какую странную профессию избрала
себе эта маленькая, хорошенькая, сероглазая девушка.
Оля вспомнила, как встретились они с Варей на первом курсе исторического факультета. Варя была
первым человеком, который заговорил с Олей в первый день занятий
на первой лекции. Они вместе провели время первого перерыва, вместе вышли из института после занятий. Оле
очень понравилась девушка из деревни Холыньи под Новгородом. Война не дала ей во-время окончить школу:
бои шли совсем недалеко от их деревни и школа не работала. Варя на четыре года отстала в учении, она на
четыре года была старше Оли. Но это не мешало Варе краснеть, когда к ней обращались с вопросом, и
смущаться из-за любого пустяка.
Бывая вдвоем с Олей, Варя очень интересно рассказывала о своей Холынье, где выращивают знаменитые
холынские огурцы; Варин отец тоже их выращивает, он — колхозный огородник. Вокруг Холыньи места такие,
что одно древнее другого. Озеро Ильмень, реки Волхов и Мета, по которым проходил торговый путь “из варяг в
греки”. Рукой подать до Рюрикова городища, до Юрьева монастыря, до разбитой гитлеровской артиллерией
известной историкам всего мира церкви Спаса Нередицы.
Оля ходила к Варе в институтское общежитие, Варя любила приходить домой к Оле, где ее всегда
встречали приветливо. С Еленой Сергеевной и с Павлом Петровичем она со временем стала чувствовать себя
так же просто, как и с Олей. Особенно ей нравилось разговаривать с Павлом Петровичем. Павел Петрович
расспрашивал ее про огурцы, про то, как их хранят до весны, опуская осенью в бочках на дно озера, об
окрестных новгородских древностях, о годах войны. Он в свою очередь рассказывал Варе о металлургии. Он
уверял Варю, что история и металлургия — родные сестры, потому что история человечества — это история
того, как человек учился и научился добывать и обрабатывать металлы.
Павел Петрович, сам того не подозревая и не желая, оказался виновником переворота во всей Вариной
жизни и в ее судьбе.
Оля и Варя перешли на второй курс, и когда уже проучились половину второй институтской зимы, Варя
вдруг ушла из педагогического института в индустриальный, на отделение металлургии. Помощь ей в таком
трудном переходе вынужден был оказать Павел Петрович. Уступая его и ее просьбам, Варю отпустили из
одного института и приняли в другой. Но уже никто не помогал Варе догонять своих однокурсников в новом
институте. Это было нелегко, ведь почти ничего нет общего в программах подготовки историков и металлургов.
Варе пришлось вновь сдавать все зачеты и экзамены за первый курс и за половину второго, ей пришлось
самостоятельно изучать предметы, которыми ее однокурсники полтора года занимались под руководством