Монастырь призрачных шахидов
Шрифт:
– Да я и сам пока не пойму – с подкупающе искренним недоумением сказал капитан, - Но как пойму – непременно вам сообщу. И считай – приехали, Роман Борисович.
– Приехали? А, да. – их машина уже стояла возле ректорского корпуса. Роман принялся неловко вылезать.
– Счастливого вам Нового года, - задушевно пожелал капитан, а человек на заднем сидении приподнял шляпу в прощальном приветствии. Лица его Роман снова не увидел, лишь сухие породистые пальцы, небрежно придерживающие тулью.
– А еще шляпу надел, - под нос пробормотал Роман, провожая взглядом медленно отъезжающую машину. Потом встряхнулся – то, что ему
На стене приемной поблескивала яркая новогодняя гирлянда и нежно пахла хвоей сосновая веточка в вазе на секретарском столе. Раньше Роман любил Новый год и всю эту блестящую радостную мишуру, но вот уже несколько лет как любовь сменилась страхом и отчаянием. Год оканчивался, неумолимо уходя в пустоту, а в его жизни все так и оставалось: убогая должность, убогая зарплата, и перспективы – нет, не сомнительные, несомненные. Несомненно плохие. Ну а уж нынешний год был вообще чемпионским. Не просто никаких успехов, а крах, полный и абсолютный. И окончательное утверждение своего краха он получит сейчас, за дверью ректорского кабинета.
– Иван Алексеевич уже там, ждут только вас, - сообщила секретарша, явно осуждавшая аспиранта, заставляющего ждать двух профессоров.
Роман мгновение помедлил – а, перед смертью все равно не надышишься – и потянул за ручку.
– Ну вот, убедитесь сами, - не глядя на Романа, шеф брезгливо повел в его сторону рукой, - Даже сюда не может явиться без опозданий.
– Простите, - пробормотал Роман. Сесть ему не предложили и он, словно проштрафившийся школьник, переминался на красной ковровой дорожке, - Меня задержали… Милиция.
– Час от часу не легче, - вздохнул шеф, - Теперь его еще и милиция задерживает. По-моему, вопрос ясен.
– Я свидетель, - с тихим отчаяние сказал Роман, - Я тело нашел. Случайно.
– Будьте любезны не перебивать. Вы позорите университет!
– Минуточку, Иван Алексеевич. – гулко пробасил ректор, - Я не могу уволить человека за то, что он свидетель по какому-то делу…
– Только свидетель? А может все-таки подозреваемый? Во всяком случае, мне в правоохранительных органах дали понять…
– Закроем эту тему, Иван Алексеевич, - ладонь ректора мягко, но весомо прихлопнула по столешнице, - Презумпцию невиновности пока никто не отменял. Если у вас больше ничего…
– У меня весьма и весьма «чего». – шеф нервным движением выдернул из портфеля папку и принялся развязывать шнурки. – Молодой человек работает у нас по госбюджетной теме, младшим научным сотрудником. Кроме него, еще научный руководитель, то есть я сам, и двое на полставки. И вот извольте, журнал посещаемости за истекший год. У всех приход-уход, роспись… Профессор, и тот не ленился отмечаться, - шеф ткнул пухлым пальцем себя в грудь, чтоб, не дай бог, не перепутали, кто тут профессор, - И только любезный Роман Борисович не соизволил. Безалаберность такая крайняя, или может, редко бываем на работе?
А еще может – журнальчик этот никогда не существовал, и вы его состряпали как раз к разборкам в ректорском кабинете, а, дорогой шеф? Роман лишь судорожно перевел дух. Коллеги молодцы! Приказал им шеф в подложном журнале расписаться, а им что, они с дорогой душой. Да нет, зря он на ребят метет. Еще две недели назад велел бы ему шеф проставить свои подписи за год – он бы тоже расписался. Решил бы, ректорат очередную дурь породил, даже не подумал,
– Моя работа, в основном, связана со сбором научного материала, поэтому большую часть дня я провожу в библиотеках и архивах, - спокойно ответил Роман.
– Статьями вы нас не балуете, монографий у вас нет. Так где же его можно увидеть, этот ваш собранный материал? – ехидно поинтересовался шеф.
В ваших статьях и монографиях, дорогой Иван Алексеевич. Роман понял, что брыкаться бесполезно, это конец. Ну что же делать, если любой аспирант, каждый младший научный – существо бесправное, и полностью зависит от порядочности своего научного руководителя. Захочет шеф в своей книге упомянуть, что помощь в сборе материала оказана таким-то – будет у тебя официальное доказательство, что не пингвинов пинаешь, а делом занимаешься. Не захочет – будешь вот как он, Роман, полностью в шефовой власти. Захочет шеф твои статьи в научные журналы пробивать, за твою книгу в издательстве драться – будешь публиковаться часто и регулярно. Не захочет – поставят тебя в очередь и жди выхода годами, не ты одни такой умный.
И ректору все университетские расклады прекрасно известны. Только для него профессор с именем и связями в Киеве значит гораздо больше, чем младший научный без кандидатской. Все равно преподавательского места для него нет и не предвидится.
– Может, молодой человек сосредоточился на диссертации? – кажется, ректору было немного жаль Романа.
– Три года аспирантуры закончились, а готового текста так и нет. Более того, и не будет, - безапелляционно заявил шеф, - Диссертант выбрал тему сам, совершенно не прислушиваясь к моим советам, и вот закономерный результат – у него не вышло ничего! Я собираюсь подать в отдел аспирантуры официальный отказ от научного руководства. Пусть кто хочет руководит этой бессмысленной писаниной, а меня увольте!
Никто не захочет, это Роман знал твердо. Никто не станет разбираться в их с шефом отношениях. Просто ни один ученый в здравом уме не станет связываться с диссертантом, от которого вот так избавился его научный. Дорога к защите теперь закрыта.
– Но, кажется, недавно молодой человек получил американский грант, значит, его исследование впечатлили заокеанских коллег?
Шеф тонко улыбнулся.
– Конкурс был рассчитан только на молодых ученых, поэтому документы молодой человек подавал сам. Естественно, я и декан факультета не отказывались от участия в исследованиях… - и шеф многозначительно поглядел на ректора.
Роман даже восхитился невольно. Высший пилотаж! И ведь ни слова лжи – и правда, американский конкурс был только для молодых, и документы и проект Роман сочинял сам, почти не веря, что может выиграть. А когда все-таки выиграл и на счет университета пришла солидная сумма, шеф с деканом и верно, от участия не отказались – набежали, руки выкрутили, и перетащили большую часть денег под себя. Но из слов шефа сейчас категорически явствовало – Роман к выигранному конкурсу никакого отношения не имел, проект сочинили шеф и декан, и только подали его от имени Романа, чтобы попасть в условия. И ведь ничего не возразишь и ничем не докажешь – весомость твоих слов определяется титулами и званиями.