Морские террористы
Шрифт:
Выписав себе пропуска в холле, боевики вышли напрямую. Румын свернул по коридору направо, Кок — налево. Первая дверь — правило старых гвардейцев: гранату в угол комнаты; пока она не разорвалась — выстрел из ружья. В сторону. Следующая дверь...
Следующая дверь оказалась закрытой. Николай опустил «ствол» «бенелли-супер» и выстрелил, высаживая замок. Гранату. Еще один выстрел.
В комнате никого не оказалось — неважно. Главное — в первые секунды штурма не прерывать ритма и не ослаблять давления.
Костя сэкономил патрон, когда из комнаты напротив на
Холл. Открытая конторка. Николай сорвал чеку с гранаты и швырнул ее за стойку. Два выстрела в сторону полицейских, метавшихся между рабочими столами. И еще один — последний. Кок перебросил ружье через плечо и вооружился «хеклером».
Пока он в ответ не услышал ни одного выстрела, за исключением акцентированной трескотни карабина, донесшейся из подвала. Короткая мысль: «Наших расстреливают», и Николай оперативно оставил это помещение. Пробежав по коридору с десяток шагов, он остановился и снял с плеча «бенелли». Присев, достал гранату и сорвал кольцо. Положив гранату на пол рычагом запала вверх, придавил ее ружьем.
Костя поджидал напарника согласно разработанному плану. Достигнув лестницы, ведущей на второй этаж и подвал, он контролировал оба выхода.
— Давай! — выкрикнул Румын, держа в одной руке пистолет, в другой — пистолет-пулемет.
Кок сбежал по маршу, напряженно вслушиваясь. Скривился, когда сверху раздались выстрелы, — форсированные из автомата. Костя ответил длинной очередью из «хеклера». Нет, Румын не даст им спуститься, автоматически подмечал Кок. У него больше ста выстрелов. Вот раздались сухие пистолетные хлопки. Костя также ответил из пистолета и добавил короткой очередью из автоматического оружия.
— Джеб! — Николай отмерял последние ступени бетонного пролета и впервые не мог совладать с волнением, переполнившим его до краев. — Джеб! Тимур, Чижик!
— Коля!
«Коля?!» Николай едва не оступился. Он уже не помнил, когда Джеб называл его по имени. Может, лет пять назад, когда они, бритые наголо, перешагнули порог учебки.
Напряжение окончательно отпустило Николая, едва он вплотную подошел к решетчатой двери. Запертой двери. За ней трупы полицейских. Ни один из них не был в состоянии протянуть ключи.
Кок находился в ступоре считанные мгновения. Он вынул из кармана последнюю гранату и сорвал кольцо.
— Ложитесь, парни! — крикнул он и разжал пальцы. Рычаг запала отлетел в сторону. Николай положил гранату на верхнюю часть замка и метнулся вверх по лестнице. Взрыв, за шумом которого не различить скрежета подорванного замка и подавшейся вперед двери. Тут же сверху раздался еще один взрыв — сработала ловушка. Кто-то из полицейских купился, подняв в суматохе ружье. Румыну легче.
Кок шагнул в подвальное помещение. Прямо перед ним массивный стол. За опрокинутым стулом — раненый охранник. Загораживаясь окровавленной рукой, он отползал вдоль стены. Николай ускорил шаг и наступил полицейскому на руку. Нагнувшись, сорвал с его пояса связку массивных ключей. Охранник закрыл глаза, ожидая выстрела...
Николай прошел мимо камеры Мафи. Мафи попытался схватить его за рукав:
— Эй, ты! Ничего не забыл? Я здесь! Протри фары!
— Привет, Кок! — Джеб сжал плечо товарища. Кок остолбенел. Он впервые видел слезы, задрожавшие в уголках глаз командира группы. Он был взволнован не столько своим освобождением, сколько встречей с товарищем, ушедшим, казалось, навсегда. Но он вернулся так, как не смог бы это сделать никто другой. — Я совершил ошибку, когда вышел в море без Кока.
— Вот!
— Открой соседнюю камеру.
Мафи вышел из клетки и первым делом потер запястья, хотя на нем не было наручников.
Джеб. Тимур. Чижик. Дружеские шлепки. Парни вооружились автоматами полицейских и один за другим покинули помещение. Мафи шел в середине группы.
Румын к этому времени чуть отступил: с десяток полицейских во главе с Пхумом Чакри вели плотный огонь и уже вышли на площадку между двумя лестничными маршами. И тут по ним отработали сразу пять «стволов». Раненный в руку Чакри вскрикнул и отступил. За ним, огрызаясь короткими очередями и одиночными выстрелами, ретировались его подчиненные.
На улице скопилось столько народу, что Коку показалось, будто он попал в тщательно спланированную засаду. Русским морпехам пришлось едва ли не продираться сквозь плотную толпу, помогая себе локтями. Николай дал длинную очередь в воздух, поворачиваясь на целый круг:
— Дорогу! В сторону!
Тайцы, китайцы, немцы, японцы, русские сбежались на звуки перестрелки из ресторанов, баров, гостиниц. Вспышка слева, справа — какие-то недоумки, жаждущие приключений, защелкали фотокамерами. Так же безбашенно они снимали разрушительную людскую волну, которая подминала ненормальных и оставляла за собой их трупы.
— Назад, уроды!
Кок первым добрался до микроавтобуса, лавируя между тук-туками, перекатываясь через капоты легковых авто. Дверь «Форда» скользнула в сторону. Боевики один за другим проскочили в салон. Николай отдал команду:
— Давай, Мальчик, поехал, поехал!
Бой придавил голой ступней педаль газа и попер по тротуару, отчаянно сигналя. Пятьдесят метров натуральной нервотрепки, и Мальчик наконец-то вывел «Форд» на шоссе. Он даже сумел обернуться и одарить каждого улыбкой. Чуть развернув панорамное зеркальце, он пожевал губами, равномерно распределяя помаду, поправил платье, привставая с места.
Джеб тряхнул головой, ничего не соображая, и указал на Мальчика за рулем:
— Кто это?
— Хэллбой, — ответил Кок.
Они бросили машину на заправочной станции, что неподалеку от Международной школы Паттайи. Мафи повел товарищей вдоль железной дороги. В темных задворках этого района они сделали короткую остановку. Мафи попросил у Николая трубку и набрал номер телефона. Занято. Выругавшись, таец в нетерпении повторил попытку.
— Это Мафи, — наконец резко назвался он и продолжил недовольным тоном: — Возьми пикап и срочно подъезжай к госпиталю. Нет, я не заболел!