Морозная гряда. Первый пояс
Шрифт:
— Хватит позорить себя и Орден. Уважаемый наниматель здесь, и вы выглядите не лучшим образом в его глазах.
Мы обернулись, оглядывая сидящего на скамье у стены сухонького старичка. Признаться, я не ожидал, что кто-то ждёт нас. Впервые вижу, чтобы на однодневный контракт приходил сам наниматель. Да и выглядит он совсем не как человек, что способен заплатить горсть зелени за услуги Воина. Если на то пошло, то выглядел он скорее, как слуга богатой семьи. Широкие штаны, длинный традиционный халат, небольшая шапочка. Всё светло-синего цвета с чёрной и белой отделкой. А главное, он спал, не обращая внимания на наши разговоры. И был очень слаб. Вряд ли выше девятой звезды Закалки.
— Уважаемый, — тронул его за плечо послушник.
— Что? — вскинулся старичок.
— Ваш найм, — орденец указал на меня пальцем.
Старичок осветился улыбкой и проворно вскочил на ноги, но, после первого же взгляда на меня, принялся возмущаться.
— Старший! Что это за оборванец! Договор был об ученике Ордена! У господина важный гость и нужно оказать уважение!
— Я уточняю, уважаемый, — твёрдо ответил послушник, — что договор был о внешнем ученике. И это условие будет выполнено.
Орденец обернулся ко мне и ткнул пальцем.
— Там, за столом, форма ученика и медальон. Переоденься! — видя, что я не двинулся с места добавил. — Это обычное дело. Форма также оплачена заказчиком. На этот день на тебя ложится обязанность представлять Орден.
Мне оставалось лишь пожать плечами. Странные дела, но если даже Гунир кивает, то примем что так оно и есть. Через десять минут я, одетый в позабытую форму Школы, только с серой полосой на отворотах, неспешно шагал за старичком, слушая его болтовню. Круглый медальон с гербом Ордена мерно качался на груди в такт рассказу о том, как судьба привела его в поисках помощи в отделение Ордена. Купеческая семья, из верхушки, живущая под гильдейской эмблемой. У хозяина выросла дочь. Отличный талант. Десятая звезда в пятнадцать. Вот только судьба её совсем непохожа на Ули. Отец даже не думал отдавать её в чужую семью. Он видел в ней, старшей из своих детей — наследницу дела. И не жалел денег на зелья.
Здесь я поправил про себя речь старика. Если разговор зашёл о зельях, то и талант уж никак не отличный. Хороший, соглашусь. Возможно, даже обычный, ведь по меркам Пустошей здесь энергии неба — полноводная река. Пример тому — мама. Кто знает, может и я бы управился быстрее, если бы не упирался в основной способ формирования средоточия, раз за разом впустую сливая энергию, которую жадно впитывало тело. Кто же знал, что этот метод не подходит нашей семье?
— В этом году, на своё семнадцатилетие юная госпожа обрадовала господина взятием второй звезды. Само Небо смотрит на семью господина, одаривая его своим милосердием.
Я невольно покачал головой, благо старик не видит меня, глядя себе под ноги. Он говорит о Небе, купив на один день работу Воина. Тринадцатилетнего Воина третьей звезды. О каком подарке и таланте девушки идёт речь? Словно этот старый слуга живёт в другом мире, где о настоящих идущих к Небу и не вспоминают.
— Я молюсь Небу, чтобы она к тридцати годам взяла четвёртую и приняла в свои руки торговое дело господина. Тогда мне с чистой совестью можно будет умереть, видя, что жизнь юной госпожи удалась.
Я посчитал узлы. Один узел в два месяца? С такой скоростью возвышения, я, как и отец, отправлюсь в путешествие, только обзаведясь своим ребёнком. Вот уж действительно, у каждого свои границы успеха. Я ещё даже не загадывал на такой срок, а семья, в которой кто-то впервые шагнул за первую звезду Воина, счастлива одним лишь этим и ни о чём другом и не мечтает. Вернее, мечтают совсем о другом, как этот старый слуга, что желает семье господина удачи, процветания и дорог без разбойников. Проблема у них в том, что неожиданно один из торговых партнёров, к кому в соседние земли водил караваны купец, прознал о талантливой дочери и решил посвататься. И сегодня объявился в городе. Повезло, что прикормленный стражник сообщил об этом госте сразу же, как пропустил его через ворота.
И кажется мне, что купец изрядно приврал в тех землях о своей жизни, раз слуги с самого утра бросились скупать множество вещей по лавкам. И как ни горько признавать, но я — одна из таких вещей, символ статуса: Воин Ордена, охраняющий поместье купца наравне с гильдейской эмблемой. Хотя самих послушников Ордена у таких мелких сошек и не найти. А вот внешних учеников Орден на такие задания отправляет часто. Впрочем, за один день вряд ли можно договориться с Орденом об охране настоящим внешним учеником.
Таким учеником может стать любой вольный. Нужно лишь чем-то заинтересовать одного из высоких чинов Ордена или его мастеров. Что-то вроде награды от Ордена. На экзамене её хотя бы выдавали мясом, а не висюлькой на шею. Я оборвал свои мысли. Местные-то так не считают. Этот медальон делает тебя чем-то средним между настоящим послушником и вольным.
Больше свободы чем у послушника, но меньше обязательств. Иногда, если вольный хорош в каком-то ремесле, в Ордене даже заключается контракт с таким ремесленником. И обычно об этом мечтали те слабые Воины, что никогда не имели шанса стать послушниками. Потому как слишком слабы. Такие с радостью выполняли задания Ордена, надеясь на повышение статуса. Ерунда, как по мне. Во всяком случае, когда я спрашивал в городской библиотеке, то никаких послаблений для них не было. Справедливо, как мне кажется. Служишь Ордену? Получай награду от них. Но слабакам обычно хватает одного жетона.
Вот и этот старичок считает меня всего лишь однозвёздным Воином. И сетует, что просил самого сильного из вольных послушников, заплатил за меня даже больше, чем за право одеть в одежду внешнего ученика, но потратил деньги зря, получив жалкого неумеху первой звезды. Это обидно, но переубеждать старика я не намерен. Ведь и впрямь в тех бумагах, что я получил от Ордена, я не дотянул до второй звезды. Слабак, который не прошёл на артефакте отбор в Академию. Но это получается, что в двух других отделениях нет никого свободного? Или старичок просто не знает о них? Возможно, просто забыл или не следит за новостями города, живя в прошлом? Здесь я засмеялся от шутки, что сотворила с нами двумя сама жизнь. И с таким отличным настроением вошёл во двор поместья.
И сразу получил целый ворох указаний от моего нового нанимателя, большая часть из которых была полной ерундой. Думаю, не будь на мне герба ордена, то и меня он бы заставил побегать, как прочих слуг. Но я выполнять все его прихоти отказался под самым простым предлогом. Урон чести Ордена. Было забавно наблюдать, как осёкся купец после этих слов, вспомнив, что я всё же не слуга, и сразу сменил тон, перейдя к делу.
Моя задача оказалась проста: стоять на видном месте, делать невозмутимый и внушительный вид. На этой фразе купец сморщился, как Гунир при упоминании рейлов. Кажется, хозяева расстроились не столько своей неготовности встречать гостей, сколько тому, что не понимали, зачем они сюда, вообще, пожаловали. Мне вот казалось странным, что на воротах города они завели разговор о невесте. Да и не только мне. И сильнее всех нервничал тот, кто больше всего знал о происходящем. Сам купец. Даже мне была понятна его тревога и суета.