Морские террористы
Шрифт:
— Не ты уронил?
Парень опустил голову. Костя нокаутировал его ударом в подбородок. Кок шагнул в помещение, Романов вошел последним и закрыл за собой дверь.
Они спустились в подвал. Еще одна металлическая дверь, заваленная картонными коробками. Йо-йо расшвырял их, своим ключом открыл замок и включил свет, нащупав выключатель.
— Это те самые полки? — Николай попал в натуральную оружейку. Стеллажи вдоль стен ломились от карабинов, автоматов, пулеметов. Верхние ряды заставлены фирменными пластиковыми коробками от браунинга, «кольта», «вальтера». Сам Йо-йо, на взгляд Кока, — любитель произвести впечатление и вряд ли боится полиции, где у него все схвачено.
Имея такой арсенал, с которым реально начать гражданскую резню, невозможно работать без серьезного прикрытия.
Николай положил глаз на итальянский дробовик «Бенелли М4-Супер-90», импортируемый немецкой компанией «Хеклер и Кох», в том числе для вооружения Корпуса морской пехоты США. Это ружье безотказно работало с двумя типами патронов — семьдесят и семьдесят шесть миллиметров — без всякой регулировки.
Кок снял дробовик с полки и выдвинул телескопический раздвижной приклад. Уперев его в плечо, глянул в прицел — с целиком и мушкой винтовочного типа. Кок держал в руках самозарядное ружье двенадцатого калибра, только внешне походившее на помповое. Длина около метра. Магазин под стволом на шесть патронов.
Николай отложил пару дробовиков и перешел к стеллажу с пистолет-пулеметами. Снова его внимание привлекла немецкая фирма «Хеклер и Кох» и ее компактный МП-5К, легко размещающийся под верхней одеждой. Николай знал достоинства этого эффективного оружия: во-первых, неплохое пробивное и убойное действие пули. Во-вторых, рукоятка управления огнем имела наклон плюс дополнительная рукоятка, что позволяло плотно держать оружие двумя руками.
Кок отложил две единицы этого оружия, снабженного плечевым ремнем.
Пистолеты.
Николай снял с верхней полки оружие, которым пользовался не раз. Та же немецкая фирма разработала для командования сил спецопераций США пистолет «эм-ка-23». Тяжелый, хорошо лежащий в руке, он в первую очередь обращал на себя внимание выступающим из затвора вперед стволом. Емкость его магазина была рассчитана на двенадцать патронов. К нему прилагалась пара видов кожаных креплений — заплечные и набедренные упряжи. Николай и на этот раз отложил две единицы.
Из гранат он выбрал американские пластиковые, начиненные металлическими шариками, фирмы «Экьюреси Системз».
Йо-йо все это время внимательно наблюдал за ним и был готов сгореть от жаркого дыхания второго русского.
— Ты должен мне сорок семь тысяч.
— Сколько?!
— Округлим до полета, — вконец осмелел Йо-йо.
— С какой такой радости?
— Мои парни, которым ты разбил носы, потребуют от меня компенсации.
Кок вынул из кармана три мятые бумажки по пятьдесят тайских батов и сунул в руку Йо-йо.
— Это компенсация твоим парням. Пусть лизнут пивка за мое здоровье. Если они уже пришли в себя и вызвали подкрепление, я поговорю с ними на языке Вальтера, Хеклера и Коха. — Николай уже держал в правой руке пистолет-пулемет, в левой — магазин. Секунда, и магазин стал на место, еще мгновение, и щелкнула рукоятка взведения затвора. В следующий миг Кок разблокировал спусковой крючок и курок рычагом, расположенным возле рукоятки с левой стороны. — Придется вам, братва, посидеть под замком в подвале.
Мальчик с легкой оторопью смотрел на людей, появившихся из «Подвала»; они походили на подпольных бизнесменов. Николай нес два пластиковых чемоданчика плюс продолговатые футляры с дробовиками под мышками. У Романова такие же «дипломаты», но чуть поменьше — с пистолетами.
Костя открыл дверь микроавтобуса и первым освободился от оружия.
3
Сейчас для Николая не имело принципиального значения, примелькался ли микроавтобус марки «Форд» полицейским или они не замечают его на противоположной стороне улицы. Ко всему прочему, он был занят работой. Пользуясь относительными сумерками — возле участка было не так много заведений и, стало быть, рекламных огней, — Николай и Костя готовили оружие к бою. В голове Кока всполохи лекций, салон автобуса превратился в учебный класс диверсионной школы. В ушах голос инструктора:
«План штурма здания разрабатывается на основе всестороннего изучения объекта, что позволяет определить командиру силу, состав и боевой порядок атакующих групп, групп закрепления, степень поддержки атаки из глубины огневыми средствами, связи и сигналы».
Красиво сказано. Кок последовал бы правилам, если бы мог делиться на части. В очередной раз он прогнал наваждение. Рядом Костя Романов, пятый член агентурной группы, а он его словно и не замечает. Все точки в их отношениях, казалось бы, расставлены, ударения проставлены и проверены на деле. Привыкнуть к нему надо, отвечал на свои мысли Николай. Но времени на это нет. Время шагнуло вперед, превратив их в атакующую группу.
«Ворвавшись в здание, бойцы захватывают средние и верхние этажи для пролива огнем окружающей местности и не дают резервам противника возможности подойти».
Дробовики готовы к работе. Шесть патронов в магазине, один в стволе.
Старые гвардейцы учат:
Врывайся в дом вдвоем — ты да граната; оба будьте одеты легко — ты без вещмешка, граната без рубашки; врывайся так: граната впереди, а ты за ней; проходи весь дом опять же с гранатой — граната впереди, а ты следом.
Оба «хеклера» уже сейчас готовы изрыгнуть со скоростью девятьсот выстрелов в минуту все шестьдесят пуль из стволов и столько же гильз — из экстракторов.
Следуй правилам: успевай, поворачивайся! В каждый угол комнаты — гранату, и вперед! Очередь из автомата; мало — гранату, и опять вперед! Другая комната — гранату! Поворот — еще гранату! Прочесывай автоматом. И не медли!
Пистолеты в кобурах и также готовы к работе.
Не бойся! Действуй злее гранатой, автоматом, ножом и лопатой. Бой внутри дома — бешеный. Поэтому всегда будь готов к неожиданностям. Не зевай!
— Что там Нео из «Матрицы»! — неожиданно сказал Кок. — Он наших в Сталинграде не видел.
Николай уже порядочно накрутил себя. Он не собирался зевать, медлить. Он не боялся. Для него полицейский участок превратился в бастион, который необходимо взять. Сейчас он готовился биться за команду. Виртуально он остался один, как и говорил адмиралу. Зря он тогда погорячился, сто раз пожалел об этом. И вот собрался сказать себе, что доказывать ничего не хочет. Собрался повториться — херня все это. Он просто делал то, что считал нужным.