Моника 2 часть
Шрифт:
КАРИДАД БРАВО АДАМС
Трилогия «Дикое сердце»
КНИГА ВТОРАЯ «МОНИКА»
Перевод с испанского сделала Людмила Александровна Яхина
1.
–
– Я здесь, сеньора Айме, уже пришла, бегом бежала…
– Бегом? Ты уже три часа выполняешь мое поручение. Похоже, ты и не торопилась.
– Ай, сеньора Айме, просто сеньор Ренато велел мне кое-что сделать.
– Ренато? Что приказал Ренато?
– Проводить сеньориту Монику в ее комнату и рассказать сеньоре Каталине, что сеньорита чувствует себя не совсем хорошо. Сеньор приказал это сделать.
– Естественно, совершенно забыть мои поручения, пока я тут умираю от нетерпения и жду тебя. Быстро говори. Ты видела Хуана, поговорила с ним?
– Нет, сеньора, сеньор Хуан оборвал нотариуса на полуслове и ускакал на лошади.
– Куда? В каком направлении? Ты не определила?
– Нет, сеньора, я с открытым ртом смотрела на бегущую лошадь. Когда я пошла сюда рассказать об этом, бац! Ниньо Ренато велел мне проводить сеньориту Монику, но она не позволила войти к ней в комнату и велела ничего не говорить донье Каталине. Она закрыла дверь перед носом и велела убраться. По мне так она не больная, а просто уставшая. Уверена, ее напугал сеньор Хуан, который с ней поссорился.
– Поссорился с ней? Когда?
– Когда та пыталась узнать что-то у негритенка Колибри, который всегда ходит с ним. Мальчишка помимо того, что упрямый и непослушный, еще и наглый! Украл пирог на кухне, и знаете, что он ответил кухарке?
– Кого это волнует? Дальше рассказывай. А до этого, с кем Хуан говорил? Что сказал? Или сразу ушел после ссоры с Моникой?
– Нет, сеньора, потом поссорился с нотариусом. Оттуда он пулей вылетел, пошел за лошадью и приказал ее оседлать. Заскочил на нее и его только видели.
– Послушай-ка, Ана, – Айме теряла терпение. – Мне необходимо увидеть Хуана до темноты и поговорить с ним. Ты должна найти его, передать от меня послание, и чтобы никто на свете не заподозрил, что это я приказала тебе, поняла?
– Поняла, сеньора. Но как это сделать? Я не знаю, куда он пошел.
– Спрашивай кого угодно. Погоди, мальчишка ушел с ним?
– Нет, сеньор Хуан ушел один вне себя от ярости.
– Ну тогда найди мальчишку и приведи его ко мне, и чтобы никто тебя не увидел и не понял, что это я буду с ним разговаривать. Послужишь хорошо, Ана, и я подарю тебе самое красивое на свете кольцо, а еще деньги, все, что хочешь, Иди же скорее!
Исступленная Айме вытолкнула ее в темень, поторапливая медлительную служанку-туземку. Не зная, как успокоиться и усмирить нервы, измученные многочасовым тягостным ожиданием, она стала ходить из угла в угол роскошной спальни. Кто бы мог подумать, что Хуан Дьявол так быстро примет подобное решение. Сбежать с ним, оставив все, обменять положение и богатство на жизнь с авантюристом, пусть даже привлекательным, пусть даже она испытывает к нему чувства – для нее это слишком. Нет, она не сбежит с ним вот так. Но как утихомирить его? Предотвратить свирепую месть из-за ревности? Она дрожала от страха и желания. Страстно желая и отвергая, она любила и ненавидела, отчаянно не могла совладать с капризом и любила его еще сильнее: жесткого, непокорного, беспощадного в своей власти, сурового в горести, которую источали его ласки и поцелуи.
Сцепив ладони, она упала на колени у окна, жадно наблюдая широко открытыми глазами. В ее душе поднялась решимость:
– Не будет так, как ему хочется! А как я хочу! Будет по-моему!
– Ана, Ана! – у Айме заканчивалось терпение. – Шевелись, окаянная! Быстрее же!
– Я пришла, сеньора Айме. Просто так жарко…
– Дьявол разрази тебя! Где ребенок?
– Ну я его не нашла, но мне сказали, где сеньор Хуан. Он на заводе. Янина говорила Баутисте, что сеньор Хуан… Хуан Дьявол, как она сказала, приказал запрячь белую лошадь хозяина и махнул на завод. Нужно было видеть, как он приказывал и распоряжался по-хозяйски. Если хотите, я схожу туда. Сейчас они запрягают во дворе большие двуколки с тем, что приказано отправить на завод. Я подойду к одной и сообщу сеньору Хуану, что вы послали меня, хозяйка. Мне сходить?
– Да. Мне необходимо поговорить, увидеться с ним. Погоди, я как-то не уверена, что ты придешь вовремя. – С растущим беспокойством она подошла к окну. Солнце уже садилось, лишь последние лучи золотили вершины Мон Пеле, и она прошептала: – Он будет ждать меня этой ночью в двенадцать.
– До двенадцати еще много времени.
– Никто не спрашивал обо мне?
– Никто не заходил в вашу комнату с утра. Ни сеньора София, ни сеньорита Моника, ни сеньора Каталина. Сеньор Ренато с нотариусом закрылись в кабинете хозяина дона Франсиско и попросили только коньяк и кофе. Янина им принесла. Велела им не мешать, потому что те приводят в порядок счета.
– Слава Богу. Ладно, отправляйся к сеньору Хуану. Сообщи, что я очень больна. Пусть он сжалится и подождет до завтра. Скажи, что слезно его умоляю. Скажи…
– Почему бы не написать все это на бумаге, хозяйка?
– На бумаге? Да, ты права. Но…
– Без подписи. Я уж скажу, что это вы. Отдам в собственные руки. Передам только ему. Клянусь, хозяйка, только ему. Не бойтесь…
– Я доверюсь тебе, Ана, напишу на бумаге, но жизнью отвечаешь, что Хуану ее передашь. Поклянись, Ана, поклянись!
– Богом и Девой Небесной! Только сеньору Хуану передам записку, а иначе пусть смерть заберет меня!
Горничная клялась, скрестив пальцы. Айме разрывалась между насущной необходимостью довериться ей и мыслью, что создает сильное оружие против себя этой запиской. Она подошла к маленькому секретеру и лихорадочно поискала необходимое.
– Ана, будь предельно осторожна. Если у тебя захотят ее отнять или заставят…
– Я проглочу письмо раньше, чем отдам! Клянусь, хозяйка.
– Хорошо, – успокоилась Айме и стала писать, но вдруг засомневалась и порвала бумагу. – Нельзя же вот так выдавать себя! Подожди-ка, ты умеешь писать, Ана?