Монастырь призрачных шахидов
Шрифт:
– Смотри внимательно. Купол! Купол видишь?
– Какой еще… - Роман осекся. Он увидел. Перед ним простирался город, его родной город, привычный раздражающий муравейник. А над ним, четко накрывая границы, куполом смыкалась бледная грязно-коричневая пленка.
– Я совсем не замечал его раньше. – прошептал Роман, вглядываясь в полупрозрачные очертания купола над городом.
– Многие не замечают. – не оборачиваясь, сказал Рико, - А кто замечает, обычно не понимают, что же именно они видят.
– Но ведь это – смог? Просто городской смог? – неуверенно предположил Роман.
– Авжеж, - усмехнулась Янка, - Такой себе смог. Просто.
Они замолчали. Машина катила мимо блочных многоэтажек
– Ну а теперь городские новости. Буквально два часа назад произошел очередной взрыв в супермаркете. Это уже третий взрыв в супермаркетах за сегодняшний день. Во всех трех случаях пострадавших нет, заложенный заряд обладал малой силой и радиусом действия. Предполагается, что мы имеем дело не с террористическим актом, а с обыкновенным молодежным хулиганством. Имеется описание подозреваемого: молодой человек студенческого возраста в синей куртке китайского производства…
Роман обиженно оглядел свою куртку. Вполне приличная курточка, можно подумать, тот охранник в сплошном Хьюго Босс ходит! И кстати, насчет студенческого возраста – этот этап он уже три года как миновал. Роман уставился в окно. В сгущающихся сумерках мелькали стволы сосен, а между ними неторопливо шагала темная, вроде бы мужская фигура. Наверно, кто-то из деревенских, из Новомосковска с работы возвращается. Роман некоторое время бездумно наблюдал за мерно вышагивающим местным жителем… А потом судорожно потянул носом и зажмурился. Ведь они же… Они же на машине! А этот человек: он вровень, не отставая! Уже минут пять! Роман приоткрыл один глаз, с замиранием сердца готовясь увидеть темную фигуру, вышагивающую за окном. Но там лишь неслись назад ровные стволы сосен. Померещилось, ну конечно, померещилось. Или тень какая, от деревьев. Роман нерешительно покосился на своих спутников, но Рико глядел на дорогу, а Янка вообще гоняла крохотного пингвинчика по экрану мобилки и досадливо морщилась, когда рука дергалась от толчков машины.
– А куда мы едем? – с преувеличенным интересом спросил Роман.
Янка вытянула свой пригласительный из кожаной дорожной сумки и поднесла к окну, ловя слабый свет уходящего дня.
– Якись «Осокоры». Не знаю таких.
– Не все ли равно где собираться, cherie. – пожал плечами Рико. – Вам понравится, Роман. На этих вечеринках всегда бывает много интересных людей. Из питерского центра Яков Виллимович Брюс приезжает. Помните, мы рассказывали – его группа Медного всадника остановила. Он один тогда в живых остался. Кстати, хочет познакомиться. По обмену опытом, так сказать.
– Яков Виллимович Брюс, - задумчиво повторил Роман, - У Петра I такой сподвижник был. Поговаривали, он колдун, чернокнижник. Это что, его потомок?
На губах Янки снова появилась усмешка:
– Авжеж. Такой себе потомок. Прямой.
Роман прижал ладонь ко лбу. «Медного всадника» Пушкин написал в 1833 году. Написал, добавляя свой стихотворный гений третьим элементом к опасному сочетанию гения прототипа – царя Петра, и гения скульптора Фальконе. Значит, именно в тот год статуя и ожила, начав каждый разлив Невы убивать юношей по имени Евгений. И именно в тот год некая загадочная группа Якова Брюса погибла, пытаясь остановить жаждущего крови голема. И что – Янка намекает, что приезжает этот самый Яков Брюс? Да он должен был сгнить в могиле еще сто пятьдесят лет назад! Неговоря уж о том, что Яков Брюс XIX века не мог быть тем Яковом Брюсом, что при Петре! Каким бы чернокнижником тот
Роман поглядел на ехидную Янкину физиономию и твердо решил – больше он не задаст ни единого вопроса. Он и без того едет навстречу с загадочным Обществом. Скоро все станет ясным. И он принялся старательно любоваться ноздреватыми подтаявшими сугробами вдоль лесной дороги. В новогоднюю ночь можно будет на прошлогодний снег поглядеть. В городе бы не удалось, там сейчас даже подтаявшего снега нет, только вечная стылая морось и хрупкая наледь к утру.
В окне мелькнули здоровенные белые буквы – «Осокоры» - и мерседес Рико подкатил к двухэтажному корпусу белого кирпича. Они вошли в небольшой холл стандартного, еще советского пригородного пансионата. Все детство Романа прошло в таких, бабка с дедом были живы тогда и каждое лето вывозили внука на природу. Лес, речка, неспешный быт, тянущийся между завтраком, обедом и ужином, приятели, целый месяц самые близкие и родные, и забываемые на другой день после возвращения в город…
Но Янке до Романовых сентиментальных воспоминаний не было дела.
– Пхе! – презрительным взглядом она обвела холл, - Шляхетный пан Рико по-прежнему вважае, что все равно, где собираться?
– М-да, mon ami, пожалуй, такого я не ожидал, - на лице Рико отразился почти комический ужас, - Это все-таки произошло! Господа администрация наконец дружно рехнулись!
Скрипучий старушечий голос протянул:
– Совершенно согласна с тобой, Рико, мой мальчик!
Роман обернулся. Маленькая старушка в темных брюках и пушистом свитере спускалась по лестнице. Сухие пальцы с безукоризненным маникюром, украшенные старинными перстнями, сжимали длинный мундштук. Белесый сигаретный дым путался в коротко стриженных седых волосах.
– Mon Dieu, mademoiselle Le Normand! – радостно завопил Рико, - Comment allez vous, mademoiselle?
– Tres bien, mon garcon*.
Рико низко склонился к ее руке, а она одарила его поцелуем в лоб. Янка присела в реверансе – несмотря на сапоги, обтягивающие брючки и куртку, реверанс выглядел по старинному изящным. Старушка кивнула.
– Tres gentil, ma fillette. Tu es elegante, comme toujours.
– Je suis bien loin de-la mademoiselle Le Normand *
Престарелая мадемуазель перевела взгляд на Романа. Он попытался изобразить поклон, но до Рико с Янкой ему было тоже – далеко.
– Vous etes le nouveaux, - констатировала мадемуазель, - Vous comprenez le francais, jeune homme?
– Oui, m-le, mais je parle un peu.
– Mais pourquoi.
– старушка снисходительно усмехнулась, - La prononciation n’est pas trop mauvais, por quelqu’un qui a appris la langue ici.**
Ее голова едва доставала Роману до плеча, но было четкое ощущение, что на него смотрят сверху вниз. Старушка разглядывала его с искренним любопытством, словно некую забавную зверушку, потом вдруг уперла ему в грудь острый палец и поинтересовалась:
– А вам, собственно, известно, что ваш юноша на грани нервного срыва?
Рико и Янка дружно уставились Роману в лицо и во взглядах их теперь читалось сомнение.
– Неужели вы так тяжело восприняли наше недавнее… приключение? – осторожно спросил Рико.
– Вин ще и нервный. Ох и отримаем мы за хибну рекомендацию… згидно пункту 16, - тихонько пробормотала Янка, но Роман услышал.
– Юноша уже участвовал в… работе? – тревожно спросила мадемуазель Ленорман и положила ладонь Роману на грудь. Потом словно прислушалась и наконец успокоено улыбнулась. – Нет, нет, он нервничает вовсе не из-за вашего недавнего приключения. Наоборот, ему понравилось! Быть может, даже слишком. – она строго поглядела на Романа, - Вам следует контролировать себя, молодой человек, опасность – тоже наркотик, нельзя ею безоглядно упиваться. А нервничаете вы…