Мореход
Шрифт:
Проверять притороченные к седлам врагов тюки и сумки, я не стал, решил заняться этим позже, чтобы лишнее время возле трупов не задерживаться. Их так и оставили лежать внизу, как поняли из мимики и распальцовки Фагора, умерших и погибших здесь либо сжигают, либо хоронят в море, все зависит от бога, которому верует община. А вот трупы врага можно бросить на съедение диким зверям, это будет считаться высшей и самой желанной жертвой божеству, которому ты веруешь.
Чтобы как-то взбодрить угрюмую Илану, я выхватил из ножен трофейный клинок, поднял вверх и, дурачась, воскликнул похвалу единственной богине, о которой
– Эти жертвы посвящаю тебе, богиня-мать Иола!
В это время в лесу громко закричала и захлопала крыльями какая-то птица, видать, я ее испугал. Илана заметно улыбнулась, а Фагор проводив глазами улетевшую птицу, посмотрел на меня каким-то странным взглядом, в котором было и недоумение, и уважение одновременно.
– Тронулись, - сказал я, и инстинктивно сделал посыл лошади, даже не задумываясь, откуда во мне взялся этот самый инстинкт.
Между тем виртуальная и реальная практика конных прогулок, это две большие разницы. Несмотря на хорошую физическую подготовку, неплохую гимнастическую гибкость и растяжку мышц, седалищная группа к седлу была непривычной и слегка побаливала. Но, ничего, привыкнем.
Внимательно посматривая по сторонам, мы поднялись к длиннохвойным деревьям, и спешились. Здесь пришлось идти, удерживая лошадей в поводу. Тропа за объеденным дикими козами кустарником уходила вправо, и мы через ущелье попали на луг, куда прошлый раз так стремились попасть дикие козы.
– Илана, вы остаетесь здесь, расседлывайте лошадей, и оберегайте их от зверья, а я за транспортом.
– Угу, - тихо буркнула она.
– Илана! Ну-ка взбодрись, иначе я тебя сейчас укушу!
– Что сделаешь?
– угрюмое выражение на лице исчезло, и на меня взглянули широко распахнутые удивленные глаза.
– Натурально покусаю.
– Но ты же меня никогда раньше не кусал?!
– в ее глазах появилось недоумение.
– Все в жизни когда-нибудь делается в первый раз. Вот и думаю сейчас, надо бы тебя укусить за ухо и попробовать, это вкусно или нет?
– Чего?
– ее недоумение сменилось улыбкой, затем, она рассмеялась, - Иди ты! Я поняла, что ты шутишь!
– Вот! Такая Илана мне больше нравится, - улыбнулся ей и полез на скалы к спасательной капсуле.
Когда Фагор увидел наше приземляющееся средство передвижения, он вначале впал в ступор, а затем, натурально свалился и обнял землю, уткнувшись в нее лбом. Нам с Иланой стоило больших трудов прекратить его уничижающее поведение, пока я на него не наорал. О! Такое мое обращение он понял сразу, после чего начал в капсулу грузить все вещи, правда, когда забрался внутрь, то втянул голову в плечи, и сидел тихо как мышь в детском фильме.
На пути возможного перехода хищников на луг, где мы оставили пастись лошадей, я выставил четыре 'пугала'. Теперь появилась уверенность, что ни хищники сюда не забредут, ни лошади не уйдут. А еще слили космический безвкусный реагент, под названием чистая вода и закачали из горного ручья полную емкость отличной воды, под названием свежая настоящая. После этого уже со спокойной совестью отправился на то самое плато, на которое приземлились впервые на этой планете.
В этот день мы еще успели пересмотреть все наши трофеи. Здесь были три сабли; три боевых и три небольших столовых ножа; три чехла с дротиками (по четыре штуки в каждом), которые носили
Если бы все это нам пришлось покупать у оружейников, то пришлось бы выложить минимум сорок пять зеолов, зато продать тем же оружейникам, Фагор говорит, можно где-то за тридцать, не дороже.
Да, немалым интересным вещам он научился за свою жизнь. Кстати, потом он даже клейма на лошадях изменил.
На дороге напали на нас одни из самых доверенных людей экзарха, десятник и два бойца. Они служили в его охранной трилате, насчитывающей три десятка воинов, во главе с офицером - билоном. Эти сведения мы тоже узнали несколько позже, когда научились кое-как изъясняться. Так вот, в кошельке у десятника насчитали пять зеолов, три зула (монета вполовину зеола), двенадцать солдов серебра, разными монетами, и горсть меди. В обоих кошельках рядовых воинов нашлось всего девять солдов и много россо (медные монеты), которых я и не считал.
Все эти ценности несомненно важны, но не менее важно то, что ко мне вернулась шкура горного льва. Поставив перед собой определенную цель, продавать ее больше не буду, она мне и самому пригодиться. А сам цезарх, видно, поспешил домой, оставив деньги на ее покупку доверенному человеку, а так же добавил достаточное количество людей, для решения скользкого вопроса. Только теперь исчезли без следа и люди, и деньги.
К вечеру все сильно устали, мы с Иланой даже не физически, а чисто психологически. О Фагоре не говорю, он сегодня один раз простился с жизнью, а потом был тяжело шокирован повторно, но уже в культурном плане. Однако, старикан оказался любознательным живчиком, и все эти удары судьбы выдержал с достоинством.
И вот, на следующий день, наконец, начались учебные будни. Конечно, был бы в нашем распоряжении обучающий комплекс, то весь процесс изучения незнакомого языка можно было бы завершить за двое суток. Это с учетом усвоения грамматики и письма.
Написать такую обучающую программу для выпускника общеобразовательного школьного курса любой планеты Содружества не составляет никакого труда. Тем более, что у меня есть когда-то передранная из сети заготовка на пятьдесят пять тысяч наименований предметов, двести явлений и семьсот двадцать действий, с разбивкой слов по категориям, определяемым морфологическими и синтаксическими признаками.
Усердно занимаясь два дня хоровым повторением, зацепился глазами за шлем компьютерного симулятора. Он не дает полного погружения в виртуальную реальность, как обучающий комплекс, камера анабиоза или регкапсула, но как игрушка неплох. Тогда-то я и посадил рядом с собой Фагора, открыл на мониторе компьютера заготовку программы для изучения незнакомых языков и начали перевод всех наименований, действий и их склонений.
Были там такие картинки, о которых он понятия не имел, например флаер или стеклянное зеркало, и было их очень много. Предметы развитой цивилизации мы вообще убрали, а зеркало обозвали так же, как и его бронзовый аналог. И наоборот, тысячу сто слов местной цивилизации пришлось добавить.