Морозная гряда. Первый пояс
Шрифт:
Есть! Закончить вращение копья, разгоняя его изо всех сил. Технику Медведя и удар копьём по подлетающему кинжалу. Осколки! На новые раны от чужой техники я даже не обратил внимания. Ещё четыре бусинки! Отбить, отбить, отбить! Простой шаг в сторону и Шип. Он уничтожил кинжал на своём пути и, продолжив полёт, заставил сектанта уйти тенью. Туда, куда я сам прыгнул Рывком.
Есть!
Почти угадал...
Копьё прошло мимо, но я задел появляющуюся фигуру плечом, разворачивая и откидывая сектанта в сторону. Вскинул руку ему вслед, но толчок энергии в меридиан отозвался болезненной судорогой: ошибся, поспешил всего на пару мгновений, исток ещё не открылся. Рыча от досады, я развернулся.
Надёжная стойка, ноги согнуты, спина напряжена. Копьё вперёд! Широкий наконечник рванулся, звеня от напряжения. Звонкий щелчок, и лицо обдаёт костяной пылью. Круговое вращение копья, и второй кинжал врезается в землю у моих ног. Прогнуться назад, выигрывая мгновение и пропуская над собой следующий. Я вскинул руку, почти коснувшись чужого оружия, и уничтожил его Лезвием. Перекатился, вставая на ноги. Ещё одно Лезвие с другой руки в сектанта, от которого дохнуло жаром опасности. Удар копьём по последнему кинжалу, что шевелился в земле, пытаясь взлететь. Слабо.
Ещё, ещё раз!
Хруст, что стал наградой.
Я развернулся, ища взглядом врага. Выглядел он не лучшим образом. Всё же я сумел его подловить. От небрежной причёски не осталось и следа, растрёпанные волосы закрывали половину лица. Кровь на губах. Он держался за грудь, хотя я вроде бы ударил его в плечо.
— Ты множишь свои преступления перед лицом бессмертного Ингола. Твоих костей не хватит, чтобы восстановить Летающих Убийц! Клянусь, что никогда не выброшу флаг с твоей душой, чтобы ты мучился вечность!
Мне не было дела до его болтовни. Я оплетал руку слоями силы, пытаясь остановить яд. Сил на это уходило немало, а их и так уже потрачено изрядно. Короткий бой выжрал треть средоточия. Особенно постарались Покров и Дух. Впрочем, без этого я был бы уже мёртв. Нашинкован его техникой тёмных игл. Вопрос в том, а много ли сил осталось у врага? Я талант, моё средоточие в два раза крупнее, чем у лучших в нашем классе. А насколько хорош он, десять лет где-то там пытавшийся доказать свою силу?
Я вскинул руку, запуская Лезвие, и впервые увидел оружие врага. Сектант выхватил из широкого рукава веер, с треском разложил его, ударяя по моей технике. Затвердевшая энергия брызнула осколками, словно от удара металла, пропитанного духом. Простой шаг вперёд. Создать ещё одно Лезвие, экономя силы. В этот раз он просто заслонился тонкими пластинами, которые техника не сумела пробить. Я оскалил зубы и прыгнул Рывком так, чтобы оказаться немного сбоку от сектанта, нанизывая его на жало копья.
Рано улыбался, как оказалось. Он снова растаял тенью, появившись шагах в десяти.
— Готовься к смерти!
С этим криком он рванул свободной от веера рукой завязки кисета на поясе и, к моему потрясению, вытащил из него палку с себя ростом, обмотанную красной тряпкой. Встряхнул разворачивая и вонзил в землю древко алого флага с надписью.
— Флаг Сотни Убийств! — озвучил написанное сектант, отмахнулся веером от Лезвия и прокричал. — Призываю! Схвати его!
Флаг сменил оттенок, словно на него пролили свежей крови, полотнище заметно удлинилось тёмной дымкой, что сгустилась в туманную фигуру человека. Черты его лица плыли, сменяясь от детских к старческим, но все маски были искажены криком и болью. Я оглядывал нового врага всего миг, а затем влил, не жалея, энергию в меридианы Ледяного Шипа. Вспыхнуло, бросая голубой отблеск на приближающегося призрака, обращение к небу, а затем в его грудь вонзилось целое ледяное копьё.
И безвредно прошло насквозь, из-за моей спешки даже не попав в сектанта. Я ужалил настоящим копьём, пропитанным силой Зимиона. И ничего. Оно тоже безвредно прошло сквозь врага. Двойные Шаги унесли меня назад и в сторону от стремительно бросившегося ко мне туманного человека.
Времени на раздумья не было. Не могу причинить вред ему, значит, нужно уничтожить хозяина и сам флаг. Впервые рванул с пояса фиалы боевого усиления. Скорость, Сила, Выносливость были проглочены в одно мгновение.
Я бросился бежать, перепрыгнул камни, свернул к кромке лесной зелени. Нужно проломиться в чащу, выигрывая время, и обойти сектанта.
Тщетно.
Призрак словно воспользовался техникой хозяина, исчезнув в одном месте и появившись в другом. Ровно на моём пути. Я не успел остановиться, как фигура, приняв облик кричащего мужчины, ударила меня ногой.
Руки в блоке я подставил скорее по привычке и едва устоял на ногах, когда весь мой разбег был остановлен этим пинком чудовищной силы. Бестелесный до этого призрак отсушил мне обе руки! Я крутнул оружие, обрушивая сверху рассекающий удар. И он снова безвредно прошёл сквозь фигуру. Пнули друг друга мы одновременно. Вот только пострадал я один. Хрустнули рёбра, ногу пронзило болью, а сила ударов отбросила меня назад. Словно я ударил скалу, а она врезала мне в ответ.
Рывок! Я попытался проскочить мимо непобедимого противника, но его фигура появилась ровно на моём пути. Сказать, что я был ошеломлен нашим столкновением — значит преуменьшить произошедшее. Я не раз уже использовал эту технику, как оружие, но впервые так пострадал от неё сам. Не мог вдохнуть, ничего не видел и не слышал. Кажется, меня несколько раз ударили, но поручиться за это не мог. Способность дышать вернулась после зрения, вот только вдохнуть полной грудью не вышло.
Я лежал на земле, сверху сидел призрак и душил меня. Вцепился в его руки, пытаясь оторвать их от горла или хотя бы ослабить хватку. Тщетно. Мне казалось, что я сжимаю пальцы статуи, сделанной из нерушимого камня древних.
Шип!
Руку пронзило болью, а призрак подёрнулся дымкой, на миг становясь бестелесным и пропуская сквозь себя технику. Я сумел сделать лишь крохотный глоток воздуха, а затем горло снова стиснуло.
Указ в него. Замри! Тщетно. Умри! Не подействовало. Свобода! Ничего...
— Что ты там шепчешь? Если молишь о пощаде, то зря. Но это приятно. Хотя и выводит меня из себя.
Сектант пнул меня в бок. И вот это я почувствовал, на миг забыв даже о жажде воздуха. Грудь пронзило болью, словно в меня вонзили клинок, воткнув его до сердца.
Сверху раздался холодный приказ:
— Не убивай его. Медленно, по капле, выдави из него весь воздух. Отплати за каждое мгновение, что он посмел сопротивляться мне, будущему личному ученику бессмертного Ингола. Мне он нужен живой. Иначе какой интерес?
А я пытался выжить, а не вслушивался в слова парня. Эта техника точно похожа на ту, что убила послушников в прошлом году. И справились с ней только старшие Воины Ордена. Что у них могло быть такого, чего не было у рядовых чинов? Могучая техника?