Монарх от Бога

Антонов Александр Ильич

–  Русские прибыли поклониться земному солнцу Константину Багрянородному Божественному.

Ираклий остался доволен ответом и повёл Ольгу и её свиту во дворец. Распахнулись двери в просторный тронный посольский зал, Божественный сидел на троне. За его спиной стояло не меньше сотни сановников. Сбоку от него сидела императрица.

Константин Багрянородный хорошо представлял себе русскую княгиню по красочному описанию Диодора. Он был наслышан о её красоте. И это было так. Но Багрянородный удивился, когда увидел Ольгу воочию. Она стояла перед ним прямая, как свеча, с гордо поднятой головой. Её серо-голубые глаза сверкали, и всё в ней

пленяло молодостью. Константин посмотрел на своих женщин. Такого благородства и царственной осанки он не заметил ни в одной из них. Лишь сидящая рядом Елена, по мнению Багрянородного, ни в чём не уступала Ольге, но ему затмевала взор любовь.

Однако Елена вызвала Константина из созерцания прелестей русской княгини:

–  Узнал бы, Божественный, с чем она пожаловала к нам.

–  Спасибо, славная, я увлёкся не тем, чем следует.
– И он спросил Ольгу, что привело её в Византию.

–  На Руси ведомо, государь император, что ты земное солнце и увидеть тебя простому смертному большое счастье, - ответила Ольга.

–  Спасибо за честь, - сказал Багрянородный.
– Но, я думаю, не только эта забота привела вас в Византию.

–  Русь очень богатая держава, и мы хотим, чтобы наши купцы по-прежнему вольно торговали в твоей империи. Мы же готовы покупать изделия всех мастеров Царьграда. Однако, великий император, сочти за честь и милость поговорить со мной лицом к лицу.

Багрянородный вмиг почувствовал выраженный ему упрёк. Ольга не пощадила его самолюбия, добиваясь того, чтобы государь великой империи уважал государей других держав. И Багрянородный, глянув на Елену и кивнув ей головой, встал с трона, подошёл к Ольге, взял её за руку и повёл в зал Августеон, где принимали гостей. Император и княгиня сели друг против друга в золотые кресла и повели разговор. За переводчика у них был священник Григорий, стоявший за спиной Ольги.

–  Ты, Божественный, хочешь знать все мои побуждения, которые привели меня в Византию. Слушай же о них. У меня есть сын-отрок. Ему четырнадцать лет, и пора подумать о невесте. Я питаю надежду, что ты найдёшь ему невесту царского рода.

Багрянородный почувствовал себя неловко, но отказом не ответил.

–  Я запомню твоё откровение, великая архонтиса. Но пока есть преграда на твоём пути. У нас действуют законы, и по одному из них строго запрещено отдавать особ царского рода за язычников.

Ольга попыталась убедить Багрянородного:

–  Ты, Божественный, дай своё согласие на брак. Я надеюсь, что мой сын будет христианином.

И Ольга удивила Багрянородного тем, что в Византии был пример, когда император-язычник взял в жены христианку. Как понял Багрянородный, Ольга говорила о Константине Великом. И на это откровение Багрянородный мягко ответил:

–  Пусть подрастёт твой сын. Мы ещё вернёмся к этому разговору.

–  Я терпелива и буду надеяться.

–  Вот и славно. А теперь скажи о самом главном, что привело тебя в Византию.

–  Тебе, Божественный, поди, ведомо, что на Руси есть христиане и они появились независимо от твоей империи. Но вот священник Григорий просветил меня, что Византия - великая христианская держава. Благодаря священнику Григорию и твоим дарам, Божественный, я увидела свет вашей веры. Вот и хочу тебя спросить, земное солнце: можешь ли ты меня крестить в своём отечестве?

–  У моих священнослужителей не найдется причин отказать великой княгине в её желании. Мы будем только рады.

На

этот раз Багрянородный не сказал, что византийские иерархи давно вынашивают мысль о том, чтобы крестить всю Русь. Он подумал, что о крещении русов лучше поговорить после свершения обряда над Ольгой. А сейчас он повёл Ольгу на приём к Елене, которая ждала её в Золотом зале.

В пути к Ольге присоединились все сопровождающие её боярыни. Елена сидела в золотом кресле. На ней был ало-голубой далматик, унизанный драгоценными камнями. На этот раз она показалась Ольге более молодой. Черные брови, глаза и волосы, белое лицо с лёгким румянцем делали её красоту жгучей.

Багрянородный смотрел в эти минуты на Ольгу и понял, что самолюбие княгини страдает. То, что её привели к императрице, она считала ненужным. Однако она отвечала на вопросы Елены, которые сочла обыденными, и терпеливо выстояла до той поры, пока не появился логофет Ираклий и не повёл гостей в трапезный зал. Когда все уселись за столы, появились Константин и Елена, которые сели за отдельным столом на возвышении. Императору было так удобнее обозревать гостей. Он распорядился посадить Ольгу среди приближенных дам императрицы. Видел Багрянородный, что Ольга едва терпит эту «несправедливость». Она была недовольна и тем, что за столом не нашлось места Григорию. Он стоял у неё за спиной. Она тихо спросила его, почему так поступили.

–  Не удивляйся, государыня. Здесь считают, что их держава стоит над миром и им всё дозволено.

Делалось всё это Багрянородным с одной целью: испытать терпение Ольги, а ещё поразить её богатством и величием дворца. И ему показалось, что он достиг своей цели: Ольга смотрела на всё с удивлением. На Руси не было блеска золота в таком изобилии. Из Киева Ольга сумела привезти одно большое золотое блюдо, которое хотела подарить тому храму, где примет крещение. А Константин продолжал удивлять Ольгу и ущемлять её самолюбие.

В конце трапезы всех русских по воле императора одарили золотыми монетами. Первому из русов, богатырю Добрыне было подарено тридцать золотых милиарзиев - два с половиной червонца золотом. Наградили золотом всех боярынь, княжеских послов, воевод и купцов. Не забыли и отца Григория. А пока чиновники одаривали русских, Ираклий повёл Ольгу к императорскому столу, и там Багрянородный поднёс ей на золотом блюде, усыпанным драгоценными камнями, пятьсот милиарзиев. Ольга была вынуждена принять дар и поблагодарить Багрянородного и Елену. Потом она спросила Григория:

–  Может, нас считают убогими, даря деньги? Я же привезла им меха в дары, которые дороже золота.

–  Не переживай, матушка-княгиня. Здесь так принято. И, когда мы уезжать будем, нас вновь одарят золотом.

А Багрянородный подносил Ольге и её свите всё новые сюрпризы. В зал прибежали полуобнажённые танцовщицы. Их танцы обжигали глаза. За ними следом появились фокусники. Они, как демоны, изрыгали огонь. Затем вывели бенгальского тигра. Он был огромен и так рычал, что у гостей замирали сердца. Но самое интересное наступило в конце трапезы, когда под бой барабанов стройными рядами в зал вошли тридцать три воина. Все они были как на подбор высокие, стройные, сильные и светловолосые. «Господи, так это же русичи!
– мелькнуло у Ольги.
– Это ровесники Добрыни!» Помнила Ольга, что во времена князя Олега в Византии служили тысячи русов. «Неужели, это их дети?» Ольга не знала, что в Византию были вывезены и сотни русских женщин.