Морской закон, рыбья правда
Шрифт:
— А если на дорогу денег нет, — продолжил он, — так мелкому магу быстрее заработать, таская грузы на браслете, чем кружки с пивом разносить.
Тут Зура наконец сообразила, что Лоен, наверное, издеваться над ней не желал, а пытался поговорить почти по хорошему. Она подошла к его столу на шаг ближе.
— Да я как-то… — пробормотала она. — Разве так можно? Я только с седла кого-то скидывала…
— Ну-ка, — он схватил ее за руку, подтянул браслет к себе. Зура напряглась, но позволила ему: в бесцеремонном прикосновении не было угрозы. — Ну-у, девица, ты даешь! Браслет чистый, без насечек… Ты вообще не мерила свою силу, не училась никак? Где ты его хоть взяла? Любовник подарил?
— Брат купил, — Зура выдернула руку. — Я и не знала, что этому учатся. А что за насечки?
Лоен хмыкнул.
— Ну, специальной школы ты не найдешь… Некоторые бойцы поопытнее делятся с учениками. Не даром, понятное дело.
— Сколько?
— С тебя — час за час. Час я с тобой занимаюсь, час ты со мной. Не бойся, в накладе не останешься.
Зура не сразу поняла, что он имеет в виду. А когда поняла, только зубы сцепила.
— Не хочешь — бог с тобой, — пожал плечами Лоен. — Учись сама как знаешь. Или будь неумехой, мне-то что.
Зура развернулась на пятках и пошла прочь, к стойке, забыв, что несла пиво к дальнему столу.
Она не стала говорить с братом о предложении Лоена. Она вообще старалась не разговаривать с ним о магии лишний раз: Зура знала, что брат завидует, и завидует тем более бессильно и отчаянно, что пропасть между человеком, способным к магии хоть немножко, и тем, кто не способен к ней совершенно, не могут преодолеть никакие тренировки. А еще…
Брат всегда старался сделать, как для них лучше. Найти заказ повыгоднее, банду или «бригаду» понадежнее. Спорил до последнего насчет их доли в добыче; выучил ради этого полдюжины наречий, которые были тут в ходу, чтобы их не облапошили (самой Зуре языки давались туго, она худо-бедно навострилась болтать только на основном ронском и понимать еще парочку).
Просить у него денег из их скудных запасов, чтобы выучить ее магии казалось предательством и слабостью…
Но все-таки Зура не стала полагаться на слова Лоена. Пораспрашивала и нашла еще одного учителя, какого-то старичка, держащего школу в богатом каменном доме на центральной улице. Он твердо сказал, что воинов они не учат, а учат только тех, кто желает использовать магию для мирного дела — каменотесов и тому подобное; а если бы и учили, лично он бы не взял в обучение девицу в штанах.
Что же касается воинов, то, наверное, если воин брал ученика, то учил его всему, и этому тоже. У Зуры же никогда воинского наставника не было: ее готовили старики еще дома, в племени. А потом учил брат.
Несколько дней она все время возвращалась к мысли об учебе. Браслет, еще недавно такой удобный, словно жег руку.
А если поспрашивать других воинов? Но даже помыслить об этом было невозможно. Настоящими воинами, «акай», были только они с братом. Все остальные — не то. С ними можно было сотрудничать, даже сражаться бок о бок иногда. Но обратиться за помощью без необходимости? Легче отрезать себе палец.
Через три дня бесплодных поисков, размышлений и попыток наняться хотя бы охранять груз (попадались караваны только через пустыню, в Халифат, куда ни Зура, ни ее брат не хотели), она вновь подошла к Лоену, когда тот сидел в харчевне в назначенный час.
— Предложение еще в силе? — спросила Зура безразлично. — Час за час.
Бывают времена, которые не покорить. Иногда приходится сжимать зубы и выбирать самое неприятное — чтобы потом времена сделались лучше.
Тервириен стоит на берегу моря, а потому даже в полдень тут нет настоящей жары. Этим вовсю пользовался вышедший им навстречу из переулка незнакомец с самоуверенно непокрытой головой — плотный, но не толстый рослый человек с благородной сединой в короткой бородке и на висках. А двое его дюжих спутников пользовались местным климатом, чтобы носить плотные кожаные безрукавки, из тех, что защищают от скользящего удара саблей. У каждого на запястьях красовались тилидиевые браслеты, а у одного еще и серьга в ухе. Собратья по ремеслу, значит.
Лицо одного из них даже показалось Зуре смутно знакомым — мир тесен. Второго она не знала.
Их предводитель (или, лучше сказать, наниматель) выступил вперед, заложив большие пальцы за широкий, расшитый бисером пояс, слегка покачался на носках.
— Молодой отшельник, — проговорил он с нехорошей весомостью высокомерного ветерана в отношении подростка. Незнакомец выглядел как бы не моложе Лина, но интонации его смешными не звучали. — Все-таки показал свой нос в Тервириен.
— И вы, уважаемый Бен Лакор, обижены, конечно, за то, что я заглянул к госпоже Лерае, но не почтил своим визитом вас, — кивнул Лин. — Объяснимо. Но, к сожалению, у меня очень мало времени. А вы не из тех людей, с которыми можно договориться быстро.
— Поэтому ты счел, что можно меня проигнорировать? — Лакор практически рычал. Ростом он был выше сутулого, худощавого Лина и в своем темно-красном дарколете с серебряным шитьем поверх ярко-алой кимары выглядел куда внушительнее.
— Нет, — ответил Лин. — Я счел, что куда проще будет тебя одолеть. Ты ведь, кажется, любишь так решать вопросы с заезжими магами? Но, правда, я не думал, что ты будешь сам нарываться на драку посреди городской улицы, словно предводитель какой-нибудь банды.
Зура подумала, что Лин иногда (и всегда не к месту) умеет прекрасно обращаться со словами, а еще — что Бен Лакор сейчас разозлится окончательно и полезет в драку. Но тот только хмыкнул и скрестил руки на груди.
— Что ж, — сказал он. — Ты изрядно подготовился, Отшельник. Но вывести меня из себя не так просто, как, должно быть, говорит молва. Жду тебя и твою… — он окинул Зуру холодным взглядом, — степнячку на дуэльном лугу перед закатом.
После чего развернулся на каблуках — хлестнули по воздуху новомодно разрезанные полы дарколета — и удалился. Телохранители следовали за ним по пятам.