Монах: последний зиндзя
Шрифт:
– Слушай меня, Дзебу, но не слышь меня, – старый мудрец перешел на тихий голос, что казался затихающим от заглушающего рёва прибоя. – Погрузись в мир Камня. Иди, куда я послал тебя.
Дзебу видел расширенные глаза Моко, неотрывно смотрящие сквозь ветви Дерева, полные беспокойства, коричневые зрачки, отражающие огонь. Затем Моко превратился в покрытого шерстью гиганта с зелеными глазами и рыжими усами, которые опустились к уголкам его рта. Дзебу видел этого гиганта один раз прежде в видении, не зная его. Теперь он знал, что рыжие волосы и светлые глаза были приметой Борчикунов, которые были унаследованы от монгольских мужчин и женщин, из которых вышел и его отец, Дзамуга Коварный. И это был Чингисхан, основатель Золотой Орды, дед Кублай-хана, тот, кто посылал Аргуна в погоню за его отцом и за ним. Великан улыбнулся безжалостной улыбкой и протянул свою огромную руку. Они были на вершине горы, стоя с погребенными в снегу ногами. Ниже, по всем направлениям, Дзебу видел страны и народы мира так ясно, как будто он с высокого холма глядел вниз на крестьян на рисовых полях.
Перед ним возникли армии всадников, казавшиеся игрушечными с этой высоты, они окружали Великую Стену и бушевали в Китае; повсюду горели города и гибли войска, посланные против них. По мере того как всадники завершали покорение, они, казалось, изменялись. Их оружие и доспехи становились все более изящны; они присоединялись к сотням тысяч китайских пехотинцев, а также к специальным войскам с огнедышащими хуа пао, с великими осадными машинами и слонами. Армия завоевателей была теперь во много раз больше, чем раньше. Войска простирались до края моря. Захватив Китай, они направились к Стране Восходящего Солнца. Дзебу плакал и кричал от беспомощности, видя, как самураи терпят поражение повсюду: сначала взят Кюсю, затем Дом Провинций. Монголы жгли Хэйан Кё, убивая всех его жителей, и гнали императора к востоку, так же как Такаши и его император были однажды гонимы на запад. Последняя остановка была в Камакуре. Дзебу с сильнейшей болью наблюдал, как Танико сама стояла среди воинов замка сегуна, пуская стрелы в волны захватчиков. Когда это стало бесполезно, она повернулась и бросилась в пламя, пожирающее цитадель.
Предводитель завоевателей, Аргун Багадур, обратил свое каменное лицо к горе, где Дзебу стоял и протягивал руки, представляя приближение его триумфа. Взглянув вверх, Дзебу увидел, что великан рядом с ним был теперь его старым учителем, Кублай-ханом.
Теперь побеждённые люди Страны Восходящего Солнца начали работать на монголов. Новые города появлялись из руин старых. Строились корабли, парусники по китайскому образцу, но больше и лучше оснащенные для морского плавания. Они выходили из портов Страны Восходящего Солнца, Китая и Кореи. С хуа пао, посаженными на палубы, они могли разрушать вражеские эскадры с большого расстояния так же, как монгольские всадники уничтожали вражеские армии тучами стрел. Огромные новые суда перевозили армии Великого Хана на берега островов и джунглевых королевств на юге. Там, где горы или джунгли задерживали яростный натиск монгольской конницы, Великий Хан посылал вперед войска, которые были сведущи в других методах боя и опытны в иных типах местности. Новое поколение самураев теперь сражалось под знаменами Великого Хана, разоряя его врагов. Флотилии теперь обернулись к западным областям, атакуя и покоряя земли и народы, о которых Дзебу был только смутно наслышан.
– Моя морская кавалерия! – прогромыхал Кублай-хан.
Удивительно, Дзебу повернулся и посмотрел по четырем сторонам света. Мир был не более мотка штопки. Под правлением Великого Хана Центральное ханство было теперь центром империи, протянувшейся от океана до океана, и океаны патрулировались судами Великого Хана.
Сверху над Дзебу металлический голос произнёс: – Все народы повсюду существуют для того, чтобы служить Золотой Орде и обогащать ее!
Дзебу повернулся и взглянул туда и увидел, что на вершине горы стоит гигантская золотая статуя, одетая в огромную мантию китайского императора. Глаза, губы и руки двигались, но остальное было застывшим металлом. Все люди земли стекались к подножью горы. Они становились на колени миллионами и прижимали лбы к земле, поклоняясь сверхчеловеческой силе, вздымающейся над ними.
