Мороженое для горячей штучки
Шрифт:
Серафима снова чуть не подавилась. Она уж не стала говорить, что ее возлюбленный не то что не в курсе, чем она собирается заниматься, он даже не в курсе, что он ее возлюбленный! Но признаться в таком было бы смешно, да и стыдно, что самое противное.
– Нет, он не знает. Да и зачем? Работа временная, – хоть какую-то правду сказала она.
– А не опасная? – спросила Анастасия Юрьевна. – Хотя где такие большие деньги, всегда опасно! Слушай, Толя, а не пойти ли тебе с ней?
– Мне? – наконец-таки перестал жевать Анатолий.
– Ну
– Я не уверена, что пустят. Там такая охрана, – сразу же стала отнекиваться Серафима.
– Так Толя может и в другом крыле тебя подождать, заодно проконтролировать. Да без тебя там уже ничего не сложится, можешь поставить условие, что придешь не одна, – тут же развила мысль Анастасия Юрьевна.
– Я как-то… – не знала даже, что и ответить Серафима.
– Я могу пойти! Это вполне нормально! – быстро согласился Анатолий.
– Одевайся в самое приличное, что у тебя есть, – подгоняла его мать, – а мы пойдем платье примерять!
Серафиме ничего не оставалось, как подчиниться. Про себя она решила, что если Анатолия не пустят, то сами виноваты с мамой, поедет назад. А дальнейшие размышления на эту тему у Симы абсолютно вылетели из головы, едва она увидела творение Анастасии Юрьевны, то есть ее платье.
В понятии самой Симы маленькое черное платье – это маленькое черное платье! То есть это хорошая ткань, идеальная посадка по фигуре, элегантный фасон, никаких рюшей, складок. Но, видимо, мнение Анастасии Юрьевны не совпало с мнением Симы, хотя первоначально она вроде высказалась об элегантности и классике и полном понимании концепции идеи. Серафима просто потеряла дар речи. Платье состояло из рюшей, воланов, складок. Анастасия Юрьевна суетилась вокруг нее, помогая нацепить этот «шедевр» на ее худое тело. Сима с ужасом, причем нескрываемым, смотрела на себя в зеркало. Украшал это произведение портняжного искусства огромный бант под горлышком.
– Сделала все, что могла. Все элементы декора и частичка моей души внесены в это платье! Вот просто все! – прослезилась бывшая свекровь, и Сима тоже чуть не прослезилась, но по другому поводу.
– Красиво, да? Все я тут накрутила, все рассчитала, – продолжала нахваливать Анастасия Юрьевна.
– Да, – выдавила Серафима, потому что слова «накрутила все» очень подходили к этому платью, если это чудо вообще можно было назвать платьем…
– И фигуру твою тощую скрывает! Что ходить, костями греметь? Так все пышненько, все хорошо, – пыталась она разгладить на ней все оборочки и складки, – вот тут еще, и вот здесь.
Сима же с ужасом замечала, что у платья еще и подол кривой, и по фигуре, несмотря на свой замысловатый фасон, оно не сидело абсолютно. Но Анастасия Юрьевна этого не видела, она была вполне довольна своей работой и сама себя нахваливала.
В комнату заглянул Анатолий, человек, далекий от моды. И по его лицу Серафима поняла, что подумают про ее наряд
– Что это? Беременная жена Микки-Мауса? Ты участвуешь в тематической вечеринке? А то, что ты рассказала за ужином, неправда?
– Замолчи, остряк! – прервала поток красноречия сына Анастасия Юрьевна. – Это сногсшибательное платье!
– Я точно еду с тобой! – с удвоенной силой засобирался Анатолий. – В таком платье не дай бог что случится… попадешь опять в психушку…
– Спасибо на добром слове… – вздохнула Сима.
Вскоре они вышли из дома в ночь. Серафима так и не смогла сказать ничего вразумительного по поводу своего внешнего вида. А сердобольная Анастасия Юрьевна им на дорогу дала еще и пирожков в пакете.
– Чувствую себя Красной Шапочкой в камуфляже, – поежилась она, ощутив прохладу вечера.
– В таком камуфляже, что даже Серый Волк не позарится? – уточнил Анатолий, чем снова ее порадовал.
– Именно это и хотела сказать! – чуть не плакала Серафима.
– Чего же ты мне не позвонила? Платье у мамы заказала, не посоветовавшись. Она же совсем чудная стала в последнее время. Вот и результат налицо, то есть на тело. Не надо было этого делать…
– Я не знала… что, совсем плохая мама?
– Сима, сколько ей лет!! Она заговаривается, а один раз напугала меня тем, что стала меня называть Павликом и радоваться, что наконец-то я за ней пришел.
– Перепутала тебя с отцом? – спросила Сима.
– Ну да. Так что чудить мама стала по полной. Выглядишь ты… – покачал он головой.
– Ужасно? – спросила Серафима, надеясь на объективность.
– Тебе правду или смягчить? – уточнил Толя.
– Смягчи хоть немного, – попросила Серафима.
– Ужасно! – ответил Анатолий и рассмеялся. – Здорово я пошутил?
Серафима обиженно надула губы.
– А ты тоже изменился! Чего издеваться-то? Меня в таком виде до приличных людей не допустят, или из-за моего потешного вида ничего не продадут, а там такие деньги вложены! Крис Геннадьевич опять подумает, что я ему мщу, а ведь это не так! Я же хотела по-хорошему…
– Кто такой Крис Геннадьевич? За что ты ему мстишь? Еще один поклонник? – заинтересовался по-дружески Анатолий.
– Лучше не спрашивай! – отчаянно отмахнулась Серафима. – Не поклонник, скорее Серый Волк.
– Ну и что ты переживаешь? У тебя бурная сексуальная жизнь – и это хорошо. Не пустят тебя на вечер, и черт с ним! Расслабься! – посоветовал Симе бывший муж, и она снова с удивлением посмотрела на него. Толя явно изменился и не производил впечатления затюканного маминого сынка. Слов типа «расслабься» в его лексиконе она раньше не наблюдала. Она даже задумалась, сколько они по времени не виделись? Словно целую вечность. Хотя дело было не в этом. Главное, что они как следует не общались несколько лет уже…