Морские досуги №2
Шрифт:
«Старшина 2 статьи Опанасенко!»
«Я!»
«Выйти из строя! Кто тебя вчера бросал в море?»
Молчание.
Ехидно: – «Ты, наверное, тоже не помнишь!?»
Скромно: – «Помню».
Удивленно: – «Да ты смелый. Ну, скажи, кто?».
Спокойно: – «Не скажу».
Раздраженно: – «За обман начальника факультета – 5 суток ареста!». Молодцевато, и где-то даже весело: – «Есть 5 суток ареста!» (Про себя недоумененно: "Странно! Вроде никого не обманывал, сказал все честно!").
Хоть дело было перед зимней сессией, и садиться на гауптвахту очень не хотелось, а пришлось. А ведь чтобы допуститься к сессии надо кучу зачетов сдать, кучу курсовиков, РГРов и лабораторных защитить и т. д. и т. п. Не сделаешь всего этого, к сессии не допустишься, не сдашь сессию, не поедешь домой в отпуск – расклад очень простой.
И вот мы уже сидим с Эльдаром Калимулиным в старшинской камере на знаменитой Севастопольской
«Странно как-то, дочь родилась у тебя, тебе 5 суток ареста, а мне 7!». «Это тебе надбавка за дежурно-вахтенную службу!»
В камере сыро и холодно. Батареи холодные. В камере 4 арестанта, все «годки»: мы с Эльдаром, курсанты 4 курса, младший сержант морской пехоты с Казачки Дрейска Гунар (родом из предместья Риги) и еще один старшина 1 статьи с надводного корабля (фамилию не помню, зовут, по-моему, Юрий, родом, по-моему, то ли с Волгограда, то ли с Саратова). Короче хохол, татарин, латыш и русский, т. е. полный Интернационал и "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". (Отдельная история как попал на гауптвахту Гунар. Довольно забавно. Все мы видели фильмы про Великую отечественную войну. Итак – первые месяцы войны, наши оборванные пленные работают: разбирают какие-нибудь развалины или еще что-нибудь, их охранник – ариец, эдакая «белокурая бестия». Что же он делает? Расслаблено сидит в тенёчке, автомат (карабин) небрежно поставлен возле ног, и что??? Сейчас узнаете, на примере Гунара!
Значится так! Наши дни, точнее 1985 год, заступает на Севастопольскую гауптвахту караул от морпехов из Казачки. Ребята все здоровые, стройные (правда мы все в то время тучностью не страдали, чего не скажешь теперь), красивые. Отдельно выделяется младший сержант Дрейска Гунар – высокий, белокурый, красивый, со спокойным нордическим характером и чисто арийской внешностью. И вот он назначается конвойным и с группой арестованных направляется на работы, по-моему в Севастопольский яхт-клуб. Когда помощник (или заместитель, не помню как он там обзывался) начальника гауптвахты приехал проверять работу арестованных и правильность несения службы караулом, его изумленному взору (а также взорам не менее изумленных мирных севастопольцев, кстати сравнительно недавно пережившим немецкую оккупацию – всего-то чуть более 40 лет прошло) предстала следующая картина. Оборванные военнослужащие неизвестно какой армии что-то копают, разбирают, таскают, рядом охранник, «белокурая арийская бестия», сидит в тенёчке, в черной форме с закатанными рукавами (то ли советский морпех, то ли эссесовец), автомат стоит на земле возле ног, а сам что? Правильно! Играет на губной гармошке! Мелодия слезливая, ностальгически-сентиментальная, вроде:
"Аh, meine nett Аugustin, Аugustin, Аugustin!Аh, meine nett Аugustin,Allen, ist aller gegangen!"или
"Vor der KaserneVor dem grossen TorStand eine LaterneUnd steht sie noch davorSo woll'n wir uns da wieder seh'nBei der Laterne wollen wir steh'nWie einst Lili Marleen".Вам это ничего не напоминает? «Матка! Млеко! Яйки! Арбайтен! Хенде хох! Вэг! Расстреляйт!». Вот это и был наш Гунар. В итоге 10 суток ареста). Сидим мы посижываем, строевыми не занимаемся, гоняют на работы: в яхт-клуб, на автобазу и т. д. Копаем, носим, перетаскиваем, гребем, черпаем – в общем выполняем самую «черную» и грязную работу. Спать очень холодно. Стелим две толстые матросские шинели на нары, укрываемся двумя тонкими курсантскими. Под голову – кулак (помню почему-то сначала нам не давали шапки, чтобы-их положить под голову). Одна мысль в голове, скорей бы утро. Помню очень боялись заболеть, т. к. тогда точно не сдали бы сессию и не поехали бы в отпуск.
Благо все мы, как я уже писал, были «годки». Быстро разобрались в обстановке, нашли знакомых, корешей, земляков (особенно в этом преуспели наши срочнослужащие друзья Гунар и Юра. Мы с Эльдаром, как вы понимаете, уже чувствовали себя без пяти минут лейтенантами и были выше этого) – в общем, наладили более-менее приемлемую жизнь. И ели неплохо, и курили в камере, после отбытия наказания поправились каждый на пару килограммов.
