Морские бродяги (Команда бродяг)
Шрифт:
Сестра Фиск подавила смешок:
– Уверена, что так и есть, добрая госпожа. У нас есть еще один член вашего клана здесь, в Рэдволле – юный Угго Вилтуд, хотя сейчас он отправился в путешествие.
Туггс вылизала стенки своей опустевшей миски, протягивая ее матушке за новой порцией:
– Вы шкажали – Хугго? Хммм, не жнаю никакого Хугго Вилтуда, но это неудивительно. Штрана Цветущих Мхов кишит Вилтудами. Мы путешештвенники и шобиратели, жнаете ли. Не поделитишь ли вы шо мной капелькой шупчика? Я люблю шуп, жнаете ли.
Матушка
– А есть ли какая-нибудь еда, которую вы не любите?
С минуту Туггс посасывала свои фактически беззубые десны:
– О, дайте-ка поражмышлить. Может, уштрицы. Я о них шлыхала, но никогда не пробовала. Потому не могу шкажать, нравятшя они мне или нет. Вы когда-нибудь пробовали уштрицу, шударыня?
Аббат прервал эту в какой-то степени бессмысленную болтовню:
– Забудьте об устрицах – скажите мне лучше, была ли у вас цель для посещения аббатства? Конечно же, вы желанный гость, я уверен; но будучи зверем столь почтенных сезонов, вы много раз заходили в наши ворота, если вы живете в Стране Цветущих Мхов. Так почему же вы внезапно завернули сюда сегодня?
Туггс отхлебнула из миски, которую ей только что передала матушка:
– Ох, щаштливый день – вешенний овощной шупчик, моя шамая любимая штука на швете! Пушть вам улыбнетша удача, шударыня повариха, и, может быть, у ваш найдетша также мягкое мештечко, чтобы уштроитьша на ночь?
Взяв корку хлеба, она начала макать ее в суп и шумно сосать. Дорка улыбнулась аббату:
– Мне не кажется, что она ответит еще на какие-нибудь вопросы, пока продолжает поступать еда.
Тибб поежился:
– Думаю, вы правы, друг мой. Матушка, отставляю ее на вашем попечении. Проследите, чтобы она получила все, чего хочет, а потом уложите спать в кладовке. Может, она поговорит со мной, когда почувствует, что захочет этого. Старики, такие, как она, обычно не имеют привычки посещать новые места без причины. Хотя, возможно, она всего лишь проголодалась.
Сестра Фиск проследила за исчезновением очередной миски супа:
– Да, возможно, так и есть, отче. Будем надеяться, ей скоро хватит, прежде чем она выест нас из дому. Да, кстати, как там ваш обломанный коготь?
Аббат протянул его Фиск для осмотра:
– О, ничего особо страшного. В следующий раз буду более внимательным, пытаясь запереть главные ворота самостоятельно.
Дорка покачала головой:
– Да-да, подождите меня. Я знаю их, эти ворота – они могут быть сложными, если не обращаться с ними как следует.
Фиск осмотрела коготь, заметив, что аббат поморщился, когда она дотронулась до него:
– Хммм, лучше бы вам пойти со мной в лечебницу, отче. Думаю, капелька моей особой мази и повязка из трав – это то, что нужно, чтобы решить вашу проблему.
Аббат попытался уйти, извиняясь:
– О, все будет в порядке так, как есть. Пожалуйста, не утруждайте себя, сестра.
Фиск крепко ухватила его за кушак рясы:
– Это вовсе не проблема. Я не сделаю вам больно – ну-ка, не будьте, как диббун, и пойдемте со мной!
Она живо вывела его вон. Матушка Воппл передала Туггс Вилтуд ломоть пирога с грибами, заметив Дорке:
– Думаю, в каждом из нас есть кое-что от диббуна, когда приходит время посетить лечебницу. Однажды, когда я была еще малышкой, я занозила себе лапку шипом розы. Старому брату Мандикусу пришлось выковыривать его иголкой. С тех пор у меня всегда страх перед лекарями.
Туггс перебила их со ртом, полным пирога:
– А нет ли ждешь у ваш чего приштойного попить?
Матушка Воппл выглядела слегка оскорбленной:
– Что вы имеете в виду – чего пристойного попить? В Рэдволле все напитки пристойные, если хотите знать!
Древняя ежиха хмыкнула:
– Я имела в виду – чего-нибудь шладенького. Вше, что я пила ш тех пор, как пришла шюда – это чай или эль. Обожаю шладенькие напитки – наштойки и шипучки.
Дорка Гурди скорчила гримасу издевательской жалости:
– Ох, бедняжечка вы наша, нам надо бы дать вам немножко клубничной шипучки или одуванчиково - лопуховой настойки!
Туггс почуяла, что над ней издеваются, и резко ответила:
– Поменьше наглошти, водяная шобака, иначе я не шкажу ни шлова о том, что меня шюда пошлали шкажать!
Большая выдра погрозила старой ежихе лапой:
– Кого это ты назвала водяной собакой, ты, свинья с колючками?
Матушка Воппл вклинилась между ними:
– Ну-ну, нечего обижать друг друга и обзываться. Я пойду и попрошу Кротоначальника Руго принести кувшин настойки из тернослива и груш из погреба.
Туггс подтянулась и встала, являя собой воплощение оскорбленного достоинства:
– Да, и я пойду ш вами. Я не оштанушь ждешь, где меня будет ошкорблять это наглое шождание!
Она зашагала вслед за матушкой.
Дорка хмыкнула:
– Мы привели ее внутрь, и вот как к нам относятся за наше к ней гостеприимство! Старая костлявая попрошайка! Был бы здесь мой братец Джем, он бы не подпустил ее и близко к своим погребам. Ух, этой ежихе не повредила бы хорошая ванна, если бы меня кто спросил!
– Хурр, если бы вас кто спросил о чем, мэм? – Кротоначальник Руго вошел на кухню через служебную дверку. Дорка объяснила ему по поводу Туггс:
– Одна из этого племени Вилтудов завернула к нам в аббатство. Наелась до отвала и пошла вниз в погреба с матушкой Воппл за кувшином настойки.
Кротоначальник пожонглировал связкой ключей, висевшей у него на боку:
– Ну, значится, не получит она ничего. Я дверь закрыл.
Дорка как раз собиралась ответить, когда со стороны подвальной лестницы донесся звук грохота, крика, визга и глухих ударов. Большая выдра поспешила прочь с Руго, катящимся следом за ней: