Молох ведьм

Мендыбаев Александр

Говорить вслух мэр, конечно, постеснялся, а про себя подумал, что седобородый генерал не просто лгун, а ещё и пьяница, не способный удержать кувшин с пойлом, чтобы не залить платья.

***

Брэдфорд лежал в луже собственной крови. Крэбс внимательно изучал его оружие.

— Ты убивал из него людей? А животных?

— Пошёл ты… к чёрту.

Крэбс услышал вой сирен где-то вдалеке, на трассе. Над лесом прострекотал вертолёт.

Он вытащил из под рубашки уже ненужный дырявый бурдюк с оленьей кровью. Отпив немного, сплюнул на землю. Трюк с кровью из горла — это он хорошо придумал. Пора уходить. Крэбс больше не вернётся в мерзкий город. Он сделал всё, как велела Госпожа. Она отблагодарит его. Снова

явится нагая, как в юности. Но только в этот раз Госпожа позволит ему то, чего он жаждал все эти годы. Миссия почти закончена. Погоню следует заманить глубоко в лес. Так она приказала. Желания Госпожи не подлежат обсуждению. Может быть она что-то прочла в своих книгах, а может окончательно решила запутать это и без того закрученное дело — Крэбсу безразлично. Когда всё будет закончено он больше никогда не назовёт себя этим мерзким именем. Он Лакус. Ручеёк. Он Лакус и останется им до самой смерти. Крэбс — жуткое имя, вместе с документами, егерской формой и прочими свидетельствами прошлой жизни упокоятся на дне ледяного озера.

Посмотрев ещё раз на Брэдфорда, Лакус выстрелил ему в голову.

Прибывшему спецназу вначале удалось разыскать труп помощника егеря Рамы. Ближе к трассе нашли тело Брэдфорда. Карпентер тщательно осмотрелся вокруг.

— Выпускайте собак.

Широкой цепью загонщики двинулись в путь. Началась самая увлекательная охота — охота на человека. Лакус, изредка отстреливаясь, заманивал своих преследователей всё глубже в лес.

***

Фелпс получил известие о смерти Брэдфорда поздно ночью. Немедленно приехав в офис, он застал там почти всех сотрудников отделения. Вокруг царил невероятный хаос. К этому времени было известно лишь то, что расследование гибели Брэдфорда возглавит человек из Вашингтона. Он уже сидел в отдельном кабинете, беседуя с каждым сотрудником наедине. По словам очевидцев беседа больше напоминала допрос. Последним в очереди был Фелпс. Его пригласили в крохотную каморку, в которой не было ничего, кроме стола, пары стульев и огромного принтера. За столом сидел немолодой мужчина с серебристой шевелюрой. Вместо приветствия он жестом предложил Фелпсу занять место перед собой.

— Вы Кайл Фелпс, работали со специальным агентом Алланом Брэдфородом с первого дня расследования гибели Хелен Рэй?

— Да, сэр. То есть не совсем так, сэр. Брэдфорд пригласил меня…

— Мистер Фелпс, давайте начистоту. Мне не нужно лишней информации, лишь сухие факты.

Допрос продолжался не менее часа. Больше всего человека с серебристой шевелюрой интересовали отношения Брэдфорда с крупными шишками из Вашингтона. Фелпс мало что мог пояснить. Он знал лишь, что Брэдфорд часто отлучался в командировки. Когда допрос был окончен, Фелпс, в насквозь промокшей рубашке, направился к выходу. Странный человек окликнул его, когда Фелпс уже взялся за ручку двери.

— И напоследок, Фелпс. Мой вам совет. Никуда не уезжайте из Спенсервиля. Сделайте одолжение, подготовьте детальный отчёт о проделанной вами с Брэдфордом работе, начиная с первого дня пребывания в этом округе. Вы отстраняетесь от дальнейшего расследования до особого распоряжения. С вами свяжутся мои люди, чтобы принять все существующие дела. Не воспринимайте это на свой счёт, просто дело запуталось настолько, что нужен свежий взгляд на вещи. Новый руководитель позвонит вам до конца недели.

