Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина
Шрифт:
Когда в конце мая в Москву прибыл бывший советник Рузвельта Гарри Гопкинс, чтобы уладить отношения, Сталин сказал ему: «Та манера, в которой все это было сделано, очень неловка и груба. Если решение было сделано для того, чтобы оказать давление на Россию, то это было коренной ошибкой. Я должен сказать господину Гопкинсу откровенно, что если к русским будут относиться искренне, на дружеской основе, то очень многое может быть сделано, но репрессии в любой форме приведут лишь к прямо противоположному результату». (Бережков В. М. Годы дипломатической службы. М., 1972.
Сталин понимал, что не может быть одномоментных превращений инерционного исторического процесса,
Конечно, это был торг, все хотели мирно договориться. Можно было поспорить, поторговаться, а в случае нестыковки — передать вопрос на обсуждение министров иностранных дел.
Советская делегация внесла в повестку дня Потсдамской конференции вопросы о репарациях, разделе германского флота, о восстановлении дипломатических отношений со странами — союзницами Германии, но порвавшими с ней после освобождения (Болгария, Венгрия, Финляндия, Румыния), о ликвидации польского эмигрантского правительства в связи с созданием Польского правительства национального единства; о режиме Франко в Испании, о судьбе подмандатных территорий и бывших колоний, о передаче СССР Кенигсберга, о Проливах.
Удалось добиться признания правительств Болгарии, Румынии, Венгрии, Финляндии, против чего возражали союзники, «прицепив» этот вопрос к их предложению признать правительство Италии и принять ее в ООН. На возражения, что в этих четырех странах еще не проведены демократические выборы, что с ними не заключены мирные договоры, Сталин ответил: а разве с Италией по-другому? Не признаете «наших», не признаем и «ваших».
Кроме того, Советский Союз обозначил свои интересы в Турции (Проливы, возвращение городов Карс и Ардаган), создание военных баз в Норвегии (острова Шпицберген и Медвежий) и Дании (остров Борнхольм, где в тот момент стояли советские войска).
Во всех этих требованиях советской делегации было отказано. Ей пришлось уступить и в требовании 30 процентов германского золотого запаса, который был захвачен союзниками. Правда, Сталин за свой отказ выторговал увеличение репараций, но обмен был явно неравноценным.
Одно важное решение было отвергнуто Сталиным в Потсдаме. Оно касалось создания новой мировой финансовой системы, в которой СССР должен был принимать полноправное участие.
По-видимому, Сталин почувствовал, что из рузвельтовской идеи ничего не получится: Запад задавит СССР. Трумэн переиначил идею своего предшественника (создать международную валютную систему как аналог коллективного Совета Безопасности ООН, где у СССР были бы реальные права) на сугубо американское управление международными финансами. Германское золото, которое увели от советских претензий, объявив, что оно принадлежало оккупированным странам, а не Германии, должно было пойти на укрепление МВФ, ВБ и «международного доллара». Созданные для реализации этого плана Международный валютный фонд и Всемирный банк должны были получить все «бесхозное» золото мира: «нацистское», «еврейское», свергнутых монархов Италии и Югославии, а также и «царское золото» (свыше трех тысяч тонн), отправленное Николаем II для закупки оружия в США, Англию и Францию. К осени 1917 года Россия получила из заказанного объема оружия всего на четверть стоимости отгруженного золота.
6 декабря 1945 года произошло событие, окончательно определившее историческое поражение Великобритании и торжество США, — было заключено американо-английское финансовое соглашение, в результате чего Лондон получал 3,75 миллиарда «связанного» кредита. «Это соглашение, заключенное после прекращения американских поставок Англии по ленд-лизу, является показателем того, как монополии США использовали экономические затруднения Англии,
Сама Англия не располагала долларовыми запасами для оплаты американского импорта, а английский экспорт в США способен был покрыть лишь незначительную часть английской задолженности в платежном балансе США. Это было связано с тем, что Англия, во-первых, не могла продавать Соединенным Штатам многие товары, конкурировавшие с американскими, ввиду высоких американских таможенных пошлин и, во-вторых, не могла перестроить быстро свою промышленность, которая в период войны в основном обслуживала военные нужды…
Положение Англии осложнялось и тем, что она была вовсе не свободна в выборе товаров на американском рынке. Важнейших видов оборудования для тяжелой, особенно угольной, промышленности ей так и не удалось закупить ни на этот заем, ни на последующие. Большая часть займа расходовалась на покупку навязанных по условиям соглашения товаров, в сбыте которых были заинтересованы американские фирмы и корпорации…
Промышленное производство США в период с 1939 по 1944 год выросло на 120 процентов. Чистая прибыль за годы войны достигла 57 млрд. долл.». (Громыко А. А. Внешняя экспансия капитала: история и современность. С. 224–225,184.)
Американцы по-настоящему проутюжили союзников! Кроме того, в условиях соглашения было оговорено, что Англия не может получать долгосрочных займов от стран Британского содружества на более льготных условиях, чем условия «настоящего кредита».
Лондон обязался также ратифицировать Бреттон-Вудское соглашение о создании Международного банка реконструкции и развития и Международного валютного фонда.
«Бреттон-Вудское соглашение лишило Англию права изменять паритет фунта стерлингов по отношению к доллару без санкции фонда, а в действительности без санкции Соединенных Штатов. Оно дало также США возможность концентрировать в своих руках все большие запасы золота по ранее установленной выгодной для них цене. Это явилось ударом не только по Англии, но и по всей Британской империи, учитывая, что некоторые доминионы (прежде всего Южно-Африканский Союз) занимали видное место в добыче золота.
Обязавшись поддержать американский план создания Международной торговой организации, английское правительство тем самым дало возможность США осуществить дальнейшее продвижение в страны стерлинговой зоны. Заем тем самым был использован американскими монополиями для того, чтобы заставить Англию смягчить так называемую систему имперских преференций (предпочтительных тарифов) и открыть еще более широкий доступ для экспорта своих товаров и капитала в страны стерлинговой зоны». (Громыко A. A. Там же. С. 227.)
Американцы сразу повысили цены на импортируемые Лондоном товары и только на этом заработали свыше четверти всей суммы займа — 28 процентов.
Впрочем, это было только начало обширного наступления США на европейские страны.
То, что последовало потом, было просто невероятно. Мы имеем в виду «план Маршалла» 1948 года, программу широкой экономической помощи США для послевоенной Европы, который в общих чертах повторил и расширил стратегию того кредита. Безусловно, американцы имели право заявлять, что помощь, предоставляемая ими в рамках плана, восстанавливает экономику европейцев, возрождает свободную конкуренцию, расширяет экономические связи в западном мире. О другой стороне медали они предпочитали не распространяться. «Связанные» американские кредиты обеспечивали в Европе рынок для американских товаров и «ограждали США от конкуренции соответствующих товаров страны-получателя и т. п., не говоря уже о политических и военно-стратегических выгодах, которые США получили в обмен на помощь».