Морской путь в Индию
Шрифт:
В понедельник 10 сентября 1498 года Гама, находясь неподалеку от маленького городка, воспользовался этим, чтобы высадить на берег одного из шести заложников — человека, потерявшего глаз, — с письмом примирительного тона к саморину, которое написал Монсайди на арабском языке. Командир флотилии объяснял в своем письме, что он увез малабарцев для того, чтобы доказать королю, какие он сделал открытия, и отмечал, что он не оставил в Каликуте своего фактора только потому, что он боялся, что мусульмане убьют его [332] .
332
Один португальский хронист пишет, что письмо понравилось саморину и семьям похищенных!
В субботу 15 сентября флотилия оказалась около небольших островов Санта-Мария, и на одном из этих островов был установлен третий падран, по имени Санта-Мария. Дружественно настроенные рыбаки поднялись на борт кораблей, а позже помогали воздвигнуть падран. 20 сентября корабли прибыли на Анджидивские острова (14°45' северной широты, вблизи индийского берега) [333] . Там флотилия стала на якорь и запаслась дровами и водой для перехода в Африку. Были
333
Анджидивские острова — группа очень маленьких островов, позднее включенных в португальскую колонию Гоа. — Прим. ред.
На следующее утро команда накренила корабли «Сан-Габриэл» и «Берриу» и начала чинить их и чистить. Пока велась эта работа, подошли две галеры (фусты), полные вооруженных людей. Они гребли под звуки барабанов и волынок. Заложники сообщили тогда Гаме, что галеры эти — пиратские суда, занимающиеся разбоем и убийствами. Гама открыл стрельбу по ним, как только они оказались в пределах досягаемости, и они бежали, некоторое время преследуемые Николау Коэлью.
Во время стоянки флотилии у Анджидивских островов Гаму посетил человек, который впоследствии оказал португальцам большую помощь в их индийских предприятиях. Ему по видимости было лет сорок, и он был хорошо одет. Он обратился к Гаме на венецианском наречии и заявил, что он — христианин, прибывший в молодости в Индию с Запада, и что в настоящий момент он находится на службе правителя Гоа (см. главу двадцать первую). Он прибавил также, что его обратили в ислам, «хотя в душе он по-прежнему христианин». Услышав, что в Каликут прибыли какие-то франки, он попросил у своего господина разрешения посетить корабли. Его просьба была удовлетворена. Правитель Гоа передал ему письмо, в котором приветствовал португальцев и изъявлял им чувства дружбы. Пришелец был общительным человеком, «который говорил так много и о стольких вещах, что иногда он противоречил сам себе».
Пока чужеземец без умолку тараторил, Паулу да Гама тайно расспросил о нем индийцев, которые сопровождали его, и получил удивительный ответ: это был пират! После этого Гама приказал схватить его, отвести на судно, вытащенное на берег, и там высечь, чтобы он признался. Хотя он и заявил теперь Гаме, что чужестранцев подстерегают корабли, которые нападут на них, как только будут собраны достаточные силы, он не хотел изменить показаний о себе самом. Гама без колебаний приказал пытать его. Пленника пытали три или четыре раза, так что он не мог уже говорить и только жестами показал, что он явился разведать все, что можно, о португальских кораблях и их вооружении. Его перестали пытать, но оставили на корабле Гамы. Через несколько дней, когда корабли были далеко в море, пленный признался, что господин послал его с тем, чтобы заманить флотилию к себе в страну, а там он намеревался использовать португальцев для войн с соседними государями. Васко да Гама взял его в Португалию; там он был крещен и получил имя Гашпар да Гама, хотя иногда его называют Гашпаром да Индия. Позже он сопровождал Кабрала на Восток в качестве переводчика и участвовал в некоторых других португальских экспедициях в Индию. Последнее упоминание о нем относится к 1510 году. Сообщалось, что он был фаворитом короля Мануэла, который сделал его кавалером своего двора. Лунардо да Ка Мессер, бывший в 1504 году венецианским послом в Лиссабоне, рассказывал в письме к Синьории [334] , что Гашпар женился на португалке (хотя один источник утверждает, что у него была жена в Кочине, а другой, что у него были жена и дети в Каликуте) и что он получил за свои услуги государственную пенсию в семьсот дукатов в год. Флорентиец Джироламо Серниджи, находившийся в Лиссабоне в момент возвращения Гамы, видел Гашпара и подробно рассказал о нем в письме к флорентийскому другу, впервые опубликованном в 1507 году. Гашпар признался Серниджи, что он еврей; его родители бежали из Познани (в Польше) во время гонений на евреев при короле Казимире (около 1456 года) [335] ; после короткого пребывания в Палестине они переехали в Александрию, где родился Гашпар. Серниджи называет его «лоцманом», между тем как в одном письме короля Мануэла (к кардиналу Жоржи да Кошта) говорится, что он был купцом и гранильщиком.
334
Синьория — олигархическое правительство Венецианской республики. — Прим. ред.
335
Казимир IV Ягеллончик (1427–1492), великий князь литовский (с 1440 года) и польский король (с 1447 года). — Прим. ред.
Флотилия оставалась у Анджидивских островов двенадцать дней и отплыла после того, как было сожжено одно захваченное индийское судно — хотя его капитан предлагал крупную сумму за его возврат. Плавание по Аравийскому морю было ужасным. Оно продолжалось со 2 октября 1498 года до 2 января 1499 года, и в течение всего этого времени флотилии приходилось иметь дело только с мертвым штилем да противными ветрами. Все овощи были съедены, вода протухла, пищи не хватало, и среди команды снова вспыхнула цынга. Тридцать человек умерло от этой болезни, а еще тридцать умерло раньше; здоровых членов команды,
Наконец счастье улыбнулось бедным португальцам: «богу в его милосердии было угодно послать нам ветер, который за шесть дней принес нас к земле, и мы радовались ей так, как если бы мы увидели Португалию, потому что мы надеялись с божьей помощью восстановить здесь наше здоровье».
