Молодой господин

Князева Мари

Я замерла, обдумывая эти утверждения, и на моё сознание начала наползать чёрная дымка отчаяния. Я понимала, что такие вопросы нужно обсуждать с женихом. Что только он сможет разрешить мои сомнения и сделать правильный выбор. Но как при этом не задеть его самолюбие?!

Я вернулась в свою комнату, как в воду опущенная. Мрачные мысли одолевали меня, и я не знала, как их разрешить. В конце концов, набрала бабулю и пересказала ей монолог Зойры.

– Ну, дотсю, це надо с хлопцем твоим обсудить.

–

Да как же, ба? Он, конечно, ответит, что всё будет хорошо. Он же мужчина. Держит слово и бьётся до конца. Но я не хочу от него слово, которое разрушит и его, и нас...

– Та я ж тебя понимаю, дотсю, сама такая. Думаешь, почему я без мужика? Потому шо самая умная и все вопросы решаю сама. Не хай этим мужикам доверять...

Я невольно улыбнулась. Бабуля, как всегда, зрит в корень. Мне следует больше доверять мужчине, с которым собираюсь провести остаток жизни. Я решила поговорить с ним об этом, но Дахи вернулся только к ужину, на котором нас ожидал сюрприз.

Зойра пригласила гостей - какого-то друга семьи с женой и дочерью. Это была не девушка, а произведение искусства. Тонкие черты, умело подчеркнутые при помощи косметики, роскошные волосы цвета горького шоколада, безупречно уложенные в высокую причёску. Стройная фигура, вроде бы тщательно прикрытая тканью, но в то же время очевидная настолько, будто Самита предстала перед нами в купальнике. Против неё я казалась настоящим подростком. А ещё она была увешана ювелирными украшениями, как новогодняя ёлка - гирляндами. Сияла, мерцала и сверкала, добавляя своему образу притягательности. Мы с ней были как золотая парча и паутина. Серая, невзрачная, тонкая паутина. Практически невидимая.

Дахи, правда, надо отдать ему должное, держался молодцом. Уделял мне внимание почти как обычно, задерживая взгляд на яркой гостье исключительно в рамках вежливости и нисколько не расплываясь от её комплиментов. Но я и раньше замечала, что у него хорошая выдержка.

Ева одолжила мне свой смартфон с переводчиком с их языка, который, конечно, не позволял мне следить за каждым словом, произнесённым за столом, но помогал хотя бы улавливать общее направление. А интонации и мимика людей добавляли разговору эмоциональной окраски. Например, я уловила, с каким неприкрытым восхищением высказалась Самита о способностях Дахи к языкам:

– Как тебе удалось в чужой стране так быстро сориентироваться, выучить язык, чтобы управлять бизнесом?

– Я начал учить его здесь, Ева мне помогала.

– Ой, Дахи, ты такой умный и такой скромный, хи-хи-хи!

Сказать, что я медленно закипала - это ничего не сказать. На меня накатывали жуткие приступы ревности (странно, раньше я была уверена, что не ревнива), и страшно бесило то, что Самита тоже, как и Зойра, старательно делает вид, будто меня здесь нет. А я даже не могу напомнить о себе, так не владею языком. Да, очевидно, нужно было подойти к вопросу его изучения намного ответственнее.

Конечно, с моей стороны глупо было ревновать. Я ведь всегда понимала, что Дахи пользуется успехом у женщин, что он завидный жених по многим причинам, начиная мужественной красотой и заканчивая денежным состоянием.

Но спокойнее от этого понимания не становилось. Я действительно глубоко привязалась к нему, и чужие заигрывания с моим мужчиной причиняли мне боль.

Наконец гости уехали, и все стали расходиться по своим покоям. Я за этот долгий день устала так, что буквально падала с ног. Ситуация усугублялась большой разницей в часовых поясах: тут было ещё детское время, а у меня дома дело клонилось к рассвету следующего дня. Мы с Дахи не спали почти сутки.

Но я, разумеется, была рада его видеть, когда он прокрался в мою комнату, как вор, и набросился на меня с поцелуями.

– Я очень скучать...
– прошептал он, и мои мурашки послушно двинулись в поход по спине, несмотря на то, что звучало это признание неправдоподобно. Ну как можно скучать по бледной моли, когда тебя окружают такие красивые экзотические бабочки, как Самита?

Я уткнулась в шею молодого человека, глотая слёзы. Надо бы его отпустить, а я не могу...

Дахи оторвал меня от себя и встревоженно заглянул мне в глаза:

– Эва, что случиться? Тебя кто-то обидеть?

Я покачала головой.

– Мой мать говорить с тобой?
– проницательно предположил он.

Я не смогла солгать. Кивнула.

– Что она сказать?

– Что если ты женишься на мне, то отец лишит тебя наследства, и нам придётся самим себя обеспечивать.

Дахи нахмурился и покачал головой. Достал смартфон, я повторила. Мой парень нахмурился ещё сильнее:

– Это пугать тебя?

Я замотала головой:

– Нет! Конечно, нет! Я люблю тебя, и труд меня не пугает, ты же знаешь! Даже если бы я вышла за Билла Гейтса, всё равно продолжала бы работать. Я люблю свою профессию...

– Эва, тебе не надо работать, - перебил меня Дахи.
– Твой долг - любить меня и воспитывать детей. Деньги делать я.

– Но твоя мама сказала...

– Что я не уметь?

– Что ты никогда не начинал сначала...

– Значит, и не мочь?

Я опустила глаза, отчаянно краснея. Да, звучит чудесно: я не верю, что у тебя получится. Качественная такая поддержка от будущей жены...

Но Дахи почему-то не разозлился. Он погладил меня ладонью по щеке, мягко приподнял голову за подбородок. Наговорил на переводчик:

– Моя мать иногда странно себя ведёт. Добивается чего-то, но это что-то не всегда лежит на поверхности. Сейчас я ясно вижу, что она хочет разлучить нас. Вот и Самиту пригласила, и наговорила нам обоим... неприятных вещей. Но я не хочу верить, что это её слепое самодурство. Понимаешь, она ведь моя мать... Поэтому давай будем честны друг с другом, а для моей матери притворимся, что этих разговоров не было...