Монохром
Шрифт:
Ну, что я говорил? Началось.
Самой правильной стратегией теперь было не поддерживать беседу, и мне пришлось демонстративно перевернуться на другой бок. От неловкого движения заныла старая рана в плече, но я поправил руку, и сразу отпустило.
— Не дрейфь, про встряску человеческих мозгов больше гундосить не стану, — успокоил Дрой. — Мне совет нужен.
— Будь здоров, не кашляй.
— Минор, я серьезно…
— Спокойной ночи.
— Ты бизнесом занимался до того, как в Зону уйти, я знаю. Можешь порекомендовать… ну-у, с какими партнерами,
Я медленно перевернулся обратно, поглядел на его веснушчатую рожу. Вроде не смеется. Он что, серьезно? Этому наглому фонящему телу не дают покоя сомнительные лавры Фоллена и Сидоровича?
Губы мои невольно разъехались в улыбке. Дрой махом набычился.
— Еще раз так ощеришься — в рыло дам. — Он отвернул крышку, но, подумав, завернул обратно и сунул фляжку в чехол. — Так можно с тобой поговорить или нет?
Я потянулся, сел на пенке. Решил про себя: пять минут и только потому, что смешно.
— У титана мысли появился бизнес-план? Ладно. Выкладывай коротко.
— Понятия не имею, какие именно дела ты ворочал, но знаю, что в России…
— И?
— Можешь дать координаты людей в Москве, которых могли бы заинтересовать аномальные цацки? — напрямки рубанул он. — У тебя ведь наверняка остались связи.
— Не понял. А зачем тебе прямой канал, сбыта? Через торговцев — в разы проще. И причем здесь вообще Москва? Туда везти через таможню… Даже не знаю… — Я внимательно поглядел па Дроя. — У тебя настолько кругом хабар?
— Порядочно всякого накопил, — уклончиво ответил тот. — Только я не собираюсь никаких каналов налаживать, ни прямых, ни кривых. Я сам поеду.
Некоторое время я молчал, не зная, как реагировать на реплику. Совсем этого дурня на старости лет умом повело, что ли? Ну и ну.
— У тебя в трубе вместе с бровями мозги сгорели?
— Нет. Я собираюсь вывезти барахло и… — Дрой осекся. Он с силой провел ладонями по лицу, словно хотел стянуть накопленную за годы пленку усталости и сетку морщинок. Потом прямо посмотрел на меня и выпалил: — Не хочу сюда возвращаться. Всё.
За бортом плескалась река, в пролеске на правом берегу потрескивал сук под чьими-то лапами или ботинками, сзади ворковал мотор, и о чем-то тихонько разговаривали Зеленый с Гостом.
Сгорбившись, сидел на носу Лёвка. На его спине подрагивала тень. Я машинально провел взглядом до источника света, но не заметил ничего, что могло бы перекрывать луч. Наверное, на стекло фонаря какая-то гадость налипла.
Внутри меня клекотал язычок из невнятной обиды и растерянности. Стало противно, зябко. Когда уходят лучшие, значит, что-то меняется в худшую сторону.
— Осточертела гиблая земля? — Я хмыкнул. Усмешка прозвучала зло. — Решил Зону обмануть? Не выйдет. Даже если найдешь сотню деловых контактов и тысячу надежных партнеров, прогоришь. Поздно очухался. Ты давно болен, и не дело не в радах с рентгенами. Дело в привычках: все те, что приобретены здесь, там — вредные. Я намедни провел за Периметром полдня, и меня стало ломать от ясного солнышка и пухлых мальчиков в маршрутках.
— Воздуха чистого испугался? — парировал Дрой. — А я не боюсь.
— Этот чистый воздух для нас ядовит.
— Очкуешь.
— И мы для него — яд.
— Поди, думаешь, что больно мудр? Бит и обстрелян? — Дрой всё-таки открыл фляжку и протянул мне. Горлышко вновь подарило губам прохладу, а содержимое — тепло.
— Ты, брат, давным-давно возмужал, но еще не повзрослел.
Я аж поперхнулся. Спиртное попало не в то горло и пошло носом. Капнуло на пенку. Буэ.
— Добьешь ведь сегодня философией, — прокашлявшись, фыркнул я. — Не думай, что я сомневаюсь в уровне твоего ай-кью, но, честное слово, от Госта или Зеленого подобные рассуждения выслушивать как-то привычней.
— Ну, поможешь наладить связи в Москве?
— Прошло много времени, не уверен, что все остались при делах. Дам тебе координаты нескольких вменяемых людей, но без гарантий, сам понимаешь.
— Понимаю и в долгу не останусь. А за баб драться принято.
Я напрягся. Занятно. Ловкая смена темы или всё-таки пьяный базар?
— Ты о чем?
— Мне показалось, что Лата для тебя не простая барная давалка.
— Что-то не пойму, к чему клонишь…
— Когда у моего дружбана девку уводят, я начинаю нервничать. — Дрой подумал и уточнил: — Если не сам увожу, конечно.
Я почувствовал, как с донышка души поднимается неприятный осадок. Черство произнес:
— Ты прав, она не простая барная давалка. Она с гонором.
— Во-во. Как раз то, что доктор прописал.
— Разговор окончен.
— Хотя б на сообщение ответь. Бабе в крайнем случае можно по щам врезать… Но изводить — как-то негоже.
— На какое сообщение?
— Разве на почту ничего не приходило? Странно. Мне она написала, что ты не отвечаешь.
Я озадаченно шмыгнул носом и взглянул на экран наладонника. В ждущем режиме там высвечивалось лишь время. 21:55. Пришлось активировать систему и открывать почтовый клиент. И впрямь одно новое. Блин! Я ж его заметил еще в Гавани, решил прочесть позже и благополучно забыл.
— Постой, — насторожился я, открывая сообщение, — она что, из-за Периметра шлет?
— Лата никуда не ушла, я думал, ты в курсе.
— Та-а-ак…
— Оба-на. — Дрой скорчил гадскую физу. — Кажись, лишка сболтнул. Ну, вы там сами поворкуйте, голубки. Баю-бай.
Он проворно ретировался на корму, оставив меня наедине с ПДА. На дисплее уже пестрел текст. Я медленно опустил глаза.
«Привет, Минор. Я подумала над твоими словами насчет бесконечной человеческой глупости, которая одинакова по обе стороны Периметра… Согласна. Хотя сам ты наверняка уже про них забыл. Кстати, а ты правда решил, что я из Зоны уйду, замуж в Киеве выйду и начну детей, как из пулемета, рожать? Самому не смешно?:)».