Мономах. Снова в деле
Шрифт:
Профессор Лапичев в том числе. Его даже хоронили в закрытом гробу…
— Все это — голые факты. Такие истории, к сожалению, не редкость, — устало прервал Балахов. — Ты мне лучше скажи, что сам-то думаешь по этому поводу.
— Лично я ничего не думаю, так как в шестьдесят пятом меня еще даже в проекте не было, — улыбнулся Мельников. — Но отец мне говорил, что после этого страшного взрыва по Новосибирску поползли слухи, будто профессор Лапичев был категорически против испытаний придуманного им самим оружия. И в лаборатории произошел не несчастный случай, а самоубийство. Лапичев принес себя в жертву ради
— Все это звучит глупо и неправдоподобно, — подвел итог Балахов. — Но с Ксенией Петровной Завгородней мне все-таки придется встретиться.
В глазах Мельникова промелькнул скрытый интерес, однако он тактично промолчал. Молча встал и положил на стол листок с адресом вдовы профессора Лапичева.
— Я поручаю тебе произвести опрос соседей и людей, знавших академика Савельева, — официальным тоном проговорил Балахов. — Попробуй отыскать свидетелей, которые видели, как в квартиру Савельева входили гости. Ведь они наверняка попали туда через дверь, а не по воздуху. И находились в квартире как минимум час. Если верить заключениям экспертов, Савельева убили где-то между двумя часами дня и шестью вечера. В это время обычно все на работе, но вдруг тебе повезет.
— Я все понял, — кивнул Мельников. — Разрешите приступать к опросу свидетелей?
— Приступай.
Когда за подчиненным закрылась дверь, Балахов подошел к окну, отдернул шторы и принялся внимательно рассматривать маленький, грязный дворик. Как ни странно, но созерцание самых обычных картин провинциальной жизни помогало сосредоточиться, направить мысли в нужное русло.
«Эта история тридцатилетней давности меня мало интересует. Хотя бы потому, что она не имеет никакого отношения к моему нынешнему расследованию… И все-таки как ни крути вдова Лапичева была близкой подругой Березовой. А Березова долгие годы трудилась бок о бок с академиком Савельевым. А вдруг эта Завгород-няя расскажет мне что-нибудь важное? Чем черт не шутит? Значит, надо немедленно отыскать ее и поговорить».
Придя к такому выводу, Балахов, на ходу одеваясь, решительно направился к двери. Местное отделение ФСБ умело оказывать радушный прием столичным командированным: прибыв в Новосибирск, Балахов получил служебную машину, маленький темно-синий «фольксваген». На нем майор и решил отправиться на улицу с романтическим названием Звездная.
Расспросив праздно шатающегося дежурного, как лучше всего проехать в нужный квартал, Балахов сел за руль, повернул ключ зажигания и нажал на педаль газа. Улица Звездная находилась неподалеку от Оперного театра.
«Новосибирск — странный город, — подумал Балахов, проезжая по ярко освещенному центру. — Когда-то давно, в семидесятых, здесь был голод и холод. На прилавках магазинов пусто, мяса и масла местные жители практически не видели. Особенно тяжело жилось деревенским. Люди пытались отсюда выбраться всеми правдами и неправдами. Интересно, а как здесь теперь? Неужели так же, как и прежде, за молоком выстраиваются километровые очереди?»
Ксения Петровна Завгородняя жила в пятиэтажном доме, построенном сразу после войны. Дом был добротный, кирпичный, с высокими потолками и просторным подъездом. К сожалению, лифт не работал, и майору пришлось подниматься на третий этаж пешком. Он даже немного запыхался, преодолевая крутые лестничные
Квартиру Ксении Петровны Балахов отыскал без труда. На двери висела металлическая табличка с надписью: «Профессор Лапичев». Нажав кнопку звонка, майор отошел на шаг назад и достал свое служебное удостоверение. По своему опыту он знал, что пожилые люди весьма недоверчиво относятся к незнакомым гостям.
Как ни странно, но традиционное «кто там?» не прозвучало — дверь распахнулась сразу, словно по мановению волшебной палочки, и на пороге возникла самая настоящая фея из сказки. Женщине, появившейся в дверном проеме, было не больше пятидесяти. А при менее ярком освещении она вообще тянула на сороковник. Густые волосы, уложенные в затейливую прическу, накрашенные губы, весьма элегантный костюм — все свидетельствовало о том, что хозяйка кого-то ждала.
— Ксения Петровна Завгородняя? — на всякий случай уточнил майор — эта светская мадам совсем не походила на убитую горем шестидесятилетнюю вдову, а уж тем более, на бывшую учительницу химии. Впрочем, со дня смерти ее мужа прошло немало лет, да и в школе она уже давно не работала.
— Да, я Ксения Петровна. — Женщина склонила голову набок и прищурилась. — С кем имею честь разговаривать?
— Майор ФСБ Балахов.
— Ого! — На лице Ксении Петровны появилось изумление. Похоже, она удивилась не меньше Балахова. — Ну и с чем вы ко мне пожаловали?
— Я хочу поговорить о вашей подруге Вере Михайловне Березовой.
Балахову на миг показалось, что на лице Ксении Петровны появилось недовольство, но тут же исчезло, так что майор не мог с полной уверенностью заявить, было ли это недовольство вообще.
— Но не будем же мы разговаривать на пороге, — вдруг сказала Завгородняя и шагнула в прихожую. — Проходите…
— Вы не боитесь пускать к себе в квартиру незнакомого человека?
— Но вы же представились!
— Мало ли кто как может представится, — заметил Балахов, переступая порог. — Вы даже удостоверение мое не посмотрели!
— А что толку смотреть? — улыбнулась Ксени я Петровна. — Я все равно ничего в этом не понимаю.
— А вдруг я — преступник? И пришел к вам, чтобы вас ограбить?
— Ой, не смешите! Преступники знают, к кому ходить. А что с меня взять? Я уже в том возрасте, когда можно ничего не боятся… К тому же чему быть, того не миновать.
Ксения Петровна увлекла гостя в гостиную, искренне возмутившись, когда Балахов принялся снимать обувь.
— Ну что вы, право, как мальчик. В порядочных домах не принято разуваться. Неужели вы думаете, что я настолько стара, что не в состоянии убрать за вами?
— Напротив, вы очень неплохо выглядите… Для своего возраста, — смутился майор.
Ксения Петровна громко расхохоталась и царственным жестом указала на широкий диван, стоящий в глубине комнаты.
— Располагайтесь, а я пока сварю кофе. Или вы предпочитаете чай?
— Мне все равно.
— Извините, но как вас зовут? Не могу же я обращаться к вам «товарищ майор».
— Константин Валерьевич. Можно Костя.
— Костя, если хотите, включите телевизор… А я убегаю… на кухню… — грациозной походкой Ксения Петровна вышла из комнаты.