Моргейн
Шрифт:
— Господи, — сказала она с дрожью в голосе, прижимая предложенную одежду к груди. — Господи, не оставь меня в этом месте.
— Иди переоденься, — сказал он и отвернулся, не желая смотреть на ее мучения. Вдруг Джиран и на него посмотрела с сомнениями, словно пытаясь найти подтверждение той лжи, которую услышала от него.
Незамужние девушки в деревнях Эндара или Карша, случалось, соединялись с юйо известных кланов. Крестьянские девушки надеялись понести от хозяев и родить незаконнорожденных детей, чтобы впоследствии
— Господин, — сказала она через комнату.
Он посмотрел на ту, что все еще стояла в разорванных крестьянских юбках, облепивших ее.
За дверью послышался грозный и воинственный шум толпы. Джиран устремилась к ней.
Щелкнула задвижка. Вейни увидел, как дверь открылась и холодный ветер ворвался в комнату, трепля языки огня. В коридоре стоял человек в зелено-коричневом и опирался на длинный меч в ножнах, взирая на Вейни в замешательстве.
— Кузен, — сказал Рох.
8
— Рох, — ответил Вейни и услышал движение слева. Джиран бросилась к нему. Он не повернул головы, надеясь, что она останется нейтральна. Вейни стоял в рубашке и штанах, а Рох был вооружен длинным мечом, который держал в руке.
В комнате не было никакого оружия, ни ножа, ни железной утвари у камина… В отчаянии Вейни раздумывал, чего стоят его собственные силы, силы безоружного человека, против человека с мечом.
Рох еще сильнее оперся на рукоять меча и приказал охране, толпившейся в коридоре, отойти. Они двинулись в сторону, и он сделал мирный жест рукой.
Вейни не двинулся. Рох подбросил меч и перехватил его другой рукой. Затем игривым движением кинул его на стол около двери и сделал несколько шагов вперед, слегка прихрамывая и глядя с тем трезвым напряженным выражением, которое было ему свойственно.
Его взгляд переметнулся от Вейни на Джиран, и он был совершенно сбит с толку.
— Девочка, — сказал он с любопытством. Затем потряс головой и направился к креслу, опустившись в него и положив локти на подлокотники. Он тихо и невесело рассмеялся.
— Я думал, что это Моргейн. Где она?
Этот простой вопрос сразу объяснил присутствие Роха в крепости Охтидж-ин. Вейни повернул к нему лицо, благодарный случаю за то, что у него есть возможность сразиться хоть с одним врагом, и желая, чтобы Джиран молчала.
— Она, — сказал Рох, — где-то здесь.
Это была наживка, которую ему хотелось проглотить: его сжигало любопытство, что еще знает Рох. Он перекинул вес на другую ногу и заговорил, сдерживая дыхание.
— Похоже, что ты нашел здесь довольно радушный прием, — холодно ответил он Роху, — среди существ, подобных тебе.
— Да, я сделал их сговорчивыми, — сказал Рох. — И ты тоже мог бы, если бы пожелал говорить с ними.
Вейни оттолкнул Джиран в сторону, в самый дальний угол комнаты.
— Отойди, — предупредил он ее, — что бы ни случилось здесь, ты не должна пострадать.
Но она не ушла, лишь съежилась от его грубости и смотрела на них, поглаживая ушибленную руку.
Вейни подошел к столу, где лежал меч, ожидая, что Рох остановит его. Но тот не сделал этого. Он взял меч обеими руками и вытащил его из ножен, ожидая реакции Роха. Но Рох не двигался. Лишь искорка беспокойства промелькнула в его карих глазах.
— Ты лжешь, — сказал Вейни. — У тебя лишь облик моего кузена.
— Ты не знаешь, что это не так, — ответил ему Рох.
— Зри, Лилл, Рох… Сколько имен у тебя уже было до этого?
Лилл, насмешливый хозяин Лифа, чей дразнящий юмор и мягко обволакивающую ложь он прекрасно знал. Он зорко следил за ним, ожидая, когда наглый и непредсказуемый облик Лилла проглянет сквозь человеческие глаза Роха. Он следил за знакомым и величественным движением его рук, тем жестом, который выдал бы чужака, скрытого в теле его кузена.
Но ничего подобного не случилось. Рох сидел, спокойный, наблюдая, его быстрые глаза следили за каждым движением. Он боялся. Он вел себя как… как самый настоящий Рох.
Вейни целиком вытащил меч. «Теперь, — подумал он. — Теперь или никогда. Без всяких сомнений, без жалости».
Его рука сжалась, но Рох только взирал на него в напряжении, когда он двинулся.
— Нет, — закричала Джиран через всю комнату, и взмах меча едва не задел ее руку. Он стоял, в нерешительности вспоминая двор в крепости Мориджа и кровь, и приступ тошноты вдруг охватил его, забирая остатки сил.
С проклятьем он сунул меч в ножны, зная себя так же хорошо, как и Рох.
Трус — его незаплетенные волосы указывали на это. Он увидел отблеск довольства в глазах Роха.
— Приятно видеть тебя, — сказал Рох тихим осторожным голосом, — нхи Вейни. Очень приятно встретить хоть одну добрую душу в этой проклятой земле. Но мне жаль тебя. Я думал, ты будешь более благоразумен и вернешься домой. Я никогда не думал, что ты пойдешь за ней, даже если она прикажет тебе. Видимо, тебя принудила к этому чрезмерная гордость нхи. Я сожалею об этом. Но я очень рад тебя видеть.
— Ты лжешь, — процедил Вейни сквозь зубы. Но слова Роха, как стрела кайя, попали прямо в цель. Он вдруг ощутил с отчаянием свое положение изгнанника и почувствовал вдруг, что появление Роха, как и любого, кто мог бы своим присутствием напомнить ему о том, что действительно было с ним когда-то, бесконечно ценно для него. Признаки его дома, язык родной земли даже в устах врага услаждали слух.
— Нет смысла ссориться при свидетелях, — сказал Рох.
— Нет смысла разговаривать с тобой.