Ну, в общем-то, все завершилось хорошо. Отсидели, каждый свое. К сессии допустились (надо отдать должное нашим преподавателям, отнеслись с пониманием. Когда бегали сдавать зачеты к сессии и преподаватели узнавали за что мы сидели на губе – смеялись и сразу ставили зачеты). Сессию сдали. В отпуск поехали (а отпуск для курсанта это святое).
На кап. 1 ранга Тура я и тогда не обижался, а теперь и подавно. Благодаря отсидке приобрел хорошего друга Эльдара. Мы до сих пор вместе, и я его считаю вторым крестным отцом своей дочери (мусульманина!..), первый крестный – Юрка Литвинов, он её и в церкви крестил.
Кстати, хотим с Ильдаром собрать всех арестантов с нашей камеры. Гунара Дрейска адрес есть. Я у него в Риге был в гостях, вместе с женой, уже лейтенантом в 1987 году. А вот Юру надо найти. Как думаете, можно где-то в архиве найти регистрационную книгу Севастопольской гауптвахты за 1985 год? Или еще что посоветуете? Может какие-то запросы в архивы?
Ну вот и все.
Ребенок мой благополучно вырос, уже скоро 25 лет, закончила юридический факультет одного из московских ВУЗов, работает в одном из Федеральных агенств. Живу я в Москве. С Эльдаром Калимулиным работаю в одной компании (Я под его чутким руководством – он "в законе", ведь на 2 суток больше отсидел!). Записку об аресте, кстати, я храню:
P.S. Второй и уже последний раз я сидел на губе уже офицером. Капитан-лейтенантом в славной базе в бухте Павловского. Был начкаром на губе и у меня сбежал арестованный матрос, а конвойный, плесень подкильная, стрелять не стал. Может это и к лучшему – стрелять в человека непросто, и сейчас этот матрос где-то живет и радуется. Сейчас вот думаю, как классно, что конвойный не стрелял (почти как у Высоцкого: "Но был один, который не стрелял…"). Пусть его… Зато греха на душе моей нет. Мне не жалко, отсидел 10 суток (объявил нач. Гарнизона). (Кстати, помню комендант гарнизона был майор, недавно к нам переведенный из Германии. Пытался он меня заставить заниматься строевыми с матросами. Я несколько часов ими покомандовал, а он смотрит из своего окна на 2 этаже. Ну я тогда и сочинил строевую песню на мотив "Три танкиста…". Помню, что-то там такое: "Над губою тучи ходят хмуро, комендант в окно свое глядит, всём известно в мире – пуля-дура, Без разбора в цель она летит!.." Ну и ещё что-то в таком же ключе – про губу, коменданта, порядки и вообще. Заставил матросов выучить наизусть. И на другой день начал их гонять со строевой песней. Сначала комендант не понял, видимо слов не разобрал – подумал, что мы поем: "Три танкиста, три веселых друга…", даже похвалил за инициативу. Потом вслушался, и больше я строевыми не командовал. Спал в камере.). А матросика так и не нашли. Он был с Украины, а уже тогда началось отделение самостийной Нэньки. Как потом удалось узнать, у него все было подготовлено – гражданка, продукты, деньги, билеты и он благополучно убыл на Родину. В те времена просто отправляли личное дело в военкомат по месту жительства (я имею в виду сбежавших матросов из ранее братских союзных республик, а теперь республик ближнего зарубежья) и все. Ну и ладно. Обидно только то, что где-то месяца через три офицерам отменили дисциплинарное наказание арестом на гауптвахте. Так что я был одним из последних могикан.
Опанасенко Сергей Владиславович.
Родился в 1963 году. В детстве хотел стать танкистом, моряком и пограничником. Позже увлекся романтикой строительства БайкалоАмурской магистрали и даже окончил Ворошиловградский строительный техникум транспортного строительства. Но тяга к морю пересилила прочие, и он успешно закончил Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище. Служил на атомных ПЛ в Приморье. Уволился в 2003 году. Капитан 2 ранга запаса.
https:///sergey-opanasenko/?lfrom=202213444
Сергей Балакин
Правдивая история Нагле-Брехта фон Дриссеншухера, героя рейха
Это была поистине аннальная речь, поскольку впоследствии она вошла в анналы высокопарнографии орального искусства Третьего Рейха.
– Дойче матрозен унд офицерен! – визгливый тенор гросс-адмирала Вольфинда Кальсонбрюхера, усиленный и трансформированный репердуктором «Телефукен», раскатисто рокотал над портовой площадью Фюрерхафена. – На вас выпала свыше, – он многозначительно ткнул пальцем в небо, – глубочайшая… нет, высочайшая честь восславить своими самоотверженными подвигами неколебимое могущество великого Фатерлянда! Ваша беспримерная доблесть, беззаветная храбрость и беспощадная буйность…