[1] Ich bin der offizielle Vertreter von CSI (нем.) — я являюсь официальным представителем CSI

[2] Nackter Vogel (нем.) — Голая птица

Глава 49

Гекла стояла на скале и смотрела на ночной лес. Где-то там, ближе к озеру шла погоня. Мерзкие, подлые, жестокие создания. Веками они устраивали облавы. Травили собаками, жгли на кострах, били плетьми. Многим дробили кости, выкалывали глаза, почти всех растягивали на дыбе. Пытки

были разнообразны, но натура этих мерзких тварей — одинакова. Всегда находились те, кто любовался зрелищем страданий, многие присоединялись к погоням забавы ради. Отвратительные, не стоящие спасения они только препятствовали её великой миссии. С грустью Гекла вспомнила о Луне. Сейчас, по прошествии многих веков, она сомневалась, что поступила правильно. Может и не стоило развязывать эту войну?

Однажды, заблудившись в лесу, маленькая Гекла наткнулась на домик ведьмы. Вместо уродливой старухи с бородавками и волосатым лицом на неё смотрела высокая девушка с платиновыми волосами. Досыта накормив Геклу, она заговорила с ней нежным голосом, звучавшим словно серебристый колокольчик.

— Ты не заблудилась, дитя. Родители оставили тебя в лесу. Они слышали, как ты кричала, но ушли. В стране голод, девочка моя. Голод и война. А скоро наступит и время болезней. Твои родители — неплохие люди, но им далеко даже до животных. Многие звери гибнут, чтобы своим телом насытить потомство. Есть те, кто убивает слабейшего, дабы прокормить оставшихся. У людей всё по другому. Им проще переложить ответственность на других.

— Ты говоришь непонятные вещи. Я хочу к папе и маме. Отведи меня к ним.

Гекла расплакалась. Девушка ласково погладила её по голове.

— Зачем? Чтобы они снова завели тебя в лес? Я не всегда смогу быть рядом. Оставайся у меня. Я позабочусь о тебе. В моем котле всегда есть мясо, в моей хижине тепло и уютно даже в самую лютую стужу. Я буду называть тебя Геклой.

Но маленькая Гекла всё ещё верила, что нужна родителям. Девушка проводила её до опушки, наказав никому про неё не рассказывать. Вернувшись домой, Гекла застала родителей, хмуро беседующими за столом. Мать причитала, обнимая и целуя Геклу. Она заливала слезами грязное платьице дочери. Отец хмуро мял шляпу, он старался не смотреть Гекле в глаза. Вечером её плотно накормили и даже напоили молоком. Это был самый счастливый день в её жизни. Гекла не знала, откуда родители раздобыли столько снеди, хотелось верить, что всё произошедшее — настоящее чудо. Счастливая, она отправилась спать.

Отец разбудил Геклу спозаранку и, не проронив ни слова, потащил в лес. Гекла вырвалась, убежав в дом к матери. Но матери нигде не было, как не было и её старших братьев. Наверное, все они отправились ночевать в соседнюю деревню к бабке. Отец, поймавший Геклу в пустом доме, крепко связал ей руки и повалив на соседского осла, с которым имел обыкновение ходить за хворостом, отправился в лес. Гекла устала лежать на седле, она несколько раз ненадолго засыпала. Наконец, измученную, полусонную, изнывающую от жажды, отец повалил Геклу на траву. Соорудив петлю на толстом суку, он схватил дочь за руку и потащил к колыхающейся на ветру крепкой верёвке.

— Оставь её! — нежный голос, серебристыми колокольчиками разрезал полуденную тишину.

Отец насторожился. Он даже не заметил, что вокруг давно не было слышно ни звука. Где стрёкот цикад? Где пение птиц? Где дробный стук дятла? Тишина. Даже воздух вокруг казался изумрудным оттого, что солнечные лучи едва проникали сюда сквозь густую зелень. Он вздрогнул, увидев девушку в прозрачном платье с белыми как мука волосами. Та снова негромко, но требовательно приказала оставить девчонку в покое.

— Пошла к чёрту, проклятая ведьма.

— Гекла, иди ко мне, девочка, — Девушка сделала шаг навстречу.

— Не называй её этим богохульным именем.

Отец, схватив топор, бросился на красавицу. Та, ловко выхватив топор из рук, повалила на землю взрослого мужчину.

— Ах ты шельма, сейчас я тебе устрою.

Он снова бросился на девушку, но полетел вверх тормашками. Красавица достала длинный кинжал из жёлтого камня и, схватив мужика за волосы, приставила гранитный клинок к его шее. Девочка повисла у неё на руке.