Земля была замечена вечером 2 января 1499 года, а на следующий день мореплаватели увидели, что они находятся против большого города на незнакомом берегу [336] . Оказавшись без лоцмана и не располагая ничьей помощью, португальский главнокомандующий побоялся высадиться, он — может быть, в знак радости, может быть, в слепой ярости против чужеземных народов — выстрелил из нескольких бомбард и продолжал свой путь вдоль берега. 5 января на флотилию налетела буря, серьезно повредив «Сан-Рафаэл»; в довершение всего флотилия подверглась нападению пиратов, плывших на восьми лодках, но при помощи бомбард их удалось отогнать.
336
Это был Могадишо (Магадошу на португальских картах).
Наконец 7 января, в понедельник, на горизонте увидели Малинди, и усталые моряки бросили якорь в знакомом им месте. Встретили их радостно, и дружественный правитель прислал овец, апельсинов, яиц и другое продовольствие. «Но, — трагически добавляет автор «Рутейру», — наши больные не воспользовались этим: климат так подействовал на них, что многие из них там и умерли».
Когда Гама увидел, какое великодушие проявил правитель Малинди, он решил попросить его сделать новое одолжение, «он выпросил бивень слона для короля [Португалии], его господина, и попросил, чтобы на земле был поставлен столб [падран] в знак дружбы». Султан послал бивень и приказал поставить падран [337] . Он также послал на корабль молодого слугу — араба, который, по его словам, хотел ехать в Португалию. Этот мальчик вернулся на родину в 1501 году на одном из кораблей Кабрала. Флотилия стояла в дружественном Малинди в течение пяти дней и в пятницу 11 января отправилась дальше в свой долгий путь, на родину, Проходя Момбасу, корабли в воскресенье 13 января бросили якорь против мели Сан-Рафаэл. К этому времени, в результате смертей и тяжелых болезней, так сократилась численность экипажа и так упали его силы, что Гама решил, что он не сможет управиться с тремя кораблями с помощью той кучки людей, которая у него осталась. Груз с «Сан-Рафаэла» и его снаряжение были перенесены на другие суда; оставшиеся члены команды были тоже распределены между двумя кораблями. Статуя, стоявшая на носу обреченного судна [338] , была бережно перенесена на корабль Гамы, и «Сан-Рафаэл» подожгли. Команда печально смотрела на горевший корабль, который более полутора лет был ее домом — в бурю и в штиль, в мирных водах и у вражеских берегов.
337
Когда Кабрал посетил Малинди в 1501 году, этого падрана уже не было, он был снесен по требованию населения Момбасы. На месте старого был поставлен новый, из песчаника, который стоит и теперь. В этой местности он известен как столб Васко да Гамы.
338
Интересно отметить, что 24-дюймовая дубовая статуя святого Рафаэла высоко ценилась Васко да Гамой в течение всей его жизни — вероятно, вследствие его глубокой любви и привязанности к брату Паулу, капитану злополучного судна, Васко брал эту статую с собой во время двух последующих путешествий в Индию. Потомки адмирала ценили статую как наследственное достояние. Граф дон Франсишку, его праправнук, дважды возил статую с собой, исполняя должность вице-короля, а более поздний потомок, маркиз Низа, брал ее с собой во время своих двух посольств во Францию в 1642 и в 1647 годах. Позже статуя была помещена в церковь в Видигейре (см главу двадцать вторую). В 1840 году она была перенесена в другую церковь, а в 1853 году была передана в церковь монастыря иеронимитов в Белече, где покоятся останки великого Васко. Статую можно видеть там и сейчас.
После пятнадцати дней стоянки у мели Сан-Рафаэл суда прошли мимо Занзибара и 1 февраля бросили якорь около острова Сан-Жоржи, близ Мозамбика. На следующий день был поставлен падран на том самом острове, где команда слушала мессу по пути в Индию. Когда к столбу прикрепляли крест, хлынул дождь, затушивший костер, на котором расплавлялся свинец для укрепления креста. Португальцам пришлось оставить столб без креста и, несмотря на бурю, продолжить свой путь.
20 марта, в хорошую погоду, корабли обогнули мыс Доброй Надежды. Автор «Рутейру» выражает в связи с этим радость, что оставшиеся в живых члены команды «были вполне здоровы и очень крепки, хотя иногда они чуть не помирали от холодных ветров, которые на нас дули».
Миновав мыс, в течение двадцати семи дней суда шли с хорошим попутным ветром. 16 апреля, находясь неподалеку от Сантиагу, одного из островов Зеленого мыса, они попали на несколько дней в штиль и, наконец, подошли к берегам Гвинеи около островов Бисагуш [339] .
Вскоре после того, как была достигнута широта островов Зеленого мыса, «Сан-Габриэл» и «Берриу» по неизвестным причинам разошлись — может быть, их разбросала в разные стороны буря. Коэлью продолжал свое плавание один (возможно, как некоторые предполагают, он рассчитывал на награду). Коэлью прибыл в Кашкаиш [340] и пересек Лиссабонскую отмель в среду 10 июля 1499 года. Васко да Гама, прождав «Берриу» сутки, отправился к Сантиагу. Там он передал команду над флагманским кораблем «Сан-Габриэл» Жуану да Са, приказав ему отправляться как можно быстрее с донесением в Португалию.
339
Тут «Рутейру» внезапно обрывается; данные о конце путешествия приходится черпать из других источников
340
Кашкаиш — приморский рыбацкий поселок у входа в устье реки Тежу, в 25 километрах к западу от Лиссабона — Прим. ред.