Московское метро: от первых планов до великой стройки сталинизма (1897-1935)
Шрифт:
В июне 1934 г. Московский комитет партии освободил Граната от обязанностей председателя постройкома Метростроя и назначил на этот пост бывшего заместителя парткома Осипова. Он оставался на этой должности вплоть до завершения строительства первой очереди метро. Гранат же стал его заместителем {2040} .
В течение 1934 г. профсоюзная организация существенно расширилась. Причиной тому были как более высокая доля членов профсоюза среди метростроевцев по сравнению с партией и комсомолом, так и более разветвленная организационная сеть. 60 профоргов на одной дистанции или шахте не были чем-то удивительным {2041} . Впрочем, даже председатели профкомов шахт и дистанций не всегда четко представляли, что входит в их задачи. Партия должна была постоянно вмешиваться и отстранять от должности неспособных или пассивных лидеров профсоюза {2042} . Еще в октябре 1934 г. председатель профкома 4-й дистанции не мог сказать, сколько членов профсоюза в его подразделении, а членские взносы уплачивались здесь «по совести». Профорги отчасти пользовались высоким авторитетом, но имели в высшей степени отвлеченные представления о своей деятельности {2043} . Некоторые функционеры чувствовали себя столь обремененными «принципиальными вопросами», что не реагировали на жалобы рабочих {2044} .
Фрагментарно сохранившиеся протоколы шахткомов позволяют заключить, что основной упор в профсоюзной работе на шахтах и дистанциях делался на развертывание социалистического соревнования и ударничества, а также проведение производственных совещаний. Относительно большое место занимали также инспектирование бараков и забота об условиях жизни рабочих. При обсуждении на производственных совещаниях регулярно обращались к вопросам выполнения плана, хода социалистического соревнования и присуждения или лишения звания «ударник» {2045} .
4. Партия, комсомол, профсоюз и «единоначалие»
Активные действия партии, комсомола и профсоюза часто противоречили принципу единоначалия. Теоретически руководство предприятием входило в компетенцию директора, соответственно начальников шахт и дистанций на их участках. На практике же сферы ответственности переплетались, и многое из того, что относилось к задачам партии, комсомола или профсоюза, прямо или косвенно воздействовало на производство.
Граница между «пассивностью» и нарушением единоначалия была весьма зыбкой. Правда, в 1929 г. ЦК ВКП(б) определил роль партии в связи с единоначалием: партячейки и комитеты партии обязаны были вести общественно-политическую и экономическую работу таким образом, чтобы облегчить профсоюзам и администрации выполнение директив партии, не вмешиваясь при этом в текущую работу профкома и дирекции, особенно в распоряжения администрации. Партячейкам на предприятии следовало активно способствовать реализации принципа единоначалия {2046} .
Эти директивы призваны были усилить позиции дирекции, но впоследствии часто неправильно трактовались партийными функционерами. Кампании по развертыванию социалистического соревнования или ударничества вовлекали партию, комсомол и профсоюзы в конкретные вопросы руководства предприятием, от утверждения трудовых норм до организации работы и распределения заработной платы. Отношения между администрацией и политическим руководством зачастую оставались неясными. Даже «красные директора» постоянно следили скорее за потребностями предприятия, чем отвечали интересам партии, так что последняя считала своим долгом вмешаться во внутренние дела предприятия {2047} . «В наших условиях можно тысячу раз быть начальником, но если свои меры не согласовывают с партийными и профсоюзными органами, то наталкиваются на непреодолимые препятствия», — отвечал Ротерт на упрек у в том, что не смог как руководитель предприятия провести определенные мероприятия {2048} .
Дополнительные проблемы возникали в связи с тем, что вмешательство следовало со стороны партийных секретарей, не обладавших адекватным техническим или экономическим уровнем образования. Во всяком случае поворот вследствие сталинских директив 1931 г. привел к тому, что партийной организацией стали руководить более дисциплинированно и жестко. Партийное представительство на заводах основывалось теперь не на идее привлечения масс, как то было в 1929-1931 гг., но приобрело характер интервенции со стороны Центрального комитета, Московского горкома и райкомов {2049} .
В «треугольнике» профсоюз был слабейшим звеном, так как после смещения партией Томского профсоюзную организацию держали на коротком поводке. В профсоюзных комитетах тон задавала партийная фракция. Даже выборы в фабкомы и постройкомы контролировались партийными бригадами {2050} . Аналогичным образом партия оказывала влияние и на администрацию. Указания партии, касавшиеся руководства предприятием, отдавались по большей части партийной фракции в центральном аппарате, т. е. ведущим управленцам или инженерам, которые одновременно являлись членами партии {2051} .
На уровне центрального руководства Метростроя механизм функционирования «треугольника» в источниках отражен не вполне ясно. В наличии имеются лишь некоторые отсылки к решениям, сформулированным «треугольником» {2052} . [237] Ротерт и его заместители руководили предприятием с помощью приказов и распоряжений. Это, впрочем, не означает, что беспартийный Ротерт мог вести дело в одиночку, тем более когда весной 1933 г. заместителем ему был поставлен Абакумов. За этим решением стоял Московский горком партии, использовавший Абакумова для прямого контроля над руководством Метростроя. Оба они, Ротерт и Абакумов, несли полную ответственность за все сферы строительства {2053} , так что можно говорить о руководящем дуумвирате, получившем к тому же широкие полномочия от Московского комитета партии (Каганович и Хрущев), который часто и энергично вмешивался в управление предприятием. С другой стороны, секретарь парторганизации Метростроя и председатель профкома вообще не вникали в непосредственное руководство стройкой.
237
Копейкин не сколько раз упоминает о «треугольнике». Речь при этом идет о конкретных решениях, например о переводе 150 комсомольцев на другую шахту. Отсутствие информации о деятельности «треугольника», возможно, связано с сохранностью документов. Материалы администрации Метростроя отложились достаточно полно, тогда как документы парткома и постройкома — лишь фрагментарно.
На шахтах и дистанциях ситуация была иной. Здесь «треугольник», или даже скорее «четырехугольник», поскольку большим влиянием пользовался комсомол, играл важную роль. Повсеместно возникали расхождения и конфликты по поводу единоначалия и вмешательства политических организаций. Некоторые начальники шахт, которые были хорошими инженерами, но неважными организаторами и боялись брать на себя ответственность, напротив, были рады, когда принимать решения им приходилось не в одиночку, но в коллегиальной форме {2054} .
«Треугольники» или «четырехугольники» имели место не только на уровне шахт и дистанций, но и на участках, в сменах и бригадах. «Треугольник» участка собирается ежедневно и обсуждает недостатки в работе, сообщал парторг 6-й смены шахты № 20 {2055} . «Все решалось под диктовку “треугольника” и комсомола — четвертого угла», — характеризовал комсомолец Титов взаимодействие инженеров смены с партийным, комсомольским и профсоюзным организаторами {2056} . Порой в бригадах парторги выполняли функции бригадиров {2057} .