Москва, Американская ССР
Шрифт:
Теперь уже смеялись над шерифом. Старый индеец не торопясь достал трубку мира.
— Вы все меня знаете. А я мальчишкой знал вождя Джозефа. Он зря не убивал белых. И мы не будем. Даже станем защищать вас ото всех … союзников. Провизии нам до Москвы хватит. И всего-то от вас нужно — признать Советскую власть.
Горожане и фермеры облегченно вздохнули. Не такие они страшные, оказывается, эти коммунисты. И даже с индейцами можно поладить. Мэр Шустер окинул взглядом собравшихся и важно взошел на кафедру.
— Леди и джентльмены … то есть
— Town soviet, — подсказал Фостер. — А председатель Совета избирается одними депутатами. И смещается тоже. В любое время.
— Да-да. Предлагаю мис… товарища Шустера, — сказал банкир Флаэрти.
Члены муниципалитета дружно подняли руки.
— Это не все. Вам, товарищ, понадобятся два заместителя. Один — от индейцев. Предлагаю сахема Толстого Бобра. — Руки послушно взметнулись. — Еще один … такой, кому смогут доверять русские. Есть тут коммунисты?
Все указали на худощавого усатого Тома Карпентера, рабочего с лесопильного заводика.
— Да я, собственно, и в партии не был… Организую тут профсоюз… А программа и устав, товарищ Фостер, у меня где-то лежат.
— Значит, я не зря угробил здоровье на президентских выборах, если меня знают даже тут! — улыбнулся председатель компартии. — Кто за? Превосходно. Организуете еще и партийную ячейку. А также — отряд Красной Гвардии из рабочих для охраны города.
— К сожалению, наш молодой Совет ожидают некоторые … финансовые трудности. Банк дочиста ограблен шайкой Аризоны Джека, — озабоченно произнес банкир.
— Зачем вы говорите неправду, мистер Флаэрти? Есть еще потайной сейф. До него гангстеры не добрались.
Глаза богатейшего человека Элк-ривер полезли на лоб. Бухгалтер Уильямс, пожилой, тихий и всегда со всем согласный, вдруг обрел голос.
— Это моя собственность! И коммерческая тайна! — завопил банкир.
— Не ваша, а наша! У вас наши сбережения. Вы вор и жулик, мистер Флаэрти! — подняла кулак Мэг Мэни Дидс.
— И вообще частных банков при Советской власти не бывает. Так что ваш банк национализируется. Безо всякой компенсации, — безапелляционно произнес Фостер.
— Думаете без меня управиться с банком? Да что вы смыслите в бизнесе?
— Я справлюсь и без вас, мистер Флаэрти. А то вы накупили таких никчемных бумаг, что ими даже гангстеры побрезговали, — сказал Уильямс.
— Я слышал, частных заводов при социализме тоже не бывает? — осведомился Карпентер.
— Так что готовьте вашу лесопилку к национализации. Пусть рабочие сами подумают, лучше ее сделать государственной или артельной. Директора назначают, но дотацию скорее дадут. Председателя артели выбирают, но риска и ответственности будет больше, — сказал Фостер.
— Ты что, Том?! Возомнил, что сможешь управлять заводом? — взревел лесопромышленник Оукс.
— Управлять смогу я. Надоели, простите, ваши пьянки, мистер Оукс. У вас же никакого технического образования, — сказал инженер Вудкатер, неплохо зарабатывавший и до этого дня во всем послушный хозяину.
Оукс перевел взгляд на Дринкера и лавочника Лейбовица. Но те лишь дрожали мелкой дрожью, молясь, чтобы Том не вспомнил про их заведения. Привычный мир рушился на глазах, и некому было защитить его.
— А как же мой бизнес? У меня всего один работник, почти что зять, — робко осведомился сапожник Манукян.
— Справьте свадьбу и работайте спокойно, только налоги платите, — ответил Фостер.
— Разумеется, теперь наши доблестные союзники и защитники могут войти в город. Да здравствует красный Элк-ривер! — с энтузиазмом воскликнул Шустер.
Через четверть часа сахаптины отплясывали на единственной площади городка воинский танец. Потрясая автоматами и револьверами, вместе с ними плясали делегаты, а Хэм деловито щелкал аппаратом. Белые усердно прикладывались к виски, выставленному Дринкером, краснокожие же ограничились кружкой пива. Фостер пытался втолковать Тому насчет орудовавших за рекой рейнджеров и японцев, но выпившим мужчинам было море по колено. Из индейцев взялся охранять город в одиночку Толстый Бобер. Хотели позвонить в Сиэтл, но телефонный кабель обрубили индейцы, а телефонист успел напиться вдрызг.
Утром капитан Сейлор заметил в бинокль на вершине холма людей в форме рейнджеров. Он не спеша выключил патефон, погасил сигару и рявкнул в переговорную трубу: «Полный вперед!».
Выйдя на берег, рейнджеры не обнаружили у причала даже шлюпки. Несколько человек тут же бросились вплавь. Сейлор взялся за винтовку и ранил двоих. Но еще трое взобрались на другой борт, разоружили моряка и принялись охаживать ногами. С берега на паром поднялся сам Маккарти.
— Удрать от нас хотел, коммунист?! Вот тебе еще! Знай, что такое зондеркоманда СС!
— А я не понял, кто вы — американцы или джерри? Или просто шайка дезертиров? И вообще я в политике не разбираюсь.
— Вот тебе, чтоб разбирался! Вези нас, и без штучек. Не то устроим из мачты пыточный столб тебе и твоему носатому ублюдку!
Окровавленный капитан с трудом встал к штурвалу.
— Бить они и не умеют. Куда этим ряженым эсэсовцам до здоровенных норвежцев, которые били меня, когда я был такой, как ты, — сказал он Маленькому Бобру.
Грубый Джонс хмуро уставился на пришельцев в американской форме, но с немецкими повязками.
— Кто вы такие и какого черта вам надо?
— Штурмбанфюрер Маккарти, зондеркоманда СС. Не проходили ли тут шестеро красных?
— Проходили, чтоб их всех повесили! Еще и украли шестерых коней.
— Мы вернем вашу собственность. Но нам тоже нужны кони, а еще лучше — грузовик.
— Есть, только я на нем навоз вожу. Но для вас выстелю соломой.
Несколько минут спустя грузовичок с рейнджерами катил на Элк-ривер. Над ним на рукояти от метлы развевалось знамя со свастикой. Громилы неумело горланили «Дойче зольдатен».