Морские волки Гитлера. Подводный флот Германии в период Второй мировой войны
Шрифт:
От горестных мыслей Менгерсена отвлек испуганный крик сигнальщика:
— Справа по борту «Сандерленд»!
Показавшаяся в небе воздушная лодка развернулась и двинулась прямо на субмарину.
— Тревога! Все вниз!
С лязгом захлопнулся тяжелый люк, повернулся маховик кремальеры, и изъеденная солью океанической волны рубка стремительно провалилась вниз.
Через час субмарина, продув балласт, всплыла и на среднем ходу двинулась в северо-западном направлении.
Через два дня она вошла в свою операционную зону. Небо
Из черного зева люка показалась рука, судорожно сжимавшая журнал учета радиограмм. Капитан-лейтенант пробежал глазами бланк и спешно спустился в центральный пост.
Возле прокладочного стола он мельком взглянул на карту с прочерченной по линейке курсовой линией и вполголоса зачитал штурману полученную от командующего подводным флотом радиограмму: «В квадрате 13 Б обнаружен конвой. Движется в восточном направлении. Скорость 10 узлов. Приказываю атаковать. По прибытии в данный квадрат сообщить свои координаты».
Штурман прошелся ножками циркуля по карте, измеряя расстояние до цели. Менгерсен лихорадочно подсчитывал в уме: «Если конвой не изменит курс и скорость, мы войдем в квадрат 13 Б примерно через пять часов».
Лодка шла на полной скорости. Иногда казалось, что она вот-вот войдет вертикально в воду носом. Но встретившись с новой волной, лодка упрямо взбиралась на нее и, задержавшись на секунду на гребне, в очередной раз проваливалась вниз. Ближе к вечеру море успокоилось, пелена дождя исчезла, и командир смог пересчитать видневшиеся на горизонте корабли: из сорока судов по меньшей мере десять танкеров. Среди кораблей охранения заметно выделялся эсминец, внешне напоминавший быстроходный французский военный корабль типа «Вольта». На всякий случай Менгерсен приказал развернуться и отплыть в сторону. Желая поднять настроение экипажу, он наклонился к собранным в пучок переговорным трубам и весело воскликнул:
— А теперь, парни, все зависит от вас! Сорок кораблей ждут, когда мы запустим им в днище наших «угрей»! Мы подберемся к ним, как только стемнеет!
— Надеюсь, они не сбросят нам на голову сорок глубинных бомб, — прикрыв ладонью рот, пробормотал боцман.
Стоявший рядом рулевой-вертикальщик мрачно кивнул в ответ.
Взревели дизели, набирая обороты. Многие из команды в душе надеялись израсходовать сегодня весь боезапас и тем самым получить возможность вернуться к Рождеству на базу.
К ночи буря окончательно утихла, ветер утратил силу, и на лодку накатывали уже не штормовые, а обычные, без белых барашков волны. Такая погода идеально подходила для торпедной атаки.
— Сколько времени?
— Пять минут десятого, — послышался из люка отрывистый голос штурмана.
— Лечь на другой курс!
Лодка взяла левее, описав в бурлящей от ударов винта воде чуть заметный полукруг.
— В каком состоянии прибор ночного видения?
— В полном порядке.
— Господин каплейт, — из люка высунулась голова радиста. — К конвою подошли еще две наши лодки. Одной из них командует Прин.
— Надеюсь, никто из них не уведет у нас из-под носа добычу, — зло бросил Менгерсен, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
— Пеленг на конвой не меняется, — доложил старший помощник, не сводя глаз с визира пеленгатора.
— Пусть подойдет поближе, — командир сердито наморщил лоб и плотнее запахнул покрытые соляными разводами полы реглана. — Затем резкий поворот влево. Я скажу, когда.
Огромный, надвигающийся почти прямо на «У-101» пароход был виден теперь под нужным углом.
— Не меньше восьми тысяч тонн. Полубак сильно задраен. Судя по всему, это индийский корабль. Палубные надстройки высокие и растянутые… — вслух прикинул Менгерсен, и услышавший его слова в центральном посту штурман мгновенно раскрыл альбом с фотографиями вражеских кораблей.
— Положить рули на правый курс. Только очень медленно, иначе мы подойдем слишком близко… Так, а теперь резко влево.
Лодка сделала крутой поворот, пересекла стелющуюся за пароходом пенистую дорожку и вышла к его левому борту.
— Первый аппарат к бою готов?
— Так точно! — торпедист положил ладони на рукоятки стрельбового устройства и впился глазами в бегущую по круглому циферблату к надписи «товсь» блестящую стрелку.
Внезапно рядом с пароходом вздыбилась вода, грохот взрыва прокатился над волнами, отразился от далекого скалистого берега и замолк.
— Черт, нас опередили! — Менгерсен дернулся как полковой конь при звуке трубы и, быстро взяв себя в руки, скомандовал:
— Разворот вправо! Держать курс на следующий транспорт!
Через несколько минут капитан-лейтенант вновь навел перископ с упреждением на ход торпед, выжидая, когда корабль медленно вползет в перекрестье прицела.
— Расстояние?
— Двести двадцать три метра!
— Первый аппарат, пли!
Затаив дыхание, подводники прислушивались к шуму за бортом.
Торпеда попала прямо в середину транспорта. Опять поднялся огромный водяной столб и прогремел оглушительный, раскатистый взрыв.
— Поворачиваем влево! — лицо Менгерсена скривилось в злорадной ухмылке. — Идем на танкер!
Пол под ногами чуть вздрогнул от легкого толчка.
В течение нескольких секунд торпеда превратила танкер в пылающий шар. Огненный, с черными сгустками дыма смерч быстро выжег корпус изнутри, сделав из него полую стальную коробку. Мазут медленно, как асфальт по мостовой, толстым слоем растекался по воде. В нем беспомощно барахтались ошеломленные от ужаса моряки с потопленных ранее кораблей. Чуть дальше, задирая все выше и выше корму, тонули два транспорта, торпедированные другими подводными лодками.