Молот Эдема
Шрифт:
– Боже мой! – воскликнул Пастор и нажал на тормоза.
– Кроме того, Грейнджер разыскивается за убийство в Шило, штат Техас, совершенное девять дней назад.
– Что?
Никто не знал, что он убил Марио, даже Звезда.
Едоки Риса были готовы поддержать землетрясение, которое убьет сотни, но у них вызовет отвращение известие, что ты убил человека разводным ключом. Люди так непоследовательны.
– Они врут, – сказал Пастор Мелани. – Я никого не убивал.
Мелани смотрела на него.
– Это твое настоящее имя? – спросила она. – Рикки Грейнджер?
Он забыл, что Мелани не знает.
– Да, – ответил он.
Пастор мучительно пытался вспомнить, кто еще знает его настоящее имя и фамилию. Он не пользовался ими в течение двадцати четырех лет – за исключением Шило. Затем он вспомнил, что они со Звездой побывали у шерифа в Силвер-Сити, когда забирали из участка Розу, и его сердце на миг остановилось; затем он вспомнил, что полицейский назвал его мистер Хиггинс, поскольку Пастор представился как муж Звезды. Благодарение Богу.
– Откуда они взяли твою фотографию? – спросила Мелани.
– Не фотографию, – возразил он. – Речь шла о фотографическом сходстве. Они просто составили мой портрет по описанию.
– Я знаю, о чем ты говоришь, – кивнула Мелани. – Но сейчас они используют компьютерную программу.
– Проклятие, теперь у них есть компьютерная программа на все случаи жизни, – пробормотал Пастор.
Он радовался, что решил изменить внешность перед тем, как поступил на работу в Шило. Он не зря потратил время, чтобы отрастить бороду и усы, а также мучился, не снимая ковбойскую шляпу. Если повезет, портрет не будет иметь ничего общего с его настоящей внешностью.
Но ему требовалась уверенность.
– Мне нужно посмотреть телевизор, – сказал он.
Пастор выскочил из машины. Передвижная карусель остановилась рядом с тем местом, где был спрятан сейсмический вибратор, Кедр и Звезда уже успели спрыгнуть на землю. Несколькими словами Пастор объяснил им ситуацию.
– Вы начинайте здесь. А я съезжу в Силвер-Сити, – сказал он. – Мелани я возьму с собой – мне потребуется ее мнение.
Он вернулся в машину, выехал из леса на шоссе и направился в Силвер-Сити.
На окраине города ему попался на глаза магазин, где продавали электронику. Пастор припарковал машину, и они зашагали к магазину.
Он с тревогой огляделся. Было еще светло. Что, если он встретит человека, который уже видел его лицо по телевизору? Теперь все зависело от того, каким получился его портрет.
В витрине стояло несколько телевизоров, все они показывали одно и то же. Шла какая-то игровая программа. Седовласый ведущий в костюме зеленовато-голубого цвета подшучивал над женщиной, которая слишком сильно накрасила глаза.
Пастор огляделся по сторонам. Рядом никого не было. Он посмотрел на часы – почти семь. Новости начнутся через несколько секунд.
Седовласый ведущий обнял женщину за талию и заговорил в камеру, аудитория разразилась истерическими аплодисментами. Затем пошли новости. Их вели мужчина и женщина, которые говорили несколько секунд.
Затем на всех телевизионных экранах появилось черно-белое изображение мужчины с густой бородой и в ковбойской шляпе.
Пастор внимательно посмотрел на него.
Он не имел ничего общего с этим человеком.
– Ну, что скажешь? – спросил он.
– Даже я не догадалась бы, что речь идет о тебе, – ответила Мелани.
Облегчение обрушилось на Пастора, точно прибойная волна. Маскировка сработала. Борода изменила форму лица, а шляпа скрыла его самую запоминающуюся черту – длинные вьющиеся волосы. Даже он сам не узнавал себя. Пастор расслабился.
– Благодарю тебя, бог хиппи, – сказал он.
Экраны замерцали, появилось новое изображение. Пастор с ужасом увидел свою фотографию в возрасте девятнадцати лет. Он был настолько худым, что лицо напоминало череп. Он и сейчас сохранил хорошую фигуру, но в те дни, когда он употреблял наркотики, много пил и далеко не всегда мог нормально поесть, Пастор больше походил на скелет. Мрачное выражение лица, запавшие щеки. Гладкие прямые волосы, прическа как у битла.
– Ты меня узнаешь? – спросил Пастор.
– Да, – сказала Мелани. – По носу.
Он еще раз посмотрел. Она не ошиблась; на фотографии выделялся узкий нос, похожий на изогнутый нож.
– Но я сомневаюсь, что кто-то сумеет тебя узнать, особенно незнакомые люди.
– Так я и подумал.
Мелани обняла Пастора и прижалась к нему.
– В молодости ты был похож на плохого мальчика.
– Наверное, я и был плохим.
– А где они взяли твою фотографию?
– Из полицейских архивов.
Она посмотрела на него:
– Вот уж не думала, что у тебя есть судимости. А что ты сделал?
– Хочешь услышать весь список?
На лице Мелани появилось неодобрительное выражение.
Только не надо читать мне мораль, малышка, – вспомни, кто предложил устроить землетрясение.
– Я перестал нарушать закон, как только поселился в долине, – сказал он. – За двадцать пять лет я не совершил ни одного преступления – пока не встретил тебя.
Она наморщила лоб. Мелани не считала себя преступницей, сообразил он. В своих глазах она оставалась добропорядочным членом общества, которого обстоятельства вынудили совершить отчаянный поступок. Она полагала, что не имеет ничего общего с грабителями и убийцами.
Ты можешь делать любые выводы, милая, – но мы доведем до конца наш план.
Вновь появились дикторы, а потом на экране возник небоскреб. Внизу поползла надпись, но Пастор и сам узнал это место. Правительственное здание, где находился офис ФБР. Люди вышли на демонстрацию, и Пастор вспомнил, что Мелани прочитала о ней в газете. Демонстранты поддержали «Молот Эдема», сказала она. Группа людей с плакатами и мегафонами обращалась к служащим, пытавшимся войти в здание.
Камера остановилась на молодой женщине с узким разрезом глаз. Она привлекла внимание Пастора своей экзотической красотой. Стройная и элегантная в темном брючном костюме, она уверенно пробиралась сквозь толпу, не обращая внимания на демонстрантов.