Морская сила(Гангутское сражение)

Фирсов Иван Иванович

В назначенное время шлюпки подошли к трапу «Бремена». Ватранг прогуливался на юте, вниматель­но наблюдая, не растеряли ли матросы морскую сно­ровку. Да и нелишне проверить, в каком виде содер­жатся шлюпки.

Всюду, по неписаным правилам морской этики, шлюпки олицетворяли свой корабль, служили его ви­зитной карточкой. По их состоянию и облику флаг­ман определял и толковость выучки экипажей капи­танами.

В этот раз физиономия Ватранга выражала до­вольство и хорошее настроение.

В каюте Ватранг пригласил офицеров к столу, на котором лежал свиток карт. Развернув одну из них, адмирал проговорил:

— Всем вам знакомы фарватеры Финикуса. Ледо­ход кончился, началась навигация. Торговцы устре­мились к Петербургу. Здесь мы их перехватим. Все купеческие суда хватать без разбора и приводить сю­да. Чем больше призов мы захватим, тем полнее будут

кошельки матросов и наши с вами.

— Герр адмирал, — спросил назначенный стар­шим капитан Систерн. — Как быть с английскими купцами?

Ватранг на минуту задумался:

— Поступим так. С английской королевой нам не следует портить отношения. Англичан приводите, я сам разберусь с ними.

Чутье не обмануло Ватранга. Спустя сутки капи­тан Пальмгрен привел два приза — английское и лю-бекское купеческие суда, следовавшие из Петербурга.

На английском «купце» капитаном подвизался не в меру словоохотливый датчанин, Лазениус. Он ока­зался находкой для Ватранга.

Как выяснилось, три года назад он служил по кон­тракту у царя Петра командиром фрегата в эскадре адмирала Крюйса. По какой-то причине он повздорил с Крюйсом, и царь дал ему отставку.

Ватранг не стал расспрашивать капитана о рас­прях с Крюйсом, его интересовало другое. Он пригла­сил Лазениуса пообедать с ним, и тот не без удовольст­вия выкладывал все начистоту.

— Как защищен Петербург с моря? — задал пер­вый вопрос Ватранг, вспоминая о многочисленных неудачах рейдов Нумерса, Анкерштерна-старшего, де Пруа к устью Невы.

— О, там царь Петр неплохо укрепился. Самое за­нятное, он соорудил крепость на воде, Кроншлот. На ней десятка полтора пушек. — Лазениус начертил на бумаге продолговатый остров Котлин, указал, где, как он знает, расположены пушечные батареи. — По­перек фарватера русские при опасности часто уста­навливают разные заграждения.

Но все же Ватранг хотел знать о морских силах. Вино окончательно развязало язык датчанина.

— В прошлые кампании русские остерегались вы­ходить в море. Теперь же, я знаю, у царя Петра пять кораблей линейных, самый большой на шестьдесят пушек, другой по полсотни. Определенно есть пяток фрегатов пушек на тридцать каждый.

Слушая собеседника, Ватранг прикинул в уме. У него пушек в два раза больше, чем у русских.

— Вы, герр адмирал, не беспокойтесь, — успокаи­вал Ватранга датчанин. — Русские люди к морю не пригодны, боятся воды и мало что смыслят в мореход­стве.

— Чем же тогда может похвалиться царь на мо­ре? — допытывался Ватранг.

— По моему убеждению, для вас больше всего не­приятностей следует ожидать от русских галер. Там главенствует генерал-адмирал Апраксин. У них штук сто наберется, пожалуй, не меньше.

Рассказал Лазениус и о своем земляке Сиверсе и голландце Шелтинге — помощниках Петра.

Ватранг решил отпустить английское судно в на­граду за обстоятельные сведения Лазениуса. Любекс-кого купца под конвоем отправил в Стокгольм.

Провожая взглядом караван, Ватранг взглянул на хмурое, необычное для весны небо. С утра свинцовые, не по времени, тучи неслись с запада, ветер покреп­чал, на взбаламученном море появились белые бараш­ки. К вечеру море заштормило, волны глухо били в борт, корабли водило на якорных канатах из сторо­ны в сторону. Адмирал распорядился всем судам для надежности завести вторые якоря. По корме совсем рядом, в десяти-двенадцати кабельтовых, мрачно торчали из воды многочисленные островки, окружен­ные каменистыми рифами.

Переменчива погода в мае. Взошло солнце, и ветер начал затихать, утихомирились и волны за бортом, но неприятный осадок от короткого шторма не давал покоя адмиралу.

— Призвать всех флагманов и капитанов к полу­дню. Совет произведем, займитесь протоколом, — распорядился он адъютанту.

Салон флагмана едва вместил два десятка офице­ров, прибывших на Совет. Адмирал был краток, изла­гая причину сбора:

— Вчерашний шторм, как вы знаете, показал не­пригодность нашей стоянки у Твермине. Случись крепкий ветер или шквал, сорвет корабли с якоря, а кругом рифы.

Поглядывая на сидевших, Ватранг уловил в их глазах понимание сказанного.

— Потому полагаю, надежнее наше место переме­нить и перейти на рейд у мыса Ганге. — Адмирал об­вел на карте указкой новую стоянку. — Там полуост­ров защитит нас от северных ветров и позиция имеет большую выгоду для маневра, как в море, против эс­кадры царя, так и в шхерах, для задержания галерно­го флота.

Никто из младших флагманов и капитанов не воз­разил адмиралу.

Все было просто и ясно. Оставалась лишь досада, что в лежавшей напротив деревеньке можно было хоть немного поразвлечься с девками и каждый день иметь в каюте к завтраку свежее молоко. Как и поло­жено в таких случаях, вслед за Ватрангом протокол Совета подписали младшие флагманы и капитаны.

Осмотревшись на новом месте, Ватранг не дал по­коя подчиненным, назначил два раза в неделю упраж­нять стрельбой орудийную прислугу, раз в неделю от­ряжать на берег матросов заготавливать дрова. По ме­ре возможности, готовить пищу для экипажа на бере­гу и там же кормить матросов. Больше мороки, но ко­рабли будут чистыми и матросы наберутся сил.

Как и положено, Ватранг донес его королевскому величеству, королевскому сенату и королевской Ад-миралтейств-коллегии о прошедших изменениях и полном порядке на вверенной эскадре.