– А теперь, Дзебу, вернись к нам, – сказал голос, что казался идущим от золотой статуи. Когда лицо статуи стало лицом Тайтаро, его карие глаза, искрящиеся из-под сморщенных век, прищурились, вглядываясь в него. Осторожно тонкие старческие пальцы вынули Камень Жизни и Смерти из руки Дзебу.
– Что ты испытал? – спросил Тайтаро.
– Ужасное видение. Я видел такие видения прежде. Я помню, что видел много такого в то время, когда был почти мёртвым от ран.
Тайтаро улыбнулся.
– Видения говорили тебе то, что ты уже знаешь. Но в этом видении я прибавил свои знания к твоим, чтобы помочь тебе увидеть, что должно случиться, если монголы возьмут Священные Острова.
Тайтаро повернулся и дотронулся до руки Моко.
– Моко-сан, я рассказал вам о великой модели событий, сквозь которые мы все идем. Война Драконов была необходима. Кроме самураев и сёгуната, кто встретит монгольское вторжение? Император, святая марионетка… продажное правительство, ничего не знающее о реальном мире… армия, собранная из необученных придворных и перепуганных рекрутов… Если Такаши правили без перевыборов до сих пор, то состояние страны не может быть много лучше. Они быстро стали бесхарактерными и развращенными, как Сасаки и Фудзивара. Мы, зиндзя, помогали подготовить народ к атаке монголов, сначала помогая Юкио достигнуть Китая, где он и другие самураи изучили боевые методы монголов, потом помогая Юкио и Хидейори выиграть Войну Драконов.
– Смерть Юкио тоже была необходима? – резко спросил Дзебу.
– Ничуть, – сказал Тайтаро спокойно. – Для объединения Страны Восходящего Солнца были нужны и Юкио, и Хидейори. Юкио воин, но не государственный деятель. Это несчастье, что Хидейори принадлежит к тому сорту политиков, которые боятся всех вокруг и, по возможности, уничтожают тех, кого боятся. Но это то, над чем мы не властны. Мы можем только работать с материалом, имеющимся у нас.
– Я не имею мыслей о своей миссии как о части несколько большего плана, – сказал Дзебу.
– И я не представляю себе ваш Орден имеющим такую силу, – сказал Моко.
– Мы не так сильны, Моко-сан, – сказал Тайтаро, покачав головой. – В каком-то смысле мы слабы и продолжаем слабеть, потому что мы пожертвовали наших людей, чтобы воздействовать на ход событий, подобно человеку, который бросается наперерез катящейся повозке, чтобы повернуть её в сторону от других. Наша сила только в том, что мы идём из дальних времен и распространены по всему миру.
– Мы названы разными именами в разных странах. Здесь мы известны как зиндзя. В Китае мы были просто знающими секрет Общества Белого Лотоса, которое работало против монголов. Между самими монголами мы были просто шаманами. В самом деле, это были шаманы Ордена, которые руководили и помогали Дзамуге Коварному в его восстании против Чингисхана. Теперь мы предстаем как тибетские Ламы, те, кто имеет ухо великого Кублая и кто будет усмирять монголов в нескольких поколениях. В дальних западных странах мы носим такие имена, как Хашишим и Рыцари Храма, которые, несомненно звучат непонятно для тебя, Моко-сан.
В том, что все линии сходятся, есть усилия каждого члена Ордена, – чтобы достигнуть прямого контакта между его или её собственными сознаниями и полным объединением, которое мы называем Сущностью, потому что каждый из нас является полным объединением. Вообще мы верим не в высшие формы существования, не в сверхъестественные и магические силы, не даже в правила добра и зла. Мы верим, что однажды человечество возвысится над цивилизацией и заживет, как древнейшие люди, без священников, королей и воителей. Мы верим, что простые смертные сделают всё, что доверено простым смертным.
– Это не так отличается от некоторых моих собственных идей, святой, – сказал Моко. – Почитание богов, как я говорил, не зависит от них. Однако как можем мы надеяться добиться успеха без правителей, религиозных учителей и воинов? Наверное, ты не наводишь на мысль, чтобы перестать поклоняться нашему священному Сыну Небес? Вы оба – и религиозный учитель, и воин. То есть мастер Дзебу. Правда, святой, много людей не хотят изучать военные искусства и бороться даже для собственной обороны. Я тоже никогда не